«Мы живем на атомной бомбе!» Как прифронтовой город у Днепра под обстрелами, без воды и под угрозой взрыва АЭС выживает  

Никополь –город в Днепропетровской области, расположенный на правом берегу Каховского водохранилища, которое было уничтожено оккупантами. В 2022 году он избежал оккупации, но враг, заняв соседний Энергодар, что на другом берегу Днепра, получил возможность постоянно его обстреливать. Рядом находится Запорожская атомная электростанция, тоже захваченная оккупантами.

Специальный корреспондент «Думской» Дмитрий Жогов узнавал, как выживают никопольцы под вражеским огнем, без воды и в вечном страхе ядерной катастрофы.

«Я сама из москвы, но на лето ездила в Никополь! Сам по себе город не очень большой, но очень зеленый. Через полгорода простирается каштановая аллея — фишка города. Никополь стоит на берегу Каховского водохранилища. Все побережье города очень красивое и живописное. Очень красиво летом, можно часами гулять по вечерам вдоль длинной набережной, усыпанной огромными камнями. Каховское водохранилище омывает берега милого города. Часто ходят различные суда. Водоем достаточно глубокий и большой. Летом все пляжи переполнены. Обязательно сюда вернусь!»

Это запись на сайте «Отзовик» за 2007 год.

«Вопрос звучит не так, взорвут или не взорвут россияне Запорожскую АЭС? Взорвут обязательно и даже ценою своих собственных жизней. Вопрос только когда».

Комментарий из Телеграма.

— Питьевой воды нет, есть техническая, но не во всех районах, — говорит волонтер Олег, который привез в Никополь пятилитровые баклажки воды из Запорожья.

Вода в городе исчезла сразу же после взрыва дамбы. Вот уже больше месяца в стотысячном Никополе сухие краны. Согласитесь, когда в жару пуст туалетный бачок, когда невозможно умыться и постирать, когда питьевую воду приходится покупать за бешеные деньги, предварительно отстояв несколько часов в очередях — это унизительно. Чувствуешь себя грязным. Накапливается злость. Рядом с очередями за водой в тени деревьев лежат дворняги, вывалив языки. Если нет дождя, нет луж, то им тоже ох как плохо. Просто негде напиться.

— Мы в Запорожье увидели публикацию… мы и не знали, что воды в Никополе нет, — рассказывает Олег. — На сердце так легло, что мы решили сделать акцию такую. Собрали за полтора часа полторы тонны воды. Приехал сюда первый раз. Вижу, ситуация критическая. Им дают пять литров технической воды. А что такое пять литров? Ей даже зубы нельзя чистить! У нас бусик «спринтер» двухтысячного года от БФ «Шляхом добра», так мы его загрузили и поехали.

Уже под Никополем — а загруженные были под завязку — у меня два колеса лопнуло. Заехали на шиномонтаж. Когда накачивали колесо, надо было его побрызгать, чтобы проверить. Побрызгали, а сотрудник сразу глаза округлил: «А где вы воду взяли?!» Там даже технической нет!

Когда из маршрутки стали выгружать бутыли, люди, проходившие мимо, бросились занимать очередь. Народу собралось много. Мы быстренько помолились (Олег – верующий одной из протестантских церквей, — Ред.) и стали раздавать. Давали по две баклажки в руки. За минут сорок все разобрали.

— Еще поедете?

— Конечно!

Никополь зеленый и тихий город. Только вместо живописного водохранилища, добавлявшего ему шарма, теперь пустошь. Обнажилось дно – местами еще влажный, вязкий, местами уже рассеченный глубокими трещинами грунт. В Никопольском районе уровень воды опустился на четыре метра. Она отошла на 50-60 метров.

— Как вода пошла на спад, тут все было устлано рыбой! – вспоминает местный житель Николай. – Трепыхалась.

В июне от водохранилища по городу пополз жуткий смрад. Гнила умершая рыба, ракушки, водоросли. Сейчас уже полегче. Солнце выжгло все, что могло смердеть.

На берегу высохшего водохранилища, словно мираж в пустыне, колеблются в жарком мареве шесть энергоблоков ЗАЭС.

Наталья как в огород выйдет, нет-нет да посмотрит на станцию. Уж очень близко она, всего в 11 км. 

— Это даже не как обезьяна с гранатой! – возмущается женщина. — Это как городскому дурачку дали спички и сказали идти поиграть на пороховом складе. Кто там стоит? Буряты? Эти, как их, мордвины? Оно же не понимает даже с чем имеет дело!

В фейсбуке и телеграмм-каналах никопольчане обмениваются информацией, где сегодня дают воду. А в очередях за ней только и разговоры, что о городской власти.

Раздосадованный мужик, «депутат двух созывов», как он отрекомендовался, рубит горячий воздух ладонью:

— Мы находимся в семи километрах от Энергодара, где на станции запрятаны РСЗО «Град» и ствольная артиллерия. Выезжают со станции каждый день, обстреливают и Никополь, и Марганец. У нас 800 крупных домов, так где-то у 250 из них верхнего этажа уже нет. У нас тревога 10-12 раз в день! А наши жители терпилы. Мало того, что от орков, так еще и от местной власти терпят

Ему вторят:

— Столько говорили, что россияне взорвут плотину! И не пригласить специалистов, не посоветоваться. В итоге 100 тысячный город (правда, осталось сейчас тысяч 40, - Ред.) без воды. Я считаю, что это чисто преступление местных властей против никопольчан!  

— Вот-вот, сейчас мы собирались, люди – человек пятьдесят. Орки все это видят: дроны-то летают! А любое скопление людей — это сигнал, что там что-то происходит. И вот вам! Прилетело, двое ранено, один погиб.

— Вода подорожала! Это вообще преступление! Была, к примеру, две гривны литр очищенная вода, стала 15. А местная власть никак не регулирует!

Снова вступает «депутат двух созывов»:

— Мы живем на атомной бомбе! Мало того, нам отменили выплаты по тридцатикилометровой зоне (населенные пункты, расположенные в радиусе 30 км от АЭС, до полномасштабной войны получали субвенции из государственного бюджета на финансирование мероприятий социально-экономической компенсации риска, — Ред.). Наш город получал 11-12 миллионов. А сейчас нет! Зато местной власти разрешили заниматься благоустройством! И теперь у нас мэр другого не придумал, как косить траву. Вот так! Вместо того, чтобы людей поить, придумывать, где воду взять, он решил благоустройством заняться.

Женщина лет пятидесяти укоризненно кивает головой:

— Когда началась полномасштабная война, я уехала в Германию и жила первый раз в своей жизни, ни о чем не задумываясь. 500 евро в месяц, деньги на одежду и жилье, я прожила семь месяцев в раю и… вернулась, хотя могла жить на всем готовом еще минимум полгода. Но я еще ни дня не пожалела о своем решении. Много слухов ходит о местной власти, но люди всегда будут чем-то недовольны. По приезду я отметила про себя: город чистый, везде цветут розы и лилии. Каждое утро вижу, как убирают аллею на Каштановой улице. Даже в воскресенье я слышу, как работают газонокосилки и дуйки для уборки листьев. Мусор вывозится. Едешь в автобусе, и глаз радуется.

Девушка, настроена очень решительно:

— Городские власти ничего не сделали, чтобы этого избежать. Я знаю, почем они закупили бочки, к сожалению, не видела, почем закупают топливо на развоз воды. Я вам скажу прямо: идет отмыв денег. Водоканалу предлагалась помощь завода ферросплавов еще в первые дни, там готовы были дать людей и насосы, они отказались. Трубу, которая идет в русло, по документам, должны были обновить еще в 2019-2020 годах. Как оказалось, починили только по документам. Приезжали волонтеры из Днепра и раздавали воду по школам, им запретили. Действуют только официальные гумпомощи, то есть надо сообщить власти, а потом уже раздавать чистую воду.

— А вы слышали, что женщина умерла в очереди? Несколько дней назад! От жары! И власти не могут сказать, когда ситуация изменится.

— Никто не знает, что происходит в Никополе. Расскажите о нас!

— Мы устали бояться взрыва на станции. Пусть взрывают и уйдут отсюда. Мне сегодня воды взять надо и собакам кашу сварить. Два часа стою!

— Может вам власть скажет, когда будут добывать нормальную воду?

Мальчики разносят техническую воду по домам пожилых людей

Я гляжу на бутыли с технической водой, она жутковатого коричневого цвета. Ее в бачок унитазный стремно заливать. Думаю, что у нас была схожая ситуация во время блэкаутов. Недовольные и дороги перекрывали. Тогда много говорили о нерасторопности властей, желании списать на войну свою бестолковость. Спустя время перекрывавшие дороги каялись на камеру. Говорили, что ЦИПсО попутало.

Нахожу в Никополе своих коллег журналистов. Редактор медиа-ресурса «Прихист» Анна Целуйко. У них продвинутый сайт, они не провластное СМИ.

— Насамперед люди обурені тим, що влада зараз обрала режим тиші — ніхто не надає жодних коментарів чи прогнозів, — говорит она. — Коли навесні вперше впав рівень води у водосховищі, владці нас запевняли, що ситуація на контролі і жодна надзвичайна подія, яка гіпотетично може статися, не призведе до того, що Нікополь залишиться без води. Однак сталося не так, як гадалося. Трубами, які забезпечували водозабір на місто, ніхто не займався багато десятків років. Наразі вони просто не придатні. Наскільки знаю, зараз до стабілізації ситуації з водою, до ремонтних робіт підключилися наші металургійні підприємства. Вони допомагають як робочою силою, так і фінансово. Впевнена, якби ситуацією перейнялися завчасно, такої катастрофи із водопостачанням можна було б уникнути.

Я обращаюсь к городскому голове. Пишу ему. Он не отвечает. Пока жду, выхожу на эколога, давно воюющего с АЭС. Я же собирался писать про город, который может превратиться во вторую Припять.

«ГРОХНУЛО И ЕЩЕ ГРОХНЕТ»

— Здесь я выступаю на митинге против АЭС, который проходил на берегу Днепра с видом на станцию, — Юрий Бабинин показывает старую фотографию. На ней толпа народа. Девушка держит плакат «Чернобыль в каждом из нас»! — Вот это я! Слева!

Сейчас он уже седой, а тогда держался бодрячком. Делал нервы власти.

— Мы знали и чувствовали, что, как сказал, после Чернобыля, покойный академик Легасов: «Грохнуло и еще грохнет».

Юрий — эколог, хотя изначально был экономистом, пока не случилась чернобыльская трагедия. А рядом с его домом находится такая же, как он говорит, «потенциальная ядерная беда».

— Урок Чернобыля, увы для нас не впрок, — вздыхает активист.

Сейчас Юрий возглавляет «Гражданский дозор».

— Никополь — приатомный город, от его юго-восточной окраины до градирен Запорожской АЭС семь километров. Если бы не Днепр, разделяющий нас, то, безусловно, можно было бы говорить, что крупнейшая в Европе АЭС, лукаво названная Запорожской, находится в пригороде Никополя. А до Запорожья от нее напрямую 53 км. По нормам, действовавшим в СССР, нельзя было размещать АЭС ближе 25 км от городов с населением 100 тыс. и более.

— Сегодня встал вопрос о возможной эвакуации города. Готов ли он к ней?

— Как и 30 лет назад, считаю, что Никополь не готов к нормальной эвакуации — для этого надо было тренировать население еще до пуска блоков, как это делалось, например в Англии, чтобы люди до автоматизма знали, что делать при аварии. Нет индивидуальной дозиметрии, защитных костюмов, как в Японии, где после Фукусимы обязали обеспечить население 50-километровых зон вокруг АЭС. У нас провели, как всегда, развернутые штабные учения несколько дней назад и посчитали народ подготовленным. А между тем в городе нет ни одного публичного радиационного табло!

— Опасность взрыва стараются нивелировать. Говорят, что если россияне взорвут станцию, то второго Чернобыля не будет…

— Никто не знает, каким может быть этот взрыв. Пять реакторов стоят в холодном останове, то есть заглушены с осени. Но шестой, под номером 5, находится в горячем останове на мощности около 200 МВт и в любой момент может выйти на полную мощность, лишиться теплоносителя и пойти в разгон с последствиями, давно описанными. Инспекция ядерного регулирования Украины дала предписание заглушить реактор (перевести его в холодный останов), но российская оккупационная администрация упрямо не выполняет это предписание, и это опасно. Еще одна беда – СХОЯТ, сухое хранилище отработанного ядерного топлива. Это 175 контейнеров, каждый из которых содержит 455 кг ОЯТ. Это крупнейшее в мире пристанционное хранилище, содержащее сегодня около 800 млн кюри радиации, раз в пять больше, чем было выброшено в Чернобыле. Прекрасная мишень для грязной бомбы! Подорвав любой из них, можно сделать непригодной на тысячи лет территорию вокруг ЗАЭС. Храни нас Бог!

КОГДА ДАДУТ ВОДУ?

В это время на меня выходит Евгений Евтушенко, глава Никопольской районной военной администрации. Он готов ответить на вопросы.

— Сколько людям приходится стоять в очереди за водой?

— По-разному. Есть много пунктов выдачи, где на сегодняшний день очередей нет вообще. Есть пункты, где есть очереди. Таких немного. Очереди в среднем от 15 минут до часа. В зависимости от того, что происходит с транспортом. Это объективная ситуация.

— Какого качества вода?

— Пункты выдачи воды существуют в двух форматах. Есть пункты выдачи питьевой воды, есть пункты выдачи технической. На пунктах выдачи технической воды на емкостях написано «техническая вода», чтобы люди это понимали. А где мы берем техническую воду? «Укрзалізниця» берет ее из Днепропетровского водоканала. Эта та вода, которую днепряне используют при приготовлении еды. Но цистерна железнодорожная — это не нержавеющая сталь. Вода по дороге красится.

— Можно ли было избежать этой ситуации?

— Можно. Если бы россияне не подорвали дамбу. У наших людей, к сожалению, фрагментированная картина мира. И нужно помнить о причинно-следственных связях. Почему у нас нет воды? Потому что в стране идет война. И потому что россияне подорвали дамбу. А вовсе не потому, что преступная власть закрыла краны и морит людей без воды.

— Вы как-то можете повлиять на цены, чтобы не спекулировали дефицитом?

— Это при СССР промышленным способом на товарах отпечатывали цены, в металле. Это была пресс-форма на годы. У нас нет советской административно-плановой экономики. Есть частный бизнес. Скажите, какие рычаги влияния на частный бизнес? Их исчезающе мало. Предпринимателям озвучивают наши пожелания и цены. Однако это не догма для них. То есть с исчезновением плановой экономики и переходе к рыночной мы, по сути, утратили государственное урегулирование цен.

— Когда ситуация поменяется? И почему так мало информации о том, что делают районные и городские власти? Ведь дефицит информации порождает слухи и спекуляции.

— Увы, но мы вынуждены так делать. Как раньше рапортовала власть? Глава администрации возле траншеи, возле трубы наблюдает за работой сантехника, дает ему указания. Как построена психика человека? Если он в интернете этого не видит, значит, он считает, что этого нет. Почему этого сейчас нет? Потому что весь Никополь находится в зоне действия вражеской артиллерии. Россияне стреляют по нашей территории из РСЗО «Град», РСЗО «Ураган» и 120-миллиметровых минометов. Это очень мощное оружие, которое вызывает большие разрушения. К сожалению, на сегодня мы имеем пятьдесят погибших и 233 раненых мирных жителей. И те объекты, которые должны обеспечивать водой людей, они тоже находятся в зоне поражения российской артиллерией. Жаль, но были прилеты и на эти объекты в том числе.

То есть если мы будем давать отчеты и фотографии и детальное описание этих объектов, останется еще геолокацию им дать, и мы останемся вообще без объектов, которые обеспечивают водой. Если мы устраним дефицит информации, то мы можем остаться без водоснабжения.

И мы, к несчастью, вынуждены в связи с действиями оккупантов ограничивать информацию.

Теперь к вопросу, когда будет водоснабжение. На территории района уже реализуется два проекта. Первый — стратегический. Мы берем воду в Запорожье. Из Днепра. Протягиваем ее по трубе к водоканалу Никополя, Марганца, Покрова и приводим на эти водоканалы достаточное количество воды, чтобы водоканалы могли сделать водоподготовку и подать ее на себя. Это долгий проект. Протяженность труб — сотни километров. И этот проект может быть реализован в октябре. До этого времени мы реализуем на месте локальные проекты. У нас были объекты инфраструктуры, которые обеспечивали водой население. У них было водохранилище. Сейчас мы ищем альтернативные источники. Это могут быть речки, другие небольшие водохранилища. Такой проект уже реализован в городе Покрове, он уже получает воду из речки, которая течет рядом. Есть, конечно, вопросы по качеству воды. И водоканал сейчас ищет и рассчитывает те дозы хлора и коагулянтов, чтобы вывести ее в уверенно питьевой режим. Такой же проект реализуется сейчас в Никополе и Марганце. В Марганце это будет август. Будет запущено частичное водоснабжение, а в течение месяца возобновят полное водоснабжение. Большой объем инженерных робот, земляных робот, и это очень усложняется тем, что россияне специально не дают возобновить водоснабжение.

И я еще считаю, что они умышленно раскачивают ситуацию. ИПсО: «Преступная власть!» Все как мы любим. На начало полномасштабного вторжения мы, украинцы, все объединились. Не было никаких вопросов. А сейчас, когда все перешло в долгую фазу войны, все выдохнули и принялись за народную забаву ругать власть.

— Какова готовность района к эвакуации?

— Физически он готов насколько это возможно. Психологически люди не готовы. Они этого не хотят. Самый простой вид эвакуации — собственным транспортом. Мы оповещаем людей о том, что случилась авария, люди усаживаются в свои автомобили, берут котов и собак и едут до промежуточного пункта. Проходят дозиметрический контроль. Если все ок, то едут дальше, если нет, то проходят санитарную обработку.

Если нет возможности выехать собственным транспортом, этих людей будут вывозить автобусами.

— На ваш взгляд, могут ли взорвать станцию?

— Могут или нет взорвать станцию? Это предмет веры.

Первое. Подрыв Каховской ГЭС по площади загрязнения среды, по масштабу пораженных территорий, последствиям экономическим и инфраструктурным сравним с локальным ядерным ударом. Взорвав ГЭС, они стали на шаг ближе к еще большему теракту.

Второе. Путин любит поднимать ставки. Он часто идет путем эскалации.

Третье. Мы имеем самую большую АЭС в Европе, где сейчас находятся оккупационные силы, вражеская техника, боеприпасы. Станция заминирована. Это в разы повышает шансы на то, что там может случиться внештатная ситуация. Сложив эти три фактора, мы говорим про «ненулевую» возможность подрыва. Угроза достаточно велика.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Страшно и больно от того, во что превращают наши города оккупанты. Как бы хотелось провести эту москвичку, писавшую о тихом, зеленом, провинциальном Никополе, по улицам, где выстроились очереди изможденных от жары людей, провести ее на набережную, где видно илистое дно водохранилища. Где еще лежат скелеты рыб. Показать ей обугленные развалины. И, выдав баклажку ржавой воды, запереть в квартире с сухими кранами и окном, в которое видна АЭС, которая может взорваться в любой момент. И чтобы раз в день рядом прилетал пакет «градин»…

Автор – Дмитрий Жогов