От «народных заседателей» к классике: каким будет новый суд присяжных в Украине и кто против реформы?  

ЧТО ПОМЕНЯЕТСЯ?

Вводится понятие «скамьи присяжных» (лави присяжних) — 8 человек. При них — один профессиональный судья (сейчас двое судей и трое присяжных).

Присяжные будут иметь право принимать решение исключительно относительно виновности или невиновности обвиняемого. Для вынесения обвинительного приговора необходимо, чтобы по меньшей мере семь из восьми присяжных проголосовали «за».

Оправдательный вердикт коллегии нельзя будет обжаловать в апелляции — только в случае нарушения процедуры формирования состава присяжных. Профессиональный судья будет играть роль председательствующего, но участвовать в принятии решения коллегией по сути обвинения не будет (сейчас судьи и присяжные голосуют вместе). Однако в случае вынесения обвинительного вердикта именно он установит, какое наказание применить к осужденному.

Присяжным будут предоставляться гарантии неприкосновенности, аналогичные судейским, в том числе защита от давления или преследований. Они будут получать вознаграждение на уровне должностного оклада судьи местного суда, а также возмещение расходов на проезд, наем жилья и суточные. Назначать присяжных при этом будут на одно лишь дело, а не на 3 года, как сейчас.

Еще одна важная новелла, содержащаяся в проекте — человек, которого отобрали в лаву присяжных, не сможет отказаться участвовать в процессе без уважительных причин. Отбор предлагается автоматизировать — списки кандидатов будут формироваться случайным образом из людей, постоянно проживающих в судебном округе (таковые еще предстоит создать). В настоящее время присяжными становятся добровольцы, которых подыскивают местные советы. Они передают списки в Государственную судебную администрацию, спускающую их уже в конкретные суды.

В первые два года после принятия закона суд присяжных, как и сейчас, будет рассматривать только дела по особо тяжким преступлениям, за которые полагается пожизненное лишение свободы. Что произойдет потом, какие статьи подпадут под юрисдикцию «народного суда», в законопроекте не указывается. И это, подчеркну, далеко не единственная в нем лакуна, о чем позже. К слову, в США суды присяжных могут разбираться со всеми преступлениями, за которые полагается больше 6 месяцев лишения свободы, и даже рассматривают некоторые гражданские дела.

КТО ПРОТИВ ПРИСЯЖНЫХ?

Проект Закона Украины «О суде присяжных» можно назвать революционным, поскольку приближает нашу судебную систему к лучшим мировым образцам. Надо сказать, что создание полноценного института присяжных предусматривала еще первая редакция Конституции — 1996 года, статья 124-я которой гласила:

«Народ непосредственно принимает участие в осуществлении правосудия через народных заседателей и присяжных».

Однако долгие годы суд присяжных только в Основном Законе и упоминался. Профессиональная судебно-правоохранительная среда и ее лоббисты в парламенте активно сопротивлялись его внедрению. Противники «народного судопроизводства» выдвигали самые разные аргументы, которые, впрочем, сводились к одному тезису: ничего не понимающие в праве обыватели не могут объективно решать вопросы виновности или невиновности лица. Дескать, не плебейское это дело. Прокуроры, тесно связанные (часто и родственными узами) с судьями, опасались, что появление коллегий присяжных превратит уголовный процесс в по-настоящему конкурентный и им придется на равных состязаться с адвокатами. И обычная в те годы (да порой и сейчас) ситуация, когда приговор суда писался словно под копирку с обвинительного заключения, станет невозможной. Против была и часть адвокатов, привыкших добиваться нужного исхода процесса через личные контакты с прокуратурой и судьями, а не разбивая позицию обвинения в зале.

«В судах присяжных нужен совершенно другой тип адвоката — умеющего убеждать, красноречивого, делающего заготовки, много и вдумчиво работающего над делом. Такие в Украине есть, но нельзя сказать, что их большинство. Поэтому неудивительно, что многие (не все) адвокаты были довольно критически настроены по отношению к суду присяжных», — говорит юрист Александр Иванов.

ПОДЗАТЯНУЛИ И ОТПУСТИЛИ

Лед тронулся с принятием в 2012 году нового Уголовного Процессуального кодекса и новой редакции Закона Украины «О судоустройстве и статусе судей». Они вводили уже работающий механизм суда присяжных — правда, не классического, а больше похожего на советский институт народных заседателей или германский суд шеффенов: три представителя народа плюс двое профессиональных судей.

В Одесской области первый процесс с участием такой коллегии стартовал уже после Революции Достоинства, в марте 2014 года. Двоих иностранцев обвиняли в убийстве из корыстных побуждений: согласно обвинительному акту, в 1995 году они якобы умертвили одессита — владельца автомобиля BMW. Рассмотрение дела основательно затянулось. По разным причинам, одна из которых — нежелание присяжных-добровольцев регулярно посещать заседания и отсутствие у суда действенных механизмов воздействия на таких «уклонистов». В итоге в 2022 году фигурантов освободили от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности. Апелляция и кассация это решение отменять не стали.

«Процесс, о котором идет речь, продемонстрировал, пожалуй, главную слабую сторону суда присяжных в украинском исполнении, — говорит адвокат Юрий Кравцов. — Очень сложно найти желающих быть присяжными, а потом еще и удержать их в рамках процесса. У нас огромное количество судов, для которых вообще не сформированы списки присяжных, слава богу, хоть дел, которые они могут рассматривать, раз, два и обчелся. В нежелании людей выполнять подобные гражданские обязанности я вижу подводный камень и нового закона: авторы предлагают обязаловку, но вы же видите, как это происходит в случае с мобилизацией — украинцев очень непросто к чему-то принудить. Возможно, заложенные в документе пряники в виде денег и привилегий, а также кнут в виде штрафов сделают свое дело, но не уверен на все сто. Надо смотреть».

КОЛЛЕГИЮ РАСПУСТИЛИ ИЗ-ЗА СОМНЕНИЙ В ВИНОВНОСТИ ОБВИНЯЕМОГО

Еще один недостаток существующей системы, по мнению некоторых специалистов — в чрезмерном влиянии профессиональных судей. Они вроде как в меньшинстве в коллегии — всего двое против трех присяжных, но это меньшинство лишь кажущееся.

«Присяжные всегда разобщены, даже если они люди системы — а в районах области они чаще всего люди системы, родственники служащих администрации, даже работники администрации, бывшие полицейские и так далее. Судьи, наоборот, сплочены. И имеют возможность надавить на присяжных, повлиять, вообще контролировать. Не всегда так выходит, но часто», — рассказывает главный редактор «Думской» в 2012-2023 годах Олег Константинов, ныне военнослужащий.

В 2015 году он некоторое время пробыл присяжным Приморского райсуда Одессы.

«Мы рассматривали одно дело, на первый взгляд банальное и простое, — говорит Олег. — Рецидивист от звонка до звонка отсидел 12 лет за убийство с изнасилованием. Вышел, погулял, обзавелся сожительницей и якобы зарезал ее по пьяни после бурного застолья. Убийство, совершенное лицом, ранее совершившим убийство — это часть вторая 115-й статьи УК, санкция — вплоть до пожизненного.

Адвокат рекомендовал мужчине ходатайствовать о суде присяжных, он согласился. На заседаниях, которые были, вел себя развязно и довольно нагло, ну как зэк. Оба моих товарища сразу решили, что он виновен, тем более, что и глава коллегии, довольно известный судья, на первом же совещании сказал, что это «грязь общества», человек, которого нужно максимально изолировать от нормальных людей.

Я тогда помалкивал, слушал и впитывал все, что происходит. Мне было интересно все: судебная бюрократия, разговоры людей в коридорах, судьи и присяжные как личности, их мотивация. Потом я обратил внимание на само дело. Постарался абстрагироваться и быть объективным. Обвиняемый действительно был отвратным человеком. Что меня смутило. Ведь он зэк, а заключенные обычно очень подкованы в законодательстве. И знают, что новое убийство при незакрытой судимости за прошлое — это ПЖ, пожизненное. Они знают, что нет ничего хуже ПЖ, это настоящий ад здесь, на земле. Человек не маньяк, я ознакомился с его прошлым делом. Он, несомненно, преступник, испорченный, но не безумец. Потом выяснилось, что по этому убийству есть только его признание. Дескать, зарезал женщину, раскаялся (зная, что ему светит!) и самолично пришел в Портофранковское отделение сдаваться. Других доказательств у обвинения не было.

Я имел неосторожность поделиться сомнениями с другими присяжными — довольно известным адвокатом и бывшим ментом. Потом точно так же неосторожно разоткровенничался с председателем коллегии. Признаю, испытывал эйфорию, предчувствовал момент славы: вот я голосую за невиновность субъекта, какой же я крутой… Павлин…

Главный судья пытался меня наставить на путь истинный: «Поймите, это закоренелый преступник, вероятно, идиоты из полиции не смогли сделать железную доказуху, но я уверен, что он виновен. Весь мой 40-летний опыт подсказывает мне, что он виновен. Я тысячи таких видел и приговаривал».

Я возражал: «У меня, конечно, нет такого опыта, хотя я тоже кое-что повидал. Но! Уголовный и Уголовный процессуальный кодекс требуют от нас любое сомнение в виновности трактовать в пользу обвиняемого. А в этом деле сомнений выше крыши! Я, конечно, еще посмотрю, какие доказательства предложит обвинение, но в целом склонен голосовать за оправдание…»

На следующем заседании председательствующий расформировал нашу коллегию: дескать, был нарушен порядок. Так я лишился звездного часа. Не знаю, к чему приговорили человека. Вроде второй раз он уже не настаивал на присяжных, его судьбу решала коллегия из трех судей. Моя же карьера в роли служителя Фемиды на этом эпизоде закончилась».

ЧАЩЕ ОПРАВДЫВАЮТ

В целом, однако, суды присяжных оказались эффективными — несмотря ни на что. Именно присяжные оправдали пару, которую обвиняли в жестоком убийстве девочки в Раздельнянском районе. Обвинение опиралось лишь на признательные показания фигурантов, которые были даны на досудебном следствии и от которых впоследствии они отказались.

«Представленная видеозапись следственного эксперимента не фиксирует место совершения преступления, а также то, каким образом преступление было совершено. Следственный эксперимент вызывает сомнение, так как в качестве статиста была взрослая женщина. Еще один следственный эксперимент проводился не на месте происшествия, а в спортзале. В показаниях потерпевшей присутствуют противоречия. Также мы считаем, что у обвиняемой не было достаточно времени для совершения данного преступления… Не были сделаны распечатки телефонных разговоров и не было установлено местонахождение обвиняемого в момент совершения преступления. Не были проверены показания одного из свидетелей, который утверждает, что обвиняемый в момент преступления находился у него дома и свидетелем этому была соседка», — отмечается в вердикте присяжных.

Других подозреваемых в убийстве 11-летней Татьяны Мунтяну полицейские даже не пытались искать.

В 2024 году присяжные Одесской области вынесли два вердикта. Так, в июне Белгород-Днестровский районный суд признал жителя Сергеевки виновным в убийстве 50-летней соседки: он избил ее до смерти, вывез тело в лесопосадку, где облил бензином и поджег. Его приговорили к 15 годам лишения свободы. При этом в ходе судебного разбирательства коллегия решила переквалифицировать обвинение — с убийства из корыстных побуждений (часть 2 ст. 115 УК, по ней мужчине грозило пожизненное) на обычное умышленное убийство (часть 1 той же статьи). Присяжные заседатели посчитали, что следствие не нашло доказательств наличие у преступника корыстного мотива.

В октябре коллегия из двоих судей и троих присяжных Приморского райсуда Одессы оправдала по обвинению в убийстве экс-мэра Тирасполя Андрея Безбабченко одного из участников преступной группы, похитившей иностранца. Суд установил, что мужчина был посвящен только в часть плана злоумышленников — самую, если так можно выразиться, безобидную. Его признали виновным в краже, дали четыре года лишения свободы и, поскольку он отсидел уже этот срок в следственном изоляторе, выпустили на волю в зале судебных заседаний.

Эти и многие другие процессы с участием присяжных демонстрируют, что представители народа намного чаще сомневаются в доказательствах вины, собранных следствием, чем профессионалы в мантиях, и, в отличие от них, не пропускают откровенную халтуру.

СЫРОЙ ПРОЕКТ

Но вернемся к новому закону, точнее законопроекту. Он, по мнению большинства опрошенных «Думской» юристов, сыроват. Первое, что бросается в глаза — документ не предполагает изменения Уголовного процессуального кодекса, в котором таким образом сохранится формула «три плюс два».

Заместитель главы комитета Национальной ассоциации адвокатов Украины по вопросам экспертного обеспечения адвокатской деятельности Юрий Григоренко обращает также внимание на то, что проект не учитывает реалий военного времени: присяжные не получат отсрочку от мобилизации, что ставит под угрозу процесс с их участием.

«Законодательство требует уточнения, чтобы обеспечить баланс между выполнением военных обязанностей и участием в осуществлении правосудия. Введение механизмов временной защиты присяжных от мобилизации может стать эффективным решением этой проблемы», — отмечает он.

Главное научно-экспертное управление Верховной Рады раскритиковало статьи, согласно которым присяжные будут автоматически отбираться среди жителей «судебного округа». Специалисты указывают, что определения такого округа авторы законопроекта не дают. Неясно, когда и как они будут создаваться.

Процесс реформирования суда присяжных обещает быть очень долгим, даже если завтра закон примут в целом с учетом всех замечаний. Опять-таки нужно будет сформировать упомянутые округа, составить списки тех, кто может быть присяжным, разработать порядок отбора. А еще решить кучу материальных проблем — нужны помещения, способные вместить столько народу (сейчас зачастую дела разбираются в настоящих каморках), изыскать средства, чтобы платить присяжным заседателям за работу, и добиться, чтобы выплаты производились — нынешних обычно с этим делом, простите, намахивают. Словом, инициатива, конечно, хорошая. Посмотрим, как ее реализуют.

Автор — Никита Горемыка