Пульс Города в Палермо: шприцы вместо подснежников, политический туалет и кладбище иномарок  

Сегодняшний «Пульс города» не совсем обычный. Писать в стиле бытовых фотозарисовок об одесском Палермо, ставшем на изломе второго и третьего тысячелетий эпицентром чудовищной «пандемии» наркозависимости, унесшей тысячи одесских жизней, сложно и как-то неправильно. Поэтому все будет предельно серьезным.

В 1990-е небольшой микрорайон на северной окраине Одессы, включающий в себя поселки имени Шевченко номер 1 и 2, а также село Корсунцы, прославился не только во всем СНГ, но и далеко за его пределами. Об ужасах, происходивших там, говорили на кухнях, в школах и, конечно же, во властных коридорах. Писали о наркотическом аде газеты, пытались снимать кровавые сюжеты телевизионщики.

Одни утверждали, что в Палермо (микрорайон получил такое название благодаря популярному в то время итальянскому сериалу «Спрут») подсаживают на наркотики маленьких детей, другие — что с поселка десятками вывозят умерших от «передоза». Отчасти все это правда.

На весь бывший Союз Палермо прославили группы местных жителей, которые при пособничестве милиции сумели превратить небольшое селение в круглосуточный рынок, торгующий смертью для тысяч, если не сотен тысяч молодых парней и девушек.

Изначально здесь продавали обычную маковую соломку — один стакан стоил два доллара США (900 купонов). Позже наркоторговцы перешли к сбыту ацетилированного и экстракционного опия, который легче было транспортировать, сберегать, а также уничтожать в случае угрозы обыска. В 1992-93 годах преступники приноровились продавать уже готовый раствор опия в одноразовых шприцах. Его изготовление достигло промышленных масштабов. В конце 1994 года все местные барыги окончательно перепрофилировались с изготовления дешевой бижутерии и самогоноварения на наркобизнес.

Наркоманы приходили сюда по так называемой «дороге жизни» — тропинке, ведущей от улицы Затонского прямиком в героиновый рай. Узкая дорога, которая соединяла огромный жилой массив, населенный людьми, чья уверенность в завтрашнем дне рухнула вместе с экономикой огромной страны, и небольшой поселок, часть жителей которого сразу смекнула, как на этом можно заработать, на целое десятилетие стала оживленным проспектом.

«Дорога жизни» с трудом могла вместить в себя бесконечный поток клиентов, круглосуточно наводнявших Палермо, словно Дерибасовскую в День города или на Юморину. На развилке они расходились каждый к своему поставщику. Смертоносное зелье варили в 36 дворах, хозяева которых ничуть не скрывались. Продукцию сбывали по довольно бюджетной цене – менее 20 грн за дозу.

Шприцы в основном набирались из общих кастрюль — по 300-400 доз ежедневно, что увеличивало риск распространения целого букета недугов, включая СПИД. А общий объем рынка оценивался в 50 тысяч наркозависимых.

В основном эти несчастные кололись прямо на улице — в тени деревенских заборов или в живописном овраге, опоясывающем поселок с северо-востока. Здесь же многие находили свою смерть от передозировки. Смертность наркоманов в Палермо, по официальной статистике, достигала двух сотен человек в год. Скрючившийся на газоне в героиновом экстазе молодой человек или юная девушка, предлагающая тело всего за одну дозу зелья, стали привычным зрелищем в этих местах.

Структура наркокартеля была следующей. У каждой точки был свой хозяин, он же зачастую выступал в качестве курьера, привозившего в Одесскую область сырье. Продавцами трудились многодетные жены или родственницы «наркобаронов». Они умело пользовались мягкостью украинского законодательства — даже попав в руки правосудия, умудрялись благодаря многочисленному потомству избегать ответственности, продолжая сбывать дурь.

Важным звеном в преступной цепочке был варщик — эдакий шеф-повар. От его умений напрямую зависело качество приготовленного раствора и, как следствие, конкурентоспособность притона. Умелому варщику платили очень хорошие деньги. Правда, чаще всего ими становились чем-то обязанные хозяину люди, к примеру выкупленные им у правосудия уголовники. Не редкостью в Палермо было и использование рабского труда наркозависимых. За три-четыре гривны и один-два кубика раствора опия они выполняли всю грязную работу по хозяйству. Некоторые сидели в засадах, предупреждая свистом о прибытии милиции. Среди рабов было немало сбежавших из дома подростков и женщин. Во время облав правоохранители частенько задерживали этих людей, но на следующий день в притонах появлялись новые рабы.

С развитием бизнеса дома наркобаронов обрастали позолотой, арками и коваными украшениями. У ворот вместо обшарпанных «Копеек» начали ставить сначала черные «Волги», а потом и иномарки.

Милиции долго не удавалось переломить ситуацию — и по причине собственной коррумпированности, и в силу организованности противника. К тому же проблемами расположенного за чертой города поселка занимался малочисленный и плохо укомплектованный Коминтерновский райотдел — а это 40 км от места событий, — а не одесские правоохранители.

НАРОДНЫЕ МСТИТЕЛИ

Уничтожить раковую опухоль наркобизнеса удалось благодаря вмешательству прессы, начавшей кампанию против бездействия милиции, и не связанных с торговцами зельем жителей села, которых объединил бывший подполковник милиции, активист одной из казацких организаций Виктор Каминский.

Мы отправились в Палермо на встречу с этим необычным человеком.

Некогда страшный во всех смыслах поселок сейчас живет обычной жизнью пригорода: крепкие хаты, ухоженные огороды и домашний скот. Огромные земельные наделы наркобаронов застроены домами новых жителей Корсунцов. При въезде в село со стороны улицы Одесской нас встречает позитивный дорожный знак «Бросил мусор – не забудь хрюкнуть». Минуем небольшой магазинчик со всем необходимым, от свежего пива до лампочек и свечей, и оказываемся на главной площади. Когда-то сюда приводила наркозависимых «дорога жизни» — именно здесь концентрировалось большинство наркопритонов. Позже народные дружинники построили на площади опорный пункт милиции, сельский клуб и небольшую спортивную площадку.

Возле опорного пункта нас ждут Виктор Каминский с сыном. Оба высокие, крепкие, но у старшего взгляд особенно острый и цепкий. Сразу видно, не зря получил в свое время звание «Лучшего оперуполномоченного РСФСР».

Вместе заходим за еще одним борцом с наркобизнесом и тоже бывшим милиционером Владимиром Бондаренко. Его дом примыкает к зданию опорного пункта. Мужчина переехал в поселок в конце 1990-х, соблазнившись привлекательным предложением купить здесь двухэтажный особняк всего за 15 тысяч долларов. Не раздумывая, он приобрел жилье и только потом узнал, что богато украшенный колоннами и балясинами дворец до сделки был центром наркоторговли. Прежнему хозяину срочно понадобились средства, чтобы выкупить родственника, который по известным причинам уже попал в руки блюстителей порядка.

«Вы не представляете, что здесь творилось – наркоманы, порой очень хорошо и дорого одетые, валялись прямо под воротами притонов десятками, если не сотнями, здесь же и умирали. С огорода я вывез несколько грузовиков шприцов и различных пробирок, а наркоманы ходили под ворота еще несколько лет, пока я их культурно не отвадил», — вспоминает Владимир Егорович.

Виктор Каминский осел в Корсунцах намного раньше соратника, в 1991-м. Дом казака — последний на Виноградной. Он стоит прямо на обрыве давно высохшего русла безымянной речушки. На воротах православный крест нарочито соседствует с гербом Советского Союза. Ну а сам дом больше похож на музей. Одна из достопримечательностей -… политический туалет. Тут и вырезка из газеты, повествующая о последнем дне Советского Союза, и агитация Юлии Тимошенко за 1997 год «100 недель к достойной жизни», и черный пиар на Гурвица «Одесса станет пригородом Тель-Авива», и многое другое. Отставной подполковник милиции шутит, что такое окружение очень облегчает пользование уборной.

Кроме того, в жилище Каминского уместилась огромная библиотека на 5 тысяч томов, коллекция минералов, поделки из моржовых костей, чучела животных (Виктор Яковлевич — страстный охотник) и даже зуб мамонта, жившего примерно миллион лет назад.

Каминский привык к вниманию со стороны журналистов и не без повода гордится прожитой жизнью. Для того, чтобы рассказать биографию этого необычного человека, не хватит и нескольких десятков статей. К примеру, спас когда-то Виктор Каминский трупик маленького мамонтенка Димы, которого откопали в 1977 году в устье ручья Киргилях в Магаданской области. А на заре своей милицейской карьеры, 23-летним пацаном он подавил бунт и перевоспитал почти сотню столичных проституток, свезенных на Калыму после одной из массовых московских облав. Такой себе хозяин тайги, крепкий характером, как и герой Золотухина, а еще обладающий недюжинной силой. Однажды  на спор Каминский отправил в нокаут нескольких северных оленей — ударом кулака в лоб.

«Теперь вот правая рука хуже работает. Аукнулось», — улыбается казак.

Насмотревшись на диковинные вещицы и наслушавшись историй о делах давно минувших дней, мы проходим в выстроенный Виктором охотничий домик. Сейчас это просто место для посиделок с товарищами, но раньше здесь базировался штаб по борьбе с наркоторговлей.

«Я сам приехал с Колымы. Жена завела коз, чтобы всегда было свежее молоко. Однажды козы пришли домой с пастбища, утыканные шприцами, пришлось скотину пристрелить и закопать. Тогда я твердо решил, что жить в таком бардаке больше не могу», — рассказывает он. 

Постепенно вокруг Каминского сформировалась целая группа неравнодушных односельчан— в нее вошли 18 человек, бывших правоохранителей, военных, охотников. Народная дружина заручилась поддержкой милиции, у которой просто не было другого выхода, и принялась за ликвидацию местной мафии.

«С наркоторговцами разговор был короткий. Методами мы пользовались довольно веселыми, но это тайна, — вспоминает Каминский. — Нас поддержали прокурор района, один из заместителей прокуроров области, замначальника УВД. Порой приходилось идти на нарушение закона, а в ответ ко мне в окна летели «коктейли Молотова».

В день они изымали у «барыг» порядка 200 доз. Шприцы с отравой сжигали или отправляли под пресс.

Ликвидация наркоторговли давалась нелегко. Порой ставила палки в колеса и доблестная милиция, и соседи, которые скупали у наркоманов по дешевке краденое золото и технику. В разгар этой войны бойцы дружины опасались ходить улицами Палермо поодиночке. Риск бы страшный.

«Мы боялись за семьи. Я тогда публично заявил, что у меня маленькая дочь и если с ее головы хоть волосок упадет, то перестреляю всех. Убедил», — уже без шуток говорит Владимир Бондаренко.

Окончательную точку в наркотической истории Палермо поставили в начале этого века. Помогло и создание опорного пункта, и установка освещения в селе, но главную роль сыграли «вразумительные» беседы дружинников с самими наркоторговцами.

«Журналисты приезжают, спрашивают и не могут поверить, как мы без тяжелых увечий, без потерь личного состава смогли сделать то, что сделали, – улыбается Владимир Бондаренко. – А мы их просто убедили в том, что спокойно работать они не смогут. К примеру, таксистам пробивали все четыре колеса и убеждали больше клиентов в поселок не привозить, у наркоманов забирали свежеприобретенные дозы и на их же глазах уничтожали».

В конце концов, бароны не выдержали и съехали из Палермо, а с ними канула в Лету и наркоторговля.

«Конечно, совсем хорошо здесь не стало. Среди жителей поселка есть как нормальные люди, которые ходят на работу и дают своим детям образование, так и такие, которые торгуют крадеными телефонами. Можно купить здесь и наркотики, но прошлых ужасов уже нет», — говорит Виктор Каминский.

ПОСЛЕ ВОЙНЫ

На прощание победитель белой смерти угощает нас зелеными яблоками из своего сада и показывает огромный овраг перед домом, превращающийся в стихийную свалку.

«Здесь они отдыхали после доз, — обводит подполковник рукой русло, поросшее сочным зеленым камышом, — Год назад я сюда несколько КАМАЗов земли высыпал, собирался садик разбить, через два дня половину деревьев выкопали. Так и живем — никому ничего не надо», — вздыхает гроза наркобаронов.

По словам казака, он полностью разочаровался в украинской милиции и районном начальстве. Рассказывает, что многих милиционеров, рискнувших вместе с общественниками грудью встать против системы уничтожения людей, либо уволили по надуманным предлогам, либо перевели на другие должности. Последней каплей для Каминского стала эпопея с попыткой устроить сына в милицейский вуз. От отца — ветерана органов, между прочим — потребовали крупную взятку, несколько тысяч долларов США. В итоге сыну пришлось стать моряком.

Несмотря на то, что наркобизнес Палермо почти полностью победили, расслабляться, по словам нашего героя, еще рано.

«Сейчас все стали забывать о тех ужасах, которые здесь творились. Милиция практически не ведет профилактическую работу, нашим дружинникам не продлевают удостоверения, расслабились. Но эта война в любой момент может начаться снова», — уверен Каминский.

После долгого и интересного разговора Владимир Бондаренко устроил нам небольшую экскурсию по местам «наркотической славы» Палермо.  И картина трагедии поселка, в которую, надо признаться, было очень сложно поверить, глядя на хоть и лишенные асфальта, но тихие и опрятные улочки, собралась воедино. Из чернозема до сих пор вылезают на поверхность одноразовые шприцы, эхо наркотической войны. Появляются они в основном весной, после таяния снега, как подснежники, зачастую вместе с иглами, так что босяком тут не побегаешь. То тут, то там бросаются в глаза остатки былой роскоши в виде причудливой ковки на воротах или неприлично высокой и глухой ограды. Зияют пустыми глазницами трехэтажные особняки сбежавших наркобаронов…

«Дорога жизни» пуста, не тянется по ней вереница жаждущих уколоться, только одинокий мужчина толкает пред собой тачку со строительными материалами. Мирно пасутся чьи-то кони, кудахчут за заборами глупые и любопытные куры. Возле одного из домов громыхает металлом СТО - разбирают стареньких «японцев». Не иначе как филиал «Ямы». Вдалеке виднеется железнодорожное полотно и цистерны в нефтяных пятнах. А за ними — бетонные высотки Поскота. Лето нынче загляденье — зелень, особенно камыши в оврагах, как-то чересчур буйно поросла. Тихое спокойное место, вернувшееся к полноценной здоровой жизни, благодаря простым людям, сумевшим объединится против врага, не знающего разницы между женщиной и мужчиной, ребенком и стариком, украинцем и русским…

Авторы — Александр Гиманов и Надежда Маркевич