Владимир Машков признался в любви к Одессе18 июля 2010
Через два месяца, 14 сентября, в Одессе состоится мировая премьера фильма «Край» режиссера Алексея Учителя. Об этом рассказал на пресс-конференции в Одессе исполнитель главной роли этого фильма, Народный артист Российской Федераци Владимир Машков. «Мы (с режиссером) пришли к выводу, что для того. чтобы судьба фильма была успешной — сделаем его премьеру в Одессе, — пояснил Владимир Машков решение сделать премьеру именно в нашем городе. В фильме «Край» действие происходит в послевоенные годы, и по словам актера, эта роль была наиболее тяжелой для него в физическом плане, так как фильм снимался в сложных природных условиях. Во время непринужденной пресс-конференции, продолжавшейся целый час, Владимир Машков и Алексей Учитель ответили еще на много вопросов, часть из которых представляем вашему вниманию. За расшифровку интервью благодарим ИА «Репортер»: Как повлияла роль Давида Гоцмана на вашу жизнь и биографию? Во-первых, я подумал о том, чтобы следующую премьеру сделать в Одессе, что уже и получилось. Во-вторых, я прожил в Одессе год пока мы снимали, и выезжал только два раза на один день в Москву, так как моя задача была раствориться в городе. Был эпизод на Молдаванке, когда мы приехали снимать с самого утра, выстроили наши вагончики с одеждой, гримом, костюмами. Подбегает костюмер с криками: «Украли!» Я спрашиваю: что украли? А она отвечает — утюг. Я пошел посмотреть, что там и вижу, что в вагончике гладильная доска стоит, а утюга нет. Прогуливаюсь дальше, вдруг вижу — идет мужичок неуверенным шагом прямиком в вагончик и вытаскивает доску. Я спрашиваю: «Мужик, ты что делаешь?», а он говорит: «Слышь мужик, я уже утюг отсюда взял, а тут и доска есть еще». Он мне практически предложил помочь ему. В этот момент я понял, что растворился в Одессе. У вас такой заводной город. Я смотрю, даже киевляне, приезжающие сюда, через какое-то время начинают вести себя по-одесски. Это парадоксальный город. Он уникален соединением моря и настоящего города с таким шикарным Оперным театром. Для меня он сейчас практически как родной. Вы вчера получили знак почета от одесской милиции (за роль в фильме «Ликвидация»), куда собираетесь его носить? Я спрячу его куда-нибудь, где у меня когда-то будут лежать деньги, если придут злодеи — откроют и испугаются. Это очень красивый знак и мне очень приятно, что милиционеры с таким теплом отнеслись к картине, несмотря на то, что в ней есть много фантастического. В принципе всегда трудно угодить, если снимаешь кино про кого-то (врачей, учителей). Люди начинают искать неточности и нюансы. А такой теплый прием и инициатива милиции поставить памятник Гоцману, который является памятником всем, кому пришлось работать в то сложное время, раскрывает их лирическую сторону и за это их надо поддерживать. Какая роль Вам ближе — Толяна из фильма «Вор» или подполковника милиции Гоцмана? Мне трудно тут судить, нужно понять, почему человек себя так ведет. Просто это разные люди и у них разные цели в жизни и бытие было разное. Поэтому оба эти персонажа — это части меня, и все что находится во мне. Смотря, например на Гоцмана, я думал: как же стать лучше? Думая о персонаже из «Края» (новый фильм с участием Владимира Машкова) спрашивал: Я бы смог пройти такой путь? Эти вопросы я все время себе задаю, но следующая работа меня сбивает, и я начинаю думать о следующем человеке. В данный момент, я не знаю кто я, такой парадокс. Насколько интересно вам было бы сыграть российского современного милиционера? Знаете профессия героя не имеет значения, все зависит от того, какой сценарий. Мне ведь нужно руководство к действию. Конечно, было бы интересно. Что касается вашей роли в картине «Край», что Вам пришлось освоить нового и трудного для нее? Я стараюсь выбирать роли так, чтобы по возможности не повторить пройденный материал. Я с радостью выполнял всю работу и трюки на площадке сам, потому что был замечательный сценарий, и я давно хотел поработать с Алексеем Учителем. Еще до съемок мы много работали, у нас был огромный подготовительный период, но все это было виртуально. А в ходе съемок мне приходилось купаться в реке, где температура воды летом +6 градусов, бревно попало мне в голову и каскадер спас, когда меня унесло потоком. Все это было практически военное состояние. Я до этого не верил, что можно самому построить мост, а когда взялся за это, то понял, что ничего невозможного вообще нет. Особенно на нашем лингвистическом пространстве России и Украины, где есть ген победителей. Потому что наши родные, кто участвовал, кто нет, но все были в состоянии войны. Кроме того, я научился водить два паровоза, один из них 1905 года. Когда мы подошли к нему в первый раз, то начальник паровоза, машинист, человек 2- метрового роста с кочергой говорит: «Добро пожаловать в ад». В этом паровозе я провел почти год и научился готовить яичницу на лопате. Физически это была самая сложная картина из всех и эмоционально тоже. Мы снимали гонки на двух паровозах, для чего пришлось на время остановить поезда на трассе Питер — Псков. Местные жители были настолько недовольны, что чуть не закидали наши паровозы камнями. На съемочной площадке были какие-либо эксцессы? У нас были разные случаи. Стреляли в нас и паровоз сходил с рельсов. Был момент, когда мы снимали последний кадр, набилась куча народу в паровоз и тут у него срывает тормоза и нас просто несет с уклона. Хорошо, что наш машинист Павел Некрасов, двухметрового роста человек, был с нами, он что-то там крутанул и паровоз остановился. Вы не боитесь, что ваши роли могут как-то повлиять на вашу личную судьбу? Нет, здесь нечего бояться, нужно просто жить. Ведь мы редко сталкиваемся с легкими историями, чаще всего это трагедии, болезни, борьба. Это моя профессия, это моя жизнь, а дальше как будет Богу угодно. У большинства российских актеров очень тяжелая судьба, как вы себя ощущаете в этом смысле? Актер – это, наверное, единственная профессия, где вообще нет никаких гарантий. Ты можешь быть активным, делать что-то, а потом раз и все. Любовь и ненависть здесь ходят очень близко. И как сказал великий Марлон Брандо: «Кинозвезда – это человек, сидящий на сахарном троне под проливным дождем». Я готов к любым поворотам судьбы и понимаю, что может произойти все. Я все равно существую на пленке, если я буду вызывать сопереживание, то буду продолжать жить и радоваться. Когда ко мне потеряют интерес, значит все закончилось, ведь способности они не бесконечны. Главное, чтобы пленка сохранилась. Вы пробовали себя в разных ипостасях, кроме актерства (театрал, кинорежиссер), собираетесь ли пробовать что-то еще или продолжить одно из предыдущих? Я в первую очередь актер, ведь столько, сколько я учился актерству в вузах — 9 лет, — наверное, никто не учился. Причем это у меня наследственное: папа и мама были актерами театра кукол, поэтому хоть я и хотел стать биологом, но гены взяли свое. Я ничего другого в жизни не видел кроме криков вечером, когда мама, которая была режиссером, говорила папе, играющему Карабаса Барабаса: «Не бери Буратино так за нос!». И когда я выходил на улицу, сидели бабушки, которые на эти крики говорили: артисты репетируют. Ничего особого пробовать не хотелось, потому что профессия актера занимает все твое существо. В своих режиссерских работах я выступал как любитель и делал то, что мне хотелось эмоционально, чтобы выразить себя. Картину «Сирота казанская» я посвятил всем мамам, а фильм «Папа» — всем папам. Пока в данный момент мне хочется продолжать работать киноактером с хорошими режиссерами, так как это позволяет добраться до себя очень близко. Единственное, что я еще планирую сделать в ближайшее время – записать с Олегом Табаковым и другими артистами большой аудиоучебник, который будет полезен для артистов, студентов и может других людей. Как относятся Ваши близкие к тому, что в связи со съемками вы постоянно отсутствуете? Они приняли это, ведь тут ничего другого не остается. Другого выхода нет ни у меня, ни у них. Скоро начнут снимать новый фильм о Владимире Высоцком — его сыграет Сергей Безруков. Как вы считаете, он справится? И признайтесь, сами бы вы хотели получить такую роль? Для меня Владимир Семенович — Бог, и я считаю, что его сыграть нельзя. А насчет Безрукова Я здесь не судья, не могу давать советы. Не знаю Если у них есть какая задумка, и заниматься этим действительно будет Никита, его сын, то, надеюсь, все это перерастет до чего-то такого, на что мы будем смотреть и переживать. Но лично я бы этого побоялся. И вообще, для артиста эта роль несовместима с жизнью, да и дальнейшая карьера станет практически невозможной. Высоцкий — он находится здесь, везде. Мне, например, не составляет никакого труда представить его приехавшим сейчас в Одессу. Кстати, моя первая роль, картина 1989 года, которая называлась «Зеленый огонь козы», была снята по сценарию Аркадия Высоцкого, сына Владимира Семеновича. Съемки проходили на киностудии Довженко, мы очень дружили с Аркашей. Так что я очень бережно отношусь ко всему, что связано с Высоцким. Говорят, что вы не любите давать интервью. Так ли это? Я не люблю интервью не по делу. Сейчас в ходе фестиваля это вполне естественно, мне есть, что вам ответить, а у вас есть что спросить. А так просто — не люблю. Говорят, когда ты везде – ты нигде. Справка: Режиссер Алексей Учитель известен такими картинами, как «Дневник его жены», «Космос как предчувствие» и «Прогулка». Говоря о своей новой работе, он отметил, что впервые снимал блокбастер. «Бюджет моей новой картины, которая изначально называлась по имени главного героя «Густав», составляет почти 15 миллионов долларов. Действие фильма разворачивается в послевоенные годы в Сибири. Машинист паровоза Игнат – герой войны, дошедший до Берлина, — волею судьбы оказывается в поселке ссыльных на краю света. Управлять паровозом, чувствовать мощь этой машины, скорость, свободу, риск и азарт – вот то, чем живет Игнат. Сквозь ледяной ветер и заснеженные таежные леса он гонит свой локомотив в неизвестность, где ему суждено встретить свою судьбу. А в тайге прячется от всего мира немецкая девушка Эльза, которая несколько лет прожила в землянке в лесу, борясь за свою жизнь, словно дикий зверек.
|