Доктор Галечка — о том как перенесла ковид и нужно ли принуждать людей к вакцинированию

Чего нашим врачам не хватает, так это красноречия. Эскулап с подвешенным языком — это редкое явление в Одессе. Иной раз заставят какого-то медика что-то сказать для СМИ, допустим о ковиде, и начинается катастрофа. Бедняга багровеет, на лбу пульсирую вены, рот кривится, в кулаке потеет шпаргалка, а слова не идут. И вместо разговора о бустерной дозе, медик, шалея от страха, начнет хвалить городскую власть и лично Труханова, «благодаря чуткому руководству которого…» Тьфу ты! 

Из хороших спикеров-врачей в Одессе — психиатр Битенский, один патологоанатом и …все. Отчасти это объясняется тем, что за каждым телодвижением врача пристально наблюдают чиновники от медицины и стараются любое несанкционированное выступление запретить или, по крайней мере, «отфильтровать».  

С этим и наша редакция постоянно сталкивается. А между тем вопросов уйма. Лично меня волновал следующий: как вакцинированные люди переносят ковид и к чему надо быть готовым?

Галина Грановская — главный иммунолог Хмельницкой области, известная в социальных сетях как доктор Галечка. Ее советы по лечению разного рода инфекционных заболеваний читают тысячи людей из разных стран. Ее материалы о необходимости вакцинации были столь же категоричны как у одесского волонтера Кати Ножевниковой. Надо ли говорить, что она сама вакцинировалась. И вот с месяц назад доктор Галечка слегла с ковидом.

Ее читатели очень за нее переживали, но, слава Асклепию, она поправляется, и мы упросили известную блогершу и врача рассказать о том, как протекает болезнь, и как обезопасить себя по максимуму. Что должно лежать в аптечке. Какие неприятные сюрпризы может принести болезнь. Потому как я спрашиваю вакцинированных о том, как они переболели и все жду радостно беспечного: та! Как два пальца об асфальт! А на самом деле те, кто переболел, даже говорить об этом не хотят. Только мрачно кивают головой и цедят: очень плохая болезнь!

Итак, поехали.

«Думская»: Галина, как вы себя сейчас чувствуете? Я знаю, что на работу уже пошли…

Доктор Галечка: Да, пошла. Понемногу стараюсь войти в прежний режим. Пока получается очень условно. Конечно, работа моя связана по большей части с процессом размышлений над очередным пациентом, физически я особо не нагружаюсь, так что в принципе от меня ничего сверхэкстремального не требуется. Но и процесс мышления сейчас идет со сбоями — мыслю медленно и довольно тяжело. Радует, что каждый день проходит чуть легче, чем предыдущий.

«Д»: Поменялось ли у вас мнение о необходимости вакцинирования?

ДГ: Разумеется, нет! Если бы не вакцинация, возможно, нашей беседы просто не было бы. Ну не существует у нас других возможностей преодолеть любую инфекционную пандемию, кроме строгого соблюдения карантинных мер и вакцинации. Не изобрели еще. Лекарства активно создаются, но очевидно и безусловно эффективного препарата еще не существует. Да, он будет, конечно, но на данный момент его нет. Поэтому — карантин и вакцинация. Других путей у человечества пока нет.

«Д»: Вы легко перенесли ковид?

ДГ: Нет, я бы оценила свое течение болезни как среднетяжелое. Все-таки не обошлось без пневмонии, немного зацепило сердце, да и голове досталось.

«Д»: Как все начиналось?

ДГ: С сильного насморка и резкой боли в горле. Так прошел первый день. На второй поднялась температура и начался интенсивный кашель (ретроспективно я понимаю, что именно тогда и сформировалась пневмония). Сразу говорю, что КТ легких не делала, пневмонию установили чисто опытным врачебным ухом, вначале моим (да, доктора иногда сами себя слушают, такое случается), а потом и золотым ухом моего семейного врача. На второй и третий день немного падала сатурация, кашель выматывал. Температура была небольшой. На четвертый день кашель немного утих, сатурация сама по себе пришла в норму, зато появились сбои в сердечном ритме, начало колебаться давление. В какой-то момент на коже появилась сыпь, похожая на васкулит, потом самостоятельно прошла, «перецвела», не распространяясь дальше. Ну и все эти симптомы и синдромы, пройдя активную фазу за 1-2 дня, оставались надолго в виде каких-то бесконечно тягучих остаточных явлений. Кашель, перебои в сердечном ритме, затем снижение температуры тела до 34,8-35,5 и сильная, разбивающая слабость. Сейчас начались проблемы со сном — поменялся ритм, трудно уснуть, рано просыпаюсь.

«Д»: Переболевшие говорят о том, что это необычная болезнь…

ДГ: Да, очень необычная. Этот вирус пытается прикусить по очереди или одновременно все органы, которые к нему чувствительны. А чувствительны к нему сосуды, миокард, легкие, мозг, почки, поджелудочная железа — да практически все. И ты переживаешь бесконечный «день сурка», гадая, что нового будет сегодня, где вирус пробьет брешь в твоем организме. И самое главное — ты не знаешь, когда же это закончится. И чем. Какие-то «правила» болезни существуют, но она изобретательна и имеет массу вариантов развития и последствий. Это и неудивительно — вирус совсем новый, он впервые «освоил» человечество в качестве плацдарма для своего развития и размножения, быстро возникают разные штаммы с непохожими качествами и характеристиками.

«Д»: Была ли паника? Депрессия?

ДГ: Был страх, конечно. Страх не пережить ночь. Страх остаться инвалидом. Страх того, что это будет длиться и длиться, день за днем, неделя за неделей. Помогала собака, мой главный компаньон и мой надежный психотерапевт. Помогало то, что с ней - хочешь-не хочешь — надо было гулять (как я потом поняла, эта небольшая, но регулярная физическая активность вкупе с прохладным, влажным воздухом, которым я дышала во время прогулки, во многом спасла меня от затягивания и утяжеления пневмонии).

«Д»: Как дома поддерживали санитарный режим?

ДГ: Я живу одна, поэтому просто никого к себе не пускала, включая переболевших и вакцинированных. При необходимости выйти куда-то из квартиры надевала две маски, выглядывала в подъезд и только при условии, что ни одна дверь больше не открывается и никто не идет по лестнице, выходила. Так же точно и заходила — вначале заглядывала в подъезд и прислушивалась, не идет ли никто по лестнице, не открывается ли ничья дверь. Пакеты с продуктами и лекарствами мне вешали на ручку двери и выходили из подъезда — только тогда я открывала дверь и забирала пакет.

«Д»: Какой вакциной вакцинировались и ждете ли бустерную дозу?

ДГ: Вакцинировалась индийским и корейским вариантами вакцины АстраЗенеки. Бустерная доза пока для меня не актуальна — вместо бустера у меня случилась болезнь. Пройдет несколько месяцев — вернусь к этому вопросу.

«Д»: Правильно ли, на ваш взгляд, то, что тысячи вакцин уничтожаются в то время как многие люди ждут бустерную дозу?

ДГ: По сути, неправильно, но в данном случае должны работать жесткие алгоритмы. Пока МОЗ не даст четкого, внятного разрешения на введение бустерной дозы и не создаст протокол этого мероприятия, медики на местах просто не могут начать эту работу. А вакцины подходят к финалу своего срока годности, после чего, естественно, использовать их нельзя ни при каких обстоятельствах.

«Д»: Сейчас вакцинированные и антиваксеры дошли до мордобития и выяснений отношения с помощью оружия. В России в частности антиваксер начал стрелять по людям в масках. Как вы считаете правильно ли принуждать к вакцинированию?

ДГ: Зависит от того, что вы называете принуждением. Прямое и грубое принуждение в данном случае не только очевидно нарушает права людей, но и порождает (что естественно) яростное и абсолютно оправданное сопротивление. Но с другой стороны, я, как гражданка этой страны, хотела бы иметь хотя бы минимальные гарантии, что ни я, ни кто-то другой из моего ближайшего окружения не пострадаем от того, что некий гипотетический антиваксер борется за анархию, которую он навязывает социуму в качестве соблюдения его прав.

Я полагаю, что определенные ограничения в социальной активности для людей, не считающихся ни с кем в своей борьбе за право болеть и пострадать от этой болезни, это как раз та форма взаимодействия общества с антиваксерами, которая может и должна сработать. «Свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого» — эти слова принадлежат Михаилу Бакунину, одному из основателей и теоретиков анархизма. Может, нашим антиваксерам стоит взять их на вооружение? И если человек категорически не желает вакцинироваться (а насильно вакцинировать человека в принципе невозможно, естественно), то, возможно, мы вправе ожидать от него хотя бы соблюдения карантинных мероприятий — тех самых масок, правильно закрывающих лицо, той самой социальной дистанции? Или у нас уже сформировалась стойкая прослойка людей, которые имеют только права, а об обязанностях в принципе ничего не слышали?

И, собственно, почему, например, требование некоей «курортной» страны для въезжающего туриста иметь сертификат о полном курсе вакцинации, а иногда еще и дополнительно отрицательный ПЦР-анализ, воспринимается нормально, а такая же норма внутри страны приводит к тому, что человек действительно впадает в состояние острого психоза? Может, дело не в нормах и требованиях, приблизительно одинаковых в большинстве стран, а в отношении к этим нормам и требованиям?

«Д»: Есть ли у вас среди знакомых и родственников те, кто не хочет вакцинироваться?

ДГ: Практически нет. Несколько человек вначале раздумывали на эту тему, но потом все-таки решили для себя использовать эту возможность выжить и не очень сильно пострадать от болезни.

«Д»: Еще несколько вопросов о ковиде…

ДГ: Прежде чем ответить на эти вопросы, я хочу уточнить – я не эпидемиолог, не вирусолог, не инфекционист. Я не владею вопросами статистики и не изучаю специально статистические данные. Я - сугубый клиницист и могу обсуждать лишь свой клинический опыт и опыт моих коллег.

«Д»: На каком проценте привитых и/или переболевших стоит ожидать появления «коллективного иммунитета»?

ДГ: В данном случае тот самый пресловутый коллективный иммунитет будет, вероятно, суммой иммунной памяти переболевших и вакцинированных. Учитывая то, что этот вирус впервые использует человека для своего существования и воспроизведения, он активно мутирует, отбирая тот самый штамм, который сможет спокойно сосуществовать с человеком, не убивая его. Таким образом, в данном случае в «коллективной иммунной памяти» будет прописано много вариантов этого вируса со всеми антигенами, что хорошо для человечества.

В отношении процента переболевших и вакцинированных, достаточных для прекращения пандемии – это сплошная теория, но полагаю, в этом процессе будет участвовать два механизма. Во-первых, момент, когда число переболевших и вакцинированных приблизится процентам к восьмидесяти – это, по идее, будет очень способствовать окончанию пандемии. И во-вторых, появление «вменяемого» штамма коронавируса, который, как я уже сказала, прекратит калечить и убивать людей и вернется в клинический коридор обыкновенного вируса из группы ОРВИ. Наша задача – дожить до этого момента, выжив после болезни или вакцинировавшись. Скорее всего, эти два механизма связаны между собой и будут действовать одновременно.

«Д»: Может ли ковид исчезнуть, как исчез его родственник SARS?

ДГ: Вероятнее всего, нет. После окончания пандемии SARS-CoV2, скорее всего, «успокоится», займет свое место среди других вирусов группы ОРВИ и будет, возможно, вызывать сезонные вспышки или даже эпидемии.

«Д»: Набрана ли статистика повторных заболеваний, насколько массово и тяжело болеют повторные?

ДГ: Я предупредила, что не владею статистикой. Из моего ближайшего окружения два человека переболели дважды, один – трижды. Рассуждать о том, правило это или исключение, я не возьмусь – для такого рода выводов нужно опираться на серьезные исследования. Зависит это от иммунитета конкретного человека или от того, с каким именно штаммом вируса он пересекся — я не знаю. Но очень надеюсь, что мы все-таки будем владеть этой информацией со временем.

«Д»: Сейчас все больше стран требуют при въезде результаты ПЦР-тестов даже у привитых. Это что - недоверие к справкам или реальная необходимость?

ДГ: Думаю, и недоверие (совершенно оправданное, учитывая нашу фантастическую способность к фальсификациям и обману), и понимание, что вакцинированные тоже болеют, но чаще всего легко или вовсе бессимптомно. Если пересечься с таким человеком где-то случайно на улице, то вероятность заразиться от него практически нулевая. Но если быть его соседом в салоне самолета, то, вполне вероятно, можно инфицироваться. Так что добавлять к вакцинации меры карантинного характера вовсе нелишне.

Беседовал Дмитрий Жогов