Летняя кампания Сил обороны Украины: ожидания, реальность и перспективы  

Завершился сентябрь. Судя по прогнозам погоды, в ближайшую неделю в прифронтовой зоне юго-востока Украины начнется заметное похолодание и давно прогнозируемые обильные дожди. Летнее «окно возможностей» для Сил обороны закрывается, хотя украинские войска еще продолжают оказывать активное давление на оккупантов на этом направлении и, кажется, в ближайшее время мы можем услышать хорошие новости об освобождении еще одного-двух сел в направлении Токмака.

Тем не менее сейчас представляется возможным проанализировать решения украинского военно-политического руководства по проведению сухопутных операций с начала 2023 года, их реализацию и результаты. Морским операциям украинских войск и атакам дронов в ближайшее время мы посвятим отдельный материал.

Сразу оговорюсь: ниже не будет победной бравады в духе «да мы их!». Также считаю необходимым добавить, что я человек гражданский и пишу этот текст в далеком тылу, поэтому даже не могу представить, насколько тяжело украинским пехотинцам под палящим солнцем, в грязи, под нескончаемыми артиллерийскими обстрелами, в условиях тотального минирования буквально каждого метра вокруг пройти хотя бы одно поле и взять штурмом какую-то, кажущуюся непричастному наблюдателю «незначительной» посадку. Поэтому если вы далее прочтете неприятные новости, то не стоит воспринимать их как критику наших защитников.

Все, чего наши защитники добились за лето, стоило Украине большой крови. Героизм и самоотверженность Сил обороны по умолчанию не поддаются сомнению.

ОЖИДАНИЯ: БРОСОК К МОРЮ, ОСВОБОЖДЕНИЕ ТОКМАКА И МЕЛИТОПОЛЯ, А МОЖЕТ БЫТЬ, МАРИУПОЛЯ И ДАЖЕ КРЫМА

Несмотря на тотальный ракетно-дроновый террор россии против энергосистемы Украины зимой 2022 года, новый год украинцы встречали с большими надеждами и даже с уверенностью в скорой победе. Опьяняли осенние успехи сразу на двух участках фронта. В сентябре за считаные дни обрушилась оборона оккупантов в Харьковской области. 11 ноября наши войска после многомесячных боев вырвали из лап захватчиков их главный «трофей» — Херсон и все оккупированные населенные пункты на Правобережье.

Череда неудач российской армии внушала надежду на то, что «враги бегут» — их подразделения теряют организацию и управляемость, а личный состав разъедает страх перед украинскими войсками. Только начавшаяся в рф мобилизация еще не успела повлиять на ситуацию в зоне боевых действий, поэтому тогда о ней было принято шутить. Были популярны даже размышления о том, что «голые и босые» мобики лишь подтолкнут российское войско к более быстрому краху или чего больше – взбунтуются и повернут штыки против собственных командиров.

Громкие успехи Сил обороны сказались и на отношении к Украине со стороны нерешительных политиков Запада. В конце 2022-го и начале 2023 года на нас как из рога изобилия посыпалась ранее еще невиданная техника. Сначала это были новые системы ПВО, в том числе американские «пэтриоты», затем, наконец, лед тронулся и в плане поставок западных танков. Вместе с ними в пакетах помощи числились сотни БМП и бронемашин. Казалось, что вот он сжимается, «стальной кулак демократии», которым украинцы через несколько месяцев выбьют захватчикам оставшиеся зубы.

Где будет происходить этот процесс сатисфакции, не вызывало вопросов. Пока в тяжелейших кровопролитных боях удавалось удерживать Бахмут, буквально каждый представитель украинского военно-политического руководства и военный эксперт прогнозировал следующую победу на юге – рывок через временно оккупированные территории Запорожской области к Азовскому морю, чтобы разрезать сухопутный коридор, связывающий группировки врага на Донбассе и в Крыму.

Примерно так многие СМИ представляли летнее контрнаступление Вооруженных сил

Вырисовывались возврат Токмака и Мелитополя, освобождение Бердянска, а может быть, при удачном развитии событий, и водружение украинского флага над символом героизма наших защитников – Мариуполем. Главнокомандующий Вооруженными силами Украины генерал Валерий Залужный в одном из интервью перед новогодними праздниками обещал, что мы «вернем Мариуполь». Глава военной разведки Кирилл Буданов в каждом интервью заявлял, что не за горами перенос военных действий на территорию Крыма с вполне реалистичной перспективой освобождения полуострова. Верховный главнокомандующий, президент Владимир Зеленский прочил, что 2023-й станет «годом победы». Однако, находясь сейчас в октябре 2023 года, мы можем констатировать, что эти ожидания были, мягко говоря, завышенными.

Почему сейчас «маємо те, що маємо»? Можно предположить, что у этого целый комплекс связанных друг с другом причин: нездоровый ажиотаж, переоценка собственных сил и недооценка сил врага, недостаточные темпы поставок западного вооружения. К сожалению, складывается впечатление, что летняя сухопутная кампания Сил обороны начиналась больше с надеждой на чудо, чем с силами, достаточными для успеха. Украинское командование, в отличие от российского, с начала большой войны не давало существенных поводов для сомнений в адекватности оценки событий на поле боя. Вероятно, в этот раз надежда на то, что «враг побежит», как это уже было ранее, сыграла с нами злую шутку. Вспоминается комментарий Зеленского в начале лета, в котором он прогнозировал, что бои в Запорожской области будут развиваться по такому же сценарию, как на правобережье Херсонщины – после нескольких месяцев ожесточенных боев на более-менее стабилизировавшейся линии фронта противник дрогнет. Увы, судя по всему, в этот раз события развиваются по другому сценарию.

РЕАЛЬНОСТЬ: РАБОТИНО ИЛИ ИПР?

В реальности оказалось, что противник не так слаб, глуп и немощен, как очень хотелось верить девять месяцев назад.

Не добившись сколь-нибудь серьезных успехов после оккупации Бахмута в мае, российские войска смогли закрепиться на всей линии фронта и уйти в глухую оборону, которую очень сложно продавить и пока не получается прорвать.

Если прибегать к историческим аналогиям, то нынешнее положение дел можно сравнить с 1915-м годом на западном фронте Первой мировой войны. Тогда обе стороны в результате серии наступательных и контрнаступательных операций сформировали долговременную линию фронта, которая в значительной мере пролегла по линии естественных преград. Они закрепились на ней, сформировав практически неуязвимую для быстрого прорыва систему траншей и минных полей. В военно-исторической литературе это называется «позиционным тупиком», и сейчас, как и почти 110 лет назад, украинская и российская армии снова столкнулись с дилеммой его преодоления.

Конечно, нынешнюю ситуацию следует рассматривать с поправкой на произошедшую за минувшее время эволюцию вооружений – полевая артиллерия и ракетные комплексы бьют гораздо дальше и точнее, авиация способна наносить удары по врагу, едва заходя в воздушное пространство над театром военных действий, а разведывательные БПЛА и дроны-камикадзе способны мотать нервы противнику даже в его глубоком тылу.

Немецкие траншеи на Линии Гинденбурга на оккупированном северо-востоке Франции в 1916 году

Небольшой фрагмент траншей россиян в оккупированной части Запорожской области, 2022 год

Однако, как мы видим, в значительной степени общий характер ведения военных действий нисколечко не изменился. Солдатам нужно идти через усеянные минами поля, пробираться через заграждения из колючей проволоки и штурмовать вражеские окопы. Сколько бы спутников ни следило за полем боя из космоса, пока эти гренадеры не выкурят противника и не закрепятся в его траншеях – линия фронта не сдвинется.

Немецкая штурмовая команда в 1916 году. Основным оружием штурмовиков были гранаты для зачистки вражеских траншей

На видео: воины 3-й отдельной штурмовой бригады Вооруженных сил Украины гранатами зачищают вражеские позиции в районе Бахмута

110 лет назад лучшие военные умы Европы прошли несколько этапов поиска выхода из позиционного тупика. Массированные артиллерийские подготовки, формирование специально обученных штурмовых отрядов, затем изобретение первых танков. Как видим, сейчас мозговой штурм происходит в сходном направлении. Например, ноу-хау этой войны – маленькие и дешевые дроны развиваются примерно так же, как бипланы Первой мировой, начиная от самолетов с сугубо разведывательной функцией и далее к истребителям и даже штурмовикам. Операторы дронов уже учатся сбрасывать бомбы в пике, иногда происходят воздушные бои и тараны дронов…

Отмечу, что это касается обеих армий. Проблемы, с которыми украинские войска столкнулись в Запорожской области, отзеркаливаются для оккупантов в районе Марьинки, которую они не могут захватить с начала большой войны, а также на границе Харьковской и Луганской областей — недавняя серия механизированных штурмов в направлениях Лимана и Купянска закончились для россиян очередными колоннами горящей техники.

Задача сторон в этой непростой ситуации: продолжать формировать новые части и соединения, накапливать силы на участках, которые представляются наиболее перспективными для прорыва, и методом проб и ошибок пробовать добиться успеха.

В 1915 году произошла битва на Ипре, которая унесла более 100 тысяч жизней французских и немецких солдат, лишь немного изменив линию фронта. Сейчас ни российская армия (несмотря на ее нескрываемую тягу к закланию собственных солдат), ни тем более Силы обороны Украины к подобным жертвам не готовы, поэтому бои проводятся гораздо меньшими силами, однако с подобным результатом.

Увы, сейчас мы находимся в той ситуации, когда «улучшение тактической ситуации» на определенном участке фронта, то есть продвижение на несколько сотен метров или километр, зачистку посадки или вдребезги разбитого артиллерией села, уже можно считать значительным успехом.

Все, что осталось от села Андреевка под Бахмутом в результате нескольких месяцев боев

Однако перейдем от теории к практике действий украинских войск. Вопреки надеждам и, судя по заявлениям западных СМИ, настойчивым рекомендациям американских союзников, командование Сил обороны так и не решилось пробивать вражескую оборону на пути к Азовскому морю, собрав все силы в один мощный кулак.

Еще весной, в преддверии долгожданного контрнаступления, высказывались предположения, что политически лучше вовсе не организовывать попытку прорыва, чем пойти на риск, который завершится громким фиаско. Продолжив эту логическую цепочку, можно считать, что в ситуации, когда большой прорыв представляется чрезмерно рискованным мероприятием, то атаки малыми группами – лучшее решение, чем самоубийственная атака танковыми колоннами в стиле армии рф весной 2022 года. Именно такой путь выбрало украинское командование.

Удары осторожно наносились одновременно по нескольким направлениям. Вырисовывается такая логика действий Сил обороны: попытаться растянуть ресурсы и подкрепления врага, максимально рассредоточить его внимание и как можно дольше скрывать истинные намерения по нанесению главного удара.

На восточном участке операционной зоны, на границе Запорожской и Донецкой областей, украинские войска наступали вдоль реки Мокрые Ялы по линии Великая Новоселка – Времьевка –  Нескучное – Сторожевое – Благодатное – Макаровка – Старомайорское – Урожайное. Пробиться дальше к Мокрым Ялам и узловому пункту обороны противника на этому участке фронта, Старомлыновке, пока не удалось.

На западной части, в Запорожской области, в начале лета наши силы немного продвинулись вдоль Днепра и освободили село Каменское.

Третье направление на Запорожском фронте находилось примерно посередине между двумя другими. Там совершались удары в направлении села Работино, бои за которое продлились практически все лето и завершились освобождением населенного пункта 27 августа.

Также продолжались непрекращающиеся атаки украинских войск под Бахмутом, где в результате летней кампании удалось освободить ряд господствующих высот и важные села Андреевка и Клещеевка, расположенные южнее оккупированного города.

В устье Днепра развернулись бои за контроль над островами в районе Херсона. Бои, которые в июле переросли в формирование небольшого плацдарма на Левобережье, у Антоновского моста, а затем, в августе — в расширение зоны действий Сил обороны в селах Дачи и Козачьи Лагеря.

Кроме того, еще в марте силы «Русского добровольческого корпуса» и легиона «Свобода России», действующие в составе Главного управления разведки Минобороны Украины, совершили несколько рейдов в Белгородскую область.

Сейчас очевидно, что главным направлением удара было все же движение в направлении Работино, которое находилось от исходных позиций украинских войск на расстоянии примерно восьми километров. Повторюсь, бои за этот клочок земли длились почти три месяца…

Буквально с первых дней контрнаступления операцию не сопутствовал успех. Причиной этому стала хорошо организованная линия обороны противника, которая просто перенасыщена минами. Еще в начале лета один из вражеских «военкоров» иронизировал над собственной армией, заявляя, что российские генералы поняли, что их солдаты могут побежать, а вот мины – никуда не побегут и остановят продвижение украинцев. Во многом так и вышло.

В соответствии с тем, как падала динамика продвижения наших сил, интересно менялась риторика политиков и военных экспертов. Сначала несколько недель начало операции отрицали, называя атаки «разведкой боем». Затем внимание было сфокусировано на весьма впечатляющей ежедневной статистике уничтожения вражеской артиллерии. Одновременно снижались и ожидания от наступления. Главные бои лета произошли не у Бердянска или Мариуполя, а села Работино. Сейчас можно надеяться на успехи защитников у соседнего села Вербовое. А «программой максимум» стало хотя бы освобождение Токмака, города, который находится примерно в 22 км южнее Работино.

Приводя еще одну историческую аналогию, можно вспомнить Курскую битву Второй мировой. Тогда, летом 1943 года, удар немецких сил на этот выступ был абсолютно очевиден для обеих сторон, поэтому советские войска в течение нескольких месяцев выстроили там мощную эшелонированную оборону, в итоге разбив вермахт.

Однако у ситуации, сложившейся в Украине летом 2023 года, есть ряд важнейших отличий от той, что имела место 80 лет назад. Во-первых, украинские войска не оккупанты и захватчики, а освободители своей земли. Во-вторых, битва продолжается гораздо дольше, с использованием гораздо меньших сил и без такого чрезмерного напряжения на конкретных участках фронта. Это не «генеральная битва», которая решит исход войны. Сейчас можно констатировать, что Силы обороны не достигли решительных успехов в этом сражении, но оно продолжается.

ВЫВОДЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ

Вопреки заявлениям о том, что украинское наступление продлится и после наступления холодов, можно предположить, что его апогей уже позади и в ближайшее время нас ожидает снижение активности боевых действий. Это связано не только с ухудшением погоды, но и с ограниченностью ресурсов. В течение летней кампании Силы обороны использовали практически все стратегические резервы, запланированные на этот период – в боях под Бахмутом, на купянско-лиманском направлении и в Запорожской области уже участвуют все штурмовые бригады, подготовленные за весну-зиму. Также может сказаться и вероятное снижение (надеюсь, временное) военной поддержки со стороны США, связанное с бюджетными перипетиями, предвыборными политическими игрищами в стане союзника, а еще с происходящим в Израиле.  

Украина, как и наш враг, остается с «домашним заданием» заданием до следующей весны. И оно заключается не только в накоплении ресурсов, но и в продолжении поисков выхода из «позиционного тупика». Найдем ли мы его раньше агрессора, сможем ли перехитрить россиян? Время покажет.

Враги формируют все новые подразделения штурмовиков, и, думаю, не за горами их новая попытка прорваться где то в районе Сватово или Купянска. Мы же, вероятно, будем использовать плацдарм у Работино для новых рывков вглубь вражеских позиций, хотя надо принимать во внимание, что оккупанты формируют новые линии обороны на пути украинских войск.

Сейчас можно констатировать, что военно-политическое руководство россии, сдерживая украинское контрнаступление, сконцентрировало немало ресурсов для подготовки к следующему этапу боевых действий. Через оккупированные территории Донбасса и Приазовья противник прокладывает новые автомобильные дороги и железнодорожные пути, которые свяжут Ростов-на-Дону с Мариуполем и Токмаком. Эти масштабные инфраструктурные проекты в будущем могут иметь большое влияние, поскольку снизят для группировки войск противника риски, связанные с потенциальным уничтожением моста через Керченский пролив, позволят быстро пополнять запасы в прифронтовой зоне и могут стать очень хорошим подспорьем для нового масштабного наступления.

Если верить западным СМИ, пока что темпы производства и применения украинских FPV-дронов гораздо выше, чем у россиян. Однако наши воины на передовой все чаще обращают внимание на то, что оккупанты изобретательно подходят к сокращению этого разрыва – буквально «на коленке» собирают простые, но надежные дроны-камикадзе, изобретают новую тактику использования этого оружия, которое стало чуть ли не основным массовым средством поражения в условиях окопной войны.

Темпы использования FPV-дронов украинской и российской армиями

Простейший российский FPV-дрон модели «Владлен Татарский»

Сентябрь стал рекордным месяцем по количеству использованных врагом дронов-камикадзе оперативно-тактического уровня типов Shahed-131/136. Учитывая, что они достаточно интенсивно применяли их в течение лета, то можно предположить, что враги не складывали «шахиды» в кубышку к зиме, а вместе со своими иранскими друзьями смогли значительно нарастить производство этих летающих машин убийства.

В этих условиях мы приближаемся к зиме, времени новой битвы за энергосистему Украины, когда фокус внимания с сухопутных операций перейдет на гонку вооружений между средствами поражения трансформаторов и системами ПВО, которые должны им в этом помешать.

Автор — Николай Яковенко