Как мерзнут на одесском «дне». 9 часов с отверженными7 февраля 2012
 Для начала оговорюсь – при подготовке данного материала мы с фотографом провели на улице около 9 часов. Температура воздуха в Одессе при этом была не больше 10 градусов мороза (на пару с пронизывающим ветром складывалось впечатление, что все 20), а время от времени столбик термометра опускался до -14. Говорю я это к тому, что после такой «прогулки» мы несколько часов тщетно пытались отогреться у батарей и электрообогревателей в своих домах. У героев этой статьи такой возможности нет, у кого-то временно, несколько дней или недель, а у кого-то – последние годы. Когда в Одессу приходят холода, эти люди ночуют в подвалах и люках с теплотрассами, а днем скитаются по городу в поисках одноразовых подработок. Деньги тратят на кусок хлеба и «чекушку». Разуверившись в себе, эти люди пьют, чтобы забыть о проблемах и морозе. Зачастую выпивка не спасает, и если человек пьет в одиночестве, следующим утром у милиции есть шанс найти очередного «подснежника». «Думская» провела 9 долгих часов с одесскими бродягами, которые скитаются по городу в поисках теплых мест и с теми, кто хоть и временно, но помогает спастись бездомным от лютых морозов. А таких мест нынешней зимой оказалось совсем немало. «Бездомность — это не то состояние, когда человеку не хватает для счастья кирпичей, скрепленных известкой, а то, когда человека никто не любит и не хочет видеть». Мать Тереза Часть I. «Чип и Дейл спешат на помощь»
Первая часть нашего рассказа пойдет о палатках одесских спасателей, которые развернулись в городе и области, когда столбик термометра опустился ниже пяти градусов мороза. Мы побывали в одной из таких палаток на Старосенной площади неподалеку от Привоза, где круглосуточно крутится основная масса одесских бомжей. «Пункт обогрева» состоит из двух шатров – один для «поваров», второй – для «клиентов», и машины облМЧС, с постоянно работающим генератором, который обогревает дежурных сотрудников ведомства и обеспечивает площадку освещением в ночное время.
Время от времени по отгороженной площадке «проплывают» посетители пункта – социальный статус приходящих определяется невооруженным взглядом. Дежурный МЧСник приглашает нас пройти в теплую палатку. При этом предупреждает, как бы между прочим, мол «вы там поосторожней, старайтесь не трогать ничего, а то там всякие… болячек еще наберетесь». Кивнув в знак согласия, заходим в палатку. В шатре стоит невыносимый смрад (аромат не отпускает еще минут 10). Вслед за этим открывается и сама «комната».
В ней - две армейские «буржуйки» и несколько столов со скамейками. Пол застлан полиэтиленом. Людей здесь пока не так много, человек 15 – несколько мужиков сидят рядом с «буржуйками», еще человек пять расположились за столом и потягивают горячий чай, который спасатели наливают круглосуточно. Некоторые разбавляют чай паленой водкой из пластиковых бутылок – оглядываясь, чтобы МЧСники не заметили.
Одна из посетительниц лежит на полу. Завидев журналистов с фотоаппаратом, женщина пытается подняться – с посторонней помощью коллег по несчастью ей это удается – она не пьяна (ну разве что самую малость), встать не позволяют больные ноги.
«Днем они сюда мало заходят. Многие подрабатывают где-то, другие просто без дела скитаются, — рассказывает сотрудник облМЧС, — В основном, целый день сидят только те, кто ходить совсем не может. А остальные разве что на обед приходят, или минут на 5-10 погреться. Настоящий ажиотаж у нас здесь ночью – не то что лечь, встать негде – вчера больше 50 человек было». Спасатель предлагает нам немного задержаться: скоро обед и людей должно стать больше. И действительно, за полчаса в палатку пришли еще около 15 человек. Еще через несколько минут в шатер зашел сотрудник МЧС с большим бидоном и стал разливать в пластиковые тарелки обед – жиденькую овсяную кашу. Впрочем, носом здесь никто не вертит – кормят. И хорошо.
Один, хорошо выпивший «посетитель» берет тарелку, но не может удержаться на ногах и разливает содержимое на уже обедающих людей. После короткой гневной тирады со стороны пострадавших, мужчине помогают подняться и сажают его за стол, один из жертв разлитой каши берет у МЧСников еще одну порцию обеда и ставит на стол перед пьяным – ешь, мол.
Пообедав, несколько человек соглашаются с нами поговорить. «Я на улице живу долго, полтора года где-то. У меня есть много родственников, Глава Деснянского района в Киеве Жеребнюк Виктор Викторович – кент мой, с детства. Есть дочка – учится в торговом национальном университете в Киеве. Последнее время мы с ней не общаемся. Так случилось», — рассказывает о своей жизни бездомный 44-летний Борис Тушин (собеседник уверяет, что это его настоящее имя).
«Борис Тушин» По словам мужчины, сейчас он бродяжничает в Одессе. Зарабатывает, собирая строительные бригады (дешевую рабочую силу), которые отправляет на строительные объекты в Киеве. «Когда-то, еще не став бомжом, я жил в Одессе 4 года, крутил наперстки здесь рядом, потом на «7-км» бизнесом занимался – было 4 палатки, в Москве 8 палаток было. Кстати, в Москве 12 лет прожил. Потом сидел в тюрьме – в Бутырке сидел, потом в Крестах. После этого оказался на улице. Вот так вот жизнь кинула. Было все и все ушло», — сетует Борис. Наш второй собеседник несколько моложе. Александр говорит, что работает приемщиком стеклотары на Пантелеймоновской, но не бомжует. «У меня семья, дом есть. Я в Киевском районе живу. Сюда зашел погреться и пообедать – холод лютый», — коротко отвечает на наши вопросы Александр. Попрощавшись с респондентами, уходим, плотно задернув входной занавес – чтобы тепло не уходило. Часть II. «Социальный патруль»
Кроме сотрудников МЧС, бездомным в Одессе помогают представители общественных организаций, которые в силу своих возможностей и с помощью неравнодушных одесситов делают свой вклад в помощь бездомным. Общественники пашут круглый год, однако в лютые морозы их деятельность особенно заметна. «Социальный патруль» благотворительного фонда «Дорога к дому» мы встретили неподалеку от палатки МЧСников – на Пантелеймоновской, в двух шагах от того же Привоза. Небольшой белый микроавтобус открывает свои двери 5 раз в неделю около 13:00. В течение часа общественники кормят бездомных, оказывают им медицинскую помощь и дают теплые вещи.
«Вот мы сегодня шубы раздаем. Искусственные, конечно, но теплые. Узнали, что им еще надо что-то нижнее, штаны, свитера. Сейчас собираем и будем раздавать, — рассказывает активист фонда «Дорога к дому» Инна, — Вообще, мы больше работаем с детьми. А сейчас, пока такие морозы в городе, стараемся помочь всем».
Горячие обеды общественники берут у матушки Серафимы (в женском монастыре на Успенской) – горячий суп, кашу с соусом, хлеб, сладкие булочки и компот. Одежду приносят одесситы. «Я посчитала за 4 дня, через нас прошло 125 человек. Были и дети, но очень мало – 10 человек 16-17 лет», — рассказывает сотрудница благотворительного фонда, — некоторые взрослые приходят к нам на Софиевскую, 10. Мы отправляем их на Мясоедовскую, 46 – там еще одно отделение нашего центра, где могут помочь взрослым бездомным. Там есть приемный пункт, где через окошко можно получить теплые вещи. Если вещи есть на Софиевской, тоже выдаем».
По словам сотрудников фонда, если уровень детской беспризорности в Одессе с годами стал значительно ниже, чем раньше, то количество взрослых бомжей на улицах только растет.
«Большинство бездомных – люди, которые попадают в тюрьмы, а потом остаются без квартиры и попадают на улицу, — говорит Инна, — Но опять же, все зависит от человека. Если у человека есть руки, голова и ноги, он должен устроиться на работу и бороться за свою жизнь. Ну а если человек думает, что он может получить все, а взамен не делать ничего, он так и будет жить на улице». Здесь же, в районе Привоза, только со стороны Преображенского парка (парка Ильича), натыкаемся еще на одних благотворителей, на этот раз, религиозных. Как выяснилось позднее, римо-католические монахини и члены общественной организации одесских католиков ежедневно ждут бездомных в крупном автобусе, приспособленном под общественную столовую. В лютый мороз работники автобуса-столовой готовы обогреть и накормить горячей пищей всех желающих. В частности, завидев рядом со своей вотчиной замерзших журналистов, благотворители тут же пригласили нас пройти внутрь и согреться.
Сделав первые шаги по автобусу, отмечаем царящую внутри чистоту и относительную свежесть воздуха. Вместо сидений по обеим сторонам площадки установлены столики, за которыми обедают несколько бездомных. «Обед уже почти закончился, поэтому людей так мало. Вообще, на каждой точке мы ежедневно кормим порядка 80-100 человек, — рассказывает работница столовой, — Сейчас еще кому надо, даем теплые вещи».
К слову, несколько баулов со штанами и свитерами сложены напротив центрального входа в автобус и, в принципе, доступны каждому, кто заходит внутрь. Кроме горячей еды и теплых вещей, здесь бездомные могут получить и первую медицинскую помощь. Задний отсек автобуса закрыт перегородкой – в импровизированном медпункте за небольшой дверцей есть все необходимое. Во время нашего визита медсестра обрабатывала ожог на руке одного из «клиентов» — женщина продезинфицировала рану и наложила на нее чистые бинты.
«В основном, приходится людям с ожогами и обморожениями помогать. Недавно мужчина пришел – у него обувь прилипла к ногам, думали, что с кожей снимать придется, но кое-как сумели разморозить и стянуть — рассказали нам сотрудники столовой-медпункта, — А вообще с более серьезными травмами стараемся людей в больницы доставлять. Хорошо, хоть сейчас они всех принимают». Женщины предложили подъехать вместе с ними на вторую точку скопления бродяг – к Новому рынку.
По дороге работники фонда поведали нам свою историю. Оказывается, фонд существует немногим больше года. По словам работниц, существует он исключительно за счет добровольных пожертвований одесситов. Тем не менее, монахиням удается изо дня в день выполнять свою миссию. «Мы каждый день работаем и летом, и зимой. Нас люди уже знают, ждут, когда подъедем. Ну и мы всех по именам знаем. Хотя, конечно, они меняются, время от времени, но основной контингент людей, которые были год назад, ходят к нам обедать и сегодня, — говорит женщина, — На обеды у нас в среднем два часа в день уходит. После этого пару часов ходим по улицам – если находим бездомных, особенно больных и замерзших, пытаемся уговорить их пойти в ночлежку».
Тем временем автобус подъехал к Новому рынку. Здесь-то нам и открылась полная картина происходящего. «Столовая на колесах» остановилась возле пункта приема стеклотары на углу Нежинской и Конной. Здесь как на остановке нас уже ждала целая очередь из бездомных. Всего человек 15.
«Это мы рано подъехали, сейчас люди еще подтянутся», — говорит молодая монахиня, выполняющая роль «официантки». И действительно, уже через 10 минут в автобусе было не протолкнуться. Бомжи по-свойски общались с работниками фонда. Те, в ответ, почти всех приходящих называли по именам. Некоторые «личности» заходили в автобус навеселе и начинали заигрывать к работницам «столовой».
«Я не хочу есть, — улыбаясь, говорит бездомный Роман, обращаясь к одной из женщин, — я погреться, и на тебя еще раз посмотреть зашел». Женщина молча пропускает комплимент от «готового» посетителя и уговаривает его поесть суп.
«Знаете, на самом деле многим из них не столько важен этот обед, сколько внимание, понимание того, что они кому-то нужны, — объясняет нам женщина, когда, ей все-таки удается уговорить выпившего бродягу пообедать, — Мы вот под Новый год им небольшой праздник устроили. Давали новогодние сладкие подарки и новые вещи. Они были очень рады – даже слезы на глаза наворачивались. И у нас, и у них. А еще мы записываем, когда у кого дни рождения и тоже готовим подарки символические. Всем автобусом поздравляем. Важно внимание».
Когда свободного места в «столовой на колесах» практически не остается, мы прощаемся с посетителями и работниками фонда и двигаемся в последний пункт нашего путешествия по бездомной Одессе. Часть III. «Дом восходящего солнца»
Покинув автобус римо-католиков, отправляемся в мужскую ночлежку (городское коммунальное учреждение «Одесский городской центр социальной реабилитации и адаптации лиц без определенного места жительства») на Циолковского, 1. Именно сюда стараются направить бездомных работники общественных организаций города. На карте расположение центра помощи бездомным показано достаточно точно, однако дорогу туда нам пришлось искать не меньше получаса. Дело в том, что улица Циолковского представляет собой небольшой тупик неподалеку от Балковской, Щорса и Аккордной. Никаких указателей на улице нет. Проходящие по соседним улицам одесситы о существовании ночлежки неподалеку не имеют никакого понятия. В конце концов, один мужчина средних лет соглашается показать нам дорогу. «Я работаю на предприятии рядом с этим центром, — говорит мужчина, — утром, когда иду на работу, там всегда очередь сигаретных «стрелков» стоит». Сам центр представляет собой неприметный двухэтажный дом. На пороге — охранник и резкий запах. Нет, в этот раз не вонь, а именно резкий запах – смесь хлорки и других дезинфицирующих средств. Первым делом направляемся к директору учреждения. Владимир Тысленко занимает небольшой кабинет на втором этаже здания – в глаза сразу бросается минимум атрибутов – на стене флаги Одессы и Украины, на столе несколько цветков и лампа. В недоумение вводит отсутствие компьютера. Костюмов от «Бриони» или, хотя бы, «Грегори Арбер» ни на директоре, ни на его замах (как, впрочем, и на других работниках центра) нет. Говорим коротко и по существу. Суть беседы, наверное, правильней всего будет передать, описывая саму ночлежку. Обход центра начинаем со второго этажа. Комнаты на 5-8 человек. Интерьеры бедненькие, но опрятные — двухъярусные кровати, тумбочки и обеденный стол. В некоторых комнатах есть гладильные доски и старые советские телевизоры. При этом, большинство комнат второго этажа пустуют даже несмотря на лютые морозы.
«Наше учреждение рассчитано на 150 человек. Средняя наполненность – 55-65 человек, — говорит Владимир Тысленко, — Сейчас, пока морозы, больше людей приходит. Утром было 85 человек, сейчас уже 91. Люди в основном приходят под вечер». По словам директора, первое, что отталкивает бомжей от центра – обязательный медосмотр. Ночлег здесь может получить только человек со справкой.
«На самом деле, это все делается очень быстро. Человек приходит, мы ему даем направление к врачу. И уже через час-полтора, пройдя медосмотр, он возвращается и получает все наши услуги», — говорит директор. Без бумажной бюрократии, по словам Тысленко, в таком деле не обойтись, иначе все учреждение может захватить инфекция. Впрочем, это не значит, что больных людей в ночлежке нет. В этом мы убедились, спустившись на первый этаж.
Директор центра предложил нам самим пройтись по комнатам и пообщаться с «постояльцами», правда, в первую комнату посоветовал не заходить, мол «там человек болеет, у него гниют конечности и запах невыносимый». Послушавшись совета Владимира Тысленко, для начала отправляемся во вторую комнату. Помещение, рассчитанное на 8 человек, заполнено до отказа. На одной из тумбочек стоит включенный радиоприемник. Одни жильцы слушают музыку, другие спят. А несколько бездомных мы застали за чтением. Все «постояльцы» гладко выбриты и подстрижены. На всех чистая одежда.
«Когда к нам человек приходит, то сразу получает чистые вещи – от нижнего белья до верхней одежды. Кроме того, мы выдаем каждому свой комплект постельного белья, которое меняется по графику, — рассказывает директор «ночлежки», — Первым делом мы предлагаем новоприбывшему сходить в душ, предлагаем побриться и воспользоваться услугами парикмахера. Если у бездомного вши – выжигаем их, а уже потом даем место в общей комнате».
Узнав, что мы собираемся делать репортаж о центре, один из постояльцев, 32-летний Дмитрий, соглашается на короткое интервью. «Я сам не из Одессы. Судьба занесла меня в этот город. У меня не было ни денег, ни документов. Подсказали, что есть такое место. Я к тому времени пару недель на улице провел. Но не жить же там постоянно, — вспоминает мужчина, — Я здесь уже полгода живу. Меня здесь хорошо приняли. И вообще, если бы не это заведение, я бы давно умер. А здесь мне сейчас документы делают, и медицинскую помощь оказывают – вот у меня вчера сердце схватило. Не знаю, чем это могло закончиться, если бы я на улице жил».
Дмитрий В подробности своей бездомной жизни житель центра вникать отказался. От себя же стоит отметить, что большинство нынешних бомжей, как Борис из палатки МЧС, оказались на улице после пребывания в местах не столь отдаленных. Освободившись из тюрьмы, многие становятся изгоями общества – родственники и друзья пытаются оградить себя от «сидевших», работодатели, узнав биографию кандидатов, тоже не особо стремятся брать таких людей на работу. Зачастую, после заключения у людей теряются документы. В результате человек снова становится на скользкую преступную дорожку или спивается, перебиваясь одноразовыми подработками и жизнью в закрытых теплотрассах. «Есть большая разница между нашими и европейскими бездомными. Там это все-таки, в большинстве случаев, личный выбор человека – вести такой образ жизни. В нашей стране, к сожалению, многих людей лишают квартир мошенническим путем, завладев их документами, получив подписи под каким-то документом. Люди теряют свое жилье и становятся бездомными, — отметил, комментируя тему бездомности, заместитель председателя Одесского областного совета Алексей Гончаренко, к которому мы обратились после выступления политика на аналогичную тематику в программе «Шустер.Live», — Кроме того, надо работать с нашей пенитенциарной системой. Очень часто люди, которые выходят из мест лишения свободы, документов не имеют. Многие из них получают специальное пособие на восстановление документов. Но часто это пособие теряется, или средства употребляются в другом направлении. Поэтому необходимо поменять систему и сделать так, чтобы люди, которые выходят из мест лишения свободы, получали автоматически документы и были полноценными членами общества». Однако вернемся в ночлежку на Циолковского. Работники учреждения пытаются вернуть бездомных в социум, и в своих стенах создать некое подобие нормальной жизни. Кроме ежедневного душа и трехразового питания, «постояльцы» центра должны сами следить за своими вещами – сдавать в стирку, гладить, поддерживать порядок в комнатах. Относится сюда и главное условия пребывания в центре – здесь нельзя пить. Отказ от алкоголя, уверены работники «ночлежки», является первым шагом в сторону возвращения к нормальной жизни, поэтому в учреждении царит «сухой закон».
«Почему сюда идет так мало людей? Здесь кормят хорошо, вещи всегда чистые, мягкие кровати. Но ведь здесь же и пить нельзя, — говорит мужчина предпенсионного возраста, который живет в центре с ноября прошлого года, — А они хотят вольно жить, чтобы напиться, нажраться и устраивать бардак. А здесь запрещают пить».
Владимир В ответ на это директор центра Владимир Тысленко отмечает, что сюда приходят люди, которые вновь хотят занять свое место в жизни. «Некоторые живут здесь годами, но большинство через какое-то время пребывания у нас находят нормальную работу, начинают снимать квартиру и возвращаются в социум, — рассказывает глава учреждения, — Мы в свою очередь, в силу своих возможностей, стараемся им помочь. К нам регулярно приходят паспортисты, которые восстанавливают бездомным документы, а в последствие, через центр занятости люди ищут работу». К слову, зачастую случаются и своеобразные курьезы. Неоднократно работники центра сталкивались с тем, что, только получив новый паспорт, постоялец ночлежки «терял» его уже на следующий день.
«Понимаете, многие из этих людей, как дети. Они выбились из жизни и им надо все объяснять заново, — говорит Тысленко, — Они намеренно вновь и вновь теряют документы, потому что думают, что с паспортом мы их отсюда выгоним. Это не так, мы никого не выгоняем от нас и даже с документами бездомные продолжают жить у нас - мы стремимся к тому, чтобы люди сами нашли свое место в жизни». Текст: Александр Запорожец. Фото: Александр Гиманов Все фото бездомных, опубликованные в статье, размещены с разрешения респондентов
|
Julietta Sichinava
Сергей Янковой
