19 сентября 2015, 10:00
Лица войны: одесский журналист был на Майдане и год отслужил в артиллерии на фронте0 «Думская» продолжает рубрику «Лица войны». Наш сегодняшний герой — одессит Владимир Омельченко. В мирной жизни Владимир работал тележурналистом, а 28 августа 2014 года добровольно мобилизовался в Вооруженные силы Украины и ровно год отслужил в 28-й гвардейской механизированной. Сейчас Владимир вновь привыкает к мирной жизни в кругу семьи. 1 сентября он впервые привел в школу дочь-первоклассницу «Думская»: Расскажи о себе. В.О.: Я вырос в Одессе, на Слободке, и всегда ощущал себя украинцем. В моем доме была украинская речь, на которой говорила моя мать. Я с детства посещал православную церковь, естественно, Московского патриархата. Так вот, когда мне было двенадцать лет (в 1999 году) я заявил батюшке, что хочу ходить в церковь патриархата Киевского, чем сильно его возмутил. Настоятель храма требовал, чтобы я отказался от этих слов. Но я уже тогда чувствовал потребность в нашей собственной церкви. В 2004 году, когда начался первый Майдан, я уже учился на первом курсе исторического факультета ОНУ. Помню, у меня было всего 15 гривен, на которые я каким-то образом добрался из Одессы в Киев. Там я провел две недели, жил в палатках, сильно обморозил ноги. Благо, до свадьбы все зажило (смеется). «Думская»: Ты как историк предчувствовал такой поворот событий, который произошел в 2014 году? В.О: И да, и нет. Скажем так, я всегда чувствовал, что Россия – враждебное к нам государство. И что рано или поздно между нами может начаться война. Я, конечно, не представлял себе, как именно и когда это случится. Что же касается самой Революции Достоинства, то история учит нас, что революции всегда происходят неожиданно. Никто не может их предсказать или спрогнозировать. В 2013 году я уже работал в Киеве на национальном телеканале. И как только начался Евромайдан, ушел в первую сотню Самообороны. Мой работодатель отнесся с пониманием. Ночью я охранял баррикаду на улице Институтской, а днем еще выполнял свою работу. «Думская»: Ты как верующий человек был против насилия? В.О: Да, я еще много читал трудов Махатмы Ганди о ненасильственном сопротивлении. Я пошел в Самооборону именно для того, чтобы защищаться. Когда 19 января начались события на улице Грушевского с «коктейлями Молотова», я помогал парням, бросал шины в огонь, например, чтобы создать дымовую завесу. Помню, взял камень в руки, чтобы бросить его в «беркутов». Три часа проходил с этим камнем в руке, так и не решился швырнуть его в сторону правоохранителей. Но когда начался уже расстрел Майдана 18-20 февраля, тут уже стало не до принципов Ганди. На моих глазах, например, у человека из моей сотни под ногами взорвалась граната, он получил сильные раны, истек кровью и почти сразу умер. Мне светошумовая граната попала в щит, которым я прикрывался. У меня была сильная контузия, я часа четыре просто приходил в себя. До нас в какой-то момент дошла информация (она в итоге оказалась ложной), что во Львове сторонниками Евромайдана захвачены арсеналы с оружием, и нам скоро его привезут. Мы уже чувствовали решимость его применять. И вдруг все стихло. Янукович сбежал, наша революция победила. «Думская»: Как тебе далось решение идти в армию? В.О: О, этот вопрос был основным для многих украинских мужчин весной 2014 года, когда началась АТО на Донбассе. Мне кажется, что третья волна мобилизации прошла так успешно, именно потому, что многие к тому времени наконец решились – надо идти. Жена отчаянно протестовала, но и она в какой-то момент поняла, что остановить меня все равно нереально. Я ходил в военкомат, мне вначале отказывали — военной подготовки у меня не было вообще. И вот под конец прошлого лета меня все-таки зачислили в вооруженные силы. И отправили на обучение, которое длилось 45 дней. Я попал в артиллерию, работал на ракетных установках типа «Град». Обучение было очень качественное. Мы за день могли расстрелять два боевых комплекта, что стоило армии немалых денег. Но зато мы были хорошо обучены и готовы к боям. Пока я готовился, уже завершились трагические события под Иловайском, а также были заключены первые Минские соглашения. «Думская»: Где стояла твоя часть? В.О: Я был зачислен в одесскую 28-ю механизированную бригаду. Мы располагались около Донецка в городке Марьинка. Самые ожесточенные бои у нас происходили в начале июня этого года, когда противник провел яростные атаки на наши позиции. Можно ли это связать с тем, что в конце мая вступил в должность Саакашвили? Вполне допускаю, ведь российско-террористические войска знали о том, что в Марьинке стоит одесская бригада. Хотели, видимо, таким образом, привет передать. Вообще, работа артиллериста сильно отличается от той, что, например, у пехоты. Мы не видим врага в лицо. Получили задание, выехали, сделали наведение, отстреляли и уехали назад в часть или на новое задание. Деталей раскрывать не могу, но мы отрабатывали очень хорошо. Много раз накрывали бронетехнику противника, несколько раз поражали склады и другие важные объекты сепаратистов. В целом, наша бригада воюет вполне хорошо. Нам уж точно, нечего стыдится. «Думская»: Как со снабжением в армии? В.О: Перед выездом на обучение мы, конечно же, читали интернет. А там страшилки о том, что воевать будем голыми и босыми. Некоторые солдаты продавали свое имущество, втридорога покупали бронежилеты и каски. Но прибыв в место несения службы, узнавали, что армия всем обеспечивает. Никаких существенных проблем с едой или обмундированием мы не испытывали. Правда, к тому моменту, когда я заступил на службу, ВСУ воевали уже более полугода. Волонтеры, с одной стороны, очень нам помогали. Привозили, например, тепловизоры, в тот момент, когда они были критически важны, а армия не могла их предоставить. Но иногда, надо сказать, бойцы вели себя непорядочно. Заказывали, например, у волонтеров то, что они и сами были в состоянии достать. Порой было неловко наблюдать, как волонтеры привозили на последние деньги товары, которых и так было в избытке. Иногда были сложности, если надо было стоять в дозоре где-то далеко от воинской части. Однажды волонтеры подъехали и спросили, что мне нужно из еды. Я попросил сгущенку. Так мне привезли четыре блока, которые я физически не мог употребить. Волонтерское снабжение армии спасло ее вначале, но вообще это все должно происходить централизованным образом. «Думская»: Помогло ли украинской армии, если бы с ней работали натовские инструкторы? В.О: Решающим образом – нет. С обеих сторон применяется вооружение прошлого века. Мы это в шутку называем «воевать камнями». Наведение на моей машине делалось вручную. Расчет траектории мы делали через программу, которая была установлена на мой смартфон. Оттого и такие разрушения во время стрельбы, ювелирной точности ожидать не приходится. Мы и так воюем вполне неплохо. «Думская»: Какова обстановка в твоей части в целом? В.О: Две трети из моей части воюют просто «потому, что повестка пришла». Может быть, треть имеет реальную мотивацию. Офицерский состав тоже мотивирован скорее долгом, чем идеей. Только двое из тех, кого я видел, реально всю жизнь ждали войны и хотели в ней участвовать. Вообще, в нашей кадровой армии очень сильное неприятие самой мысли, что приходится воевать с русскими. Вроде бы как мы совсем недавно были одно целое. В украинской и российской армии много похожего, одни и те же воинские ритуалы, традиции. «Думская»: Какой тебе увиделась мирная жизнь? В.О: В первый момент испытываешь шок. Не понимаешь, зачем находишься здесь, хочешь вернуться в свою воинскую часть. Идущая сейчас волна мобилизации проходит не вполне удачно. Нам предлагали остаться еще на полгода. Но я пока решил прерваться, вернуться к мирной жизни. Моя жена беременна вторым ребенком, и скоро будет рожать. «Думская»: Какие отношения у военнослужащих части сложились с мирным населением? В.О.: Мирные, не скажу, что доверительные, но большинство относятся к нам спокойно. Я пришел в армию, когда война была в самом разгаре, и так понимаю, что сложный период привыкания к военным, к технике, к насилию и жертвам, связанным с войной, тогда уже прошел. Люди там, как, наверное, и везде, свыкаются, смиряются. И люди там, нужно признать, разные. Мне не приходилось много с ними общаться, наше подразделение находилось вдали от мирного населения, и мы были, по сути, невыездными, но из того, что видел и слышал могу отметить следующее. У людей Донбасса какой-то еще с советских времен пиетет к военным, и если ты ведешь себя порядочно, то и к тебе все относятся с уважением, страха, к слову, было мало. Ко мне как-то подъехал молодой человек на инвалидной коляске и попросил прочитать его стихи, стихи были о войне. «Я очень хочу вам помочь, и это единственное, что я могу сделать», — сказал он. Люди нас кормили, обогревали, относились хорошо. Были и такие, кто высказывал свое возмущение, но скорей, не нами, а войной. «Думская»: Насколько сложно мобилизованному человеку, пусть даже добровольцу, но все равно вырванному из размеренной мирной жизни адаптироваться к военно-полевым условиям? В.О.: У всех по-разному. Мне было не сложно, кто-то очень скучал по семье, кто-то не мог смириться с бытовым дискомфортом, кто-то не мог найти общий язык с побратимами, у меня всего было понемногу. Вот что действительно сложно, если говорить о быте, так это прожить целый год бок о бок с чужими тебе людьми, с людьми иных ценностей, привычек, взглядов, а с ними ты проводишь в разы больше времени чем, скажем, с женой и детьми. Но нужно договариваться. «Думская»: Не разочаровался ли ты в своем выборе, не пожалел ли о решении отправиться на фронт добровольцем после того, как оказался там? В.О.: Мой выбор был осмысленным, взвешенным, и потому в нем сложно разочароваться. «Думская»: Первого сентября твоя дочь пошла первый раз в первый класс. Как все прошло? Как она встретила папу после долгой разлуки? В.О.: Моя жена беременна вторым мальчиком (удачно съездил в отпуск), и я очень просил не беспокоиться и не встречать меня, я просто приехал домой, а там уже меня ждала семья, жена и дочь. Мне кажется, что они была самыми счастливыми девочками на свете! Беседовали Антон Терехов и Лариса Коваль СМЕРТЬ РОССИЙСКИМ ОККУПАНТАМ!
0
Заметили ошибку? Выделяйте слова с ошибкой и нажимайте control-enter Новости по этой теме: |
Статьи:
17:17 На Европейской площади появится вечерний мобильный пост Муниципальной варты.
Мэр Труханов решил вернуть охрану в центр города на фоне недавних провокаций. Читать дальше
15:41 Одесский морской вайб: что делают одесситы в октябре?
Ловят саргана! Чувствуете настроение этой семьи рыбаков? А вы ловите рыбку в море? Ответ в комментарии
14:42 Строительство дренажной системы для спуска Виталия Блажко (Маринеско) обойдется в 37,9 млн грн.
Тендер заявлен "с особенностями", что означает сжатые сроки проведения и, вполне вероятно, отсутствие конкуренции. Предложения принимают до 25 октября, в тот же день состоится аукцион. Сдать объект подрядчик должен будет до 31 мая 2025 года. Читать дальше
13:48
Лошадь пострадала во время вечернего обстрела. На видео ей оказывают помощь.
Видео: vetcrew
13:19 Землетрясение магнитудой 5,6 произошло сегодня утром в Черном море на глубине 14,5 км.
Что-то чувствовали? Думская в Viber |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|