Мурал на наши головы

Сначала они пришли за трансформаторными будками. Мы молчали.

Затем они пришли за внутренними двориками. Мы молчали.

Сейчас они захватили городские стены. Пора говорить.

Так нельзя.

Просто нельзя.

Нельзя дать обезьяне баллончик с краской, показать на стену в городском пространстве и сказать: «Нарисуй, пожалуйста, нам что-то. Эта стенка не очень красивая, тут трещина».

Город — это не ваша квартира или дача. И даже не ваш подъезд.

Город — это свод договоренностей, по которым живут люди.

Вы не можете навязать условной мне ваше представление о том, как должна или не должна быть украшена условная стена на условной улице. Потому что это пространство — общественное.

Читайте по губам: О-Б-Щ-Е-С-Т-В-Е-Н-Н-О-Е.

Кто же должен решать, спросите вы, выводя на доме очередной псевдоеврейский нос Соньки Золотой ручки.

Как ни парадоксально это звучит в стране, где победила свобода, решать должен комитет/орган/коллегия из людей, которые имеют вкус и понимают концепцию городского пространства. Сейчас этих людей в городе нет (или они есть, но не у дел). Единственное (как мне кажется) нормальное решение — запрет. Запрет рисовать на стенах. Даже если вы воскресили Ван Гога и он готов забацать на моем доме «Тетю Соню с абсентом».

Оффтоп: уверена, что Одесса — это нечто большее, чем Остапы Бендеры, бычки и морячки на стенах. Но бытие, как известно, определяет сознание. Живя в окружении дошедшей до абсурда безвкусицы, впору начинать говорить, как персонажи из «Ликвидации».

Welcome to Odessochka.

RIP