В Одесской области у семьи с детьми забрали собаку: волонтеры решили, что они слишком бедны  

Странная история произошла в Черноморске Одесской области. Некие волонтеры забрали собаку у семьи, посчитав, что та слишком бедна, чтобы содержать животное. Спецкор «Думской» выяснял подробности.  

Я всматриваюсь в лицо немца на фотографии в Фейсбуке. Несколько смешное из-за прически. Ему под шестьдесят, а похож на тинейджера. Что заставило немца потратить кучу денег на обычного одесского кошачьего «дворянина»? Харальд Кесслер, так зовут мужчину, увидев фотографию покалеченного одесского котенка, оплатил его лечение, а затем прилетел и забрал малыша. Вернее, не совсем так: ветеринарные документы делают в Киеве месяца три, котенок к тому времени стал молодым котищей. Харальд его все равно забрал. Потом выложил в Интернет видео, где «котэ» балдеет, нежась в его доме в «фатерлянде».  

Я читал историю Харальда в соцсетях с чувством изумления и даже неловкости от этой чудаковатости немца. Слетал несколько раз в Украину? За бездомным котенком? Кучу денег потратил? Бляха муха, а он в нашей детской онкологии был?! Тут родители все распродают, чтобы спасти больного ребенка! А он за лечение котенка заплатил! Тьфу! А может, он мизантроп? У него и в фейсбуке друзей-то раз, два и обчелся. К слову сказать, общаться с «Думской» Харальд отказался. Поскромничал.

А может, это со мной не все в порядке, раз я воспринимаю человека, сжалившегося над изувеченным котом, «шизиком»?

Оказывается, Харальд не один такой. Одесские волонтеры готовят собачек и кошек на «усыновление» в Европу. Мурки и Трезорки становятся Хассо и Флинками и, наверное, не вспоминают неласковую Украину с ее догхантерами и дворниками-отравителями.

А волонтеры продолжают просить помощи у сердобольных людей. И те платят. Много.

Иной раз хватает на пластические дорогостоящие операции, всерьез обсуждаются варианты подсоединения пса к человеческому аппарату «искусственная почка».

Нет, конечно, хорошо, что есть такие люди, говорил я себе. Кто-то печется о деревьях и бдительно следит за тем, кто и как выпиливает и рубит оные. И не дай Бог, кто-то срубит здоровое дерево. Сразу гвалт и шум! Пикеты. Громкоговоритель и телеканалы. Кто-то ратует за рассыпающуюся архитектуру. И городской власти постоянно икается от едких замечаний и эпитетов, коими ее нарекают. А эти волонтеры спасают животных. И все вроде бы правильно. Но кое-что в них (волонтерах) нешуточно напрягает.

Харальд Кесслер увозит кота в Германию

БУЧ

На страничке в инстаграмме «Путь к сердцу», это, как написано, благотворительный проект по защите и помощи животным в Черноморске, фотография этого пса.

Забавная морда. Рыжие брови. Внимательные глаза. И рядом написано:

«Собака, за которую переживали несколько стран, десятки городов. Это Буч. Фото полуживой избитой собаки в мешке за сутки облетело буквально все соцсети, ведь люди пришли в ужас при виде того, с какой жестокостью поиздевались над псом.
Собака достаточно быстро реабилитировалась благодаря помощи квалифицированных ветврачей и поддержке небезразличных людей. Теперь нашей задачей является найти Бучу дом и хороших хозяев, которые смогут его уберечь и подарить любовь, ведь после всех перенесенных страданий, он этого заслуживает».

Буч

У Буча, то ли благодаря его морде, то ли звезды так стали, больше всего просмотров на страничке. И, соответственно, лайков. Полно комментариев, восхваляющих волонтеров и пожеланий здоровья «дворянину». Но! Гневные и осуждающие комментарии попросту удалили. А они были. И вот почему. Пса забрали у женщины, которая взяла его из ветеринарной клиники. Забрали нагло, цинично, вопреки мнению зоозащитников и ветеринаров.

СОБАЧЬЯ «ЮВЕНАЛКА»

Это маленькое село под Черноморском похоже на все другие украинские села. При въезде виднеются руины советских коровников. Такой же заколоченной унылой громадой торчит клуб. Такие же убитые дороги. Но домики аккуратные. На всей улице не видно заколоченных окон. На домиках белыми кружками прилеплены спутниковые антенны. Значит, село живет. Открываем калитку и заходим во двор. Тут же заливается лаем собачонка и мигом прячется под табуретку.

Оля по профессии учительница, одна воспитывает двух девочек. Живут небогато, но не бедствуют. Когда заходим во двор, она встречает нас со скворечником в руках. С детьми раскрасили и теперь собираются цеплять. Когда заговорили о том, как забрали собаку, Оля быстро-быстро заморгала. Я уж думал, расплачется, но она выдержала.

Оля хотела так же расписать и будку Буча

Двор большой. Тут же и хлев, там дрыхнут козлята. Позади дома огород. Раздолье для собаки! Хочешь в дом иди, играйся с детьми, хочешь гоцай во дворе с остальной живностью.

Бучу заказали будку. Ее Оля с девочками тоже готовились расписать. Его никто не хотел делать цепной собакой. Пока не было будки, ему приготовили лежак возле козлят.  В доме тоже постелили. Буч спал возле постели младшей Кристины. Лизал свесившуюся ручку. Кристине делали операцию на сердце. У нее дефект межпредсердной перегородки. И сейчас проходит лечение. А добряк Буч как раз для нее!

Место для Буча

После клетки ветеринарной клиники, стерильной тесноты и несвободы он воспринял новую семью как свою. Со всей отчаянной доверчивостью пса, столько раз битого–перебитого, почти уничтоженного людьми, он снова доверился людям. Оля говорит:

- Он бегал со мной по утрам. Я на стадионе круги наматываю, и он за мной.

Буч словно хотел понравиться: «Только не бросайте! Только не это!».

Учительница вздохнула и пригласила в дом.

Буч за четыре дня подружился с детьми и с маленькой собачонкой. Люда, подруга Оли, говорит ровно, но видно, что со скрытой болью, даже с яростью. Она знала, что Оля давно хотела собаку. Она первой увидела пса в клинике и позвонила Оле: «Есть собака, как ты хотела!».

Люда продолжает рассказ:

- Оля приехала, посмотрела на Буча и сразу взяла. Поводок купила, ошейник, миски. Ветеринар предупредил: «Сейчас подъедет куратор». Подъехала молодая девочка. Анна. Совсем молодая. Мы ей предложили сесть в нашу машину, поехать, посмотреть, как пес разместится. Сказала: «Нет, я потом».

Они встретились через четыре дня. Она приехала на машине. Зашла во двор. Сходу так… брезгливо скривилась. Как будто бы в свинарник зашла! — Люда продолжает говорить и, как говорится, закипает на глазах. — Оля ей говорит: «Пока ему делают утепленную будку, я в сарае поставила мисочку с водой и едой. Положила охапку сена. А ночует он в квартире». Она глянула на сарай и совсем скривилась: «Ну, вы же понимаете, что вы не сможете содержать собаку! Я хочу ее немедленно забрать. Я ей найду лучший дом».

Я придирчиво оглядываю Олин дом. Вполне приличное жилище. На обоях дети каляки-маляки фломастером нарисовали. Это если придираться. Вот, пожалуй, и все негаразды.

Я представил, что этот куратор заходит ко мне домой. В двухкомнатную квартиру. Брезгливо осматривается: «А где у вас камин? Надо, чтобы собака грелась холодными вечерами! Сколько в доме санузлов? Предусмотрен ли собачий туалет?». И я такой, взяв мозолистым пролетарским кулаком куратора за шкирку, вышвыриваю его прочь. Уф…

Но довольно плакатных образов а-ля «Окна РОСТА»

Люда продолжает:

- Я сказала Оле, отдай пса! В доме была младшая дочка. У нее больное сердце. Ребенка нервировать категорически нельзя. Даже самое малейшее волнение может привести к осложнению. И… отдали собаку.

Оля:

- Я стараюсь дома при дочке на повышенных тонах с кем-то не говорить. Упаси Бог, кричать. Даже если я сама грустная, то при ней стараюсь выглядеть веселой. Ей же нельзя беспокоиться.

И все же женщины считают, что дали тогда слабину. Говорят, что сейчас уже не отдали бы собаку.

Люда вздыхая говорит:

- Я Олю успокаивала, уговаривала: «Может, действительно, Бучу хороший дом присмотрели?». Как пса отдали, у Оли началась истерика: «А почему, собственно? Почему у меня нельзя жить собаке?». Поехали в ветеринарную клинику, где пес находился. Клиника в Черноморске. Приезжаем, я говорю: «Буквально полчаса назад у нас забрали собаку…». Мне врач говорит: «Я знаю. Буч снова у нас». Анна не отвезла собаку в «хороший дом», не повезла его к себе. Она привезла его опять в клетку! И спокойно уехала домой.

Мы сразу хотели забрать его обратно, но нам сказали: «Вы не имеете права его забрать. На нем висит остаток денег по лечению. То есть его пребывание оплачено. И содержание в клетке, и уход». За ту неделю, что Буч находился в клинике, он сгрыз клетку! Собака была в истерике от всего происходящего.

Оля и Люда

«ПУТЬ К СЕРДЦУ» ЛЕЖИТ ЧЕРЕЗ КОШЕЛЕК?

Что гаже, глупая девочка, чванливо фыркнувшая носом при виде жилища учительницы, или девушка, сделавшая гнусность из-за денег? По мне, они обе крайне неприятны. Жалостливые люди продолжают платить за лечение собаки. Деньги продолжают поступать. Может, поэтому пса не отдают на руки и продолжают таскать по клиникам? В Черноморске попались хорошие ветврачи, несмотря на то, что клинике было выгодно содержать собаку, они твердо сказали: то, что вы делаете, господа кураторы, – аморально! И распрощались с источником дохода. Нахождение собаки в клинике на «передержке» (без лечения) стоит 160 гривен в сутки. А лечение пса дорогое. Один укол – 150 долларов.

Сейчас Буча взяла одесская клиника «Айболит». Я приехал туда. Хотел сфотографировать пса. Сказал, что я журналист. Врачи срочно позвонили куратору Анне. Потом сказали:

- Куратор отказала вам.

- То есть?

- Вам нельзя к собаке.

Так что же, Буч продолжает приносить доход? Клинике «Айболит» будет выгодно его содержать? По-видимому, да. Если, конечно, пес не сгрызет еще пару клеток.

Людмила уверена, что у куратора проявились и глупое чванство, и корысть.

- Она, по сути, еще ребенок. 17 лет. С несформировавшейся психикой. Доверять ей решать денежные вопросы и брать опеку категорически нельзя.

- Сколько денег пришло на лечение Буча? За все время?

- Еще перед тем, как забрать Буча, стоя во дворе, куратор сказала: «Люди присылали на него деньги. Я перед ними отвечаю». Я решила посмотреть, как она отвечает. Зашла в ее переписку, где люди сбрасывали деньги на Буча. Из-за границы присылали, из России, из Италии, и я просмотрела всю переписку. Она ни одному человеку не дала отчет о потраченных суммах и даже не отписалась, что с Бучем все нормально.

Мне кажется, что она приехала, а ей в организации «Путь к сердцу» говорят: «Ты что, с ума сошла? А где же мы деньги будем брать? Возвращай собаку назад!». И закрутилась обратная карусель. Она же сказала такую фразу: «Можете взять любую другую собаку!».

Потом их организация стала уже придумывать различные поводы, по которым они не дали собаку. Дескать, у нас маленький забор, он может перескочить и убежать. Говорили: «Пусть ребенку на лечение деньги собирают, а собаку они не потянут».

Ольга говорит, что реакция куратора была ужасной:

- Она думала, что дом будет богатый. Двухэтажный! А он бедный, по ее меркам. Но я думаю, что все это зависит от денег.

У Оли в глазах растерянность и боль. Она, рожденная в СССР, не привыкла к делению на классы. Она оказалась в глазах юной мажорки «бедной».

- Может она в моем возрасте поймет, как зарабатывать кусок хлеба. Она ведь тоже богатой не родилась! И что у нее за душой, кроме как родители, которые обеспечивают ее игры в «зоозащиту»? Говорят, что Буч больной, я бы не пожалела никаких денег на его лечение!

КАРИКАТУРА НА ОБЩЕСТВО

Я позвонил Ане. Представился. Но она сказала, что занята. Разговаривать не может. Перезвонит. Конечно же, не перезвонила.

Одесские зоозащитники в курсе этой дикой ситуации. Она пытались поговорить с руководством организации «Путь к сердцу», но их грубо отчитали: «Занимайтесь делами в Одессе».

С Екатериной Елистратовой, врачом ветеринарной медицины, наблюдавшей Буча в Черноморске, встречаемся возле клиники. Рядом чистейший парк, на столбах специальные рулоны пакетов для собак. Хозяева отрывают их и убирают за своими питомцами. В парке бегает поджарая рыжая дворняжка:

- Это наша, — кивает на нее Екатерина. — Из неусыновленных. Прибилась к клинике и живет здесь. Ласковая, хоть и неказистая. Дети с ней играют. Может, Оля отойдет от стресса и возьмет ее?

Буча из клиники забрали, так как врачи не были достаточно лояльны к куратору. Не потворствовали, а спорили с ней.

- Они не изучали зоопсихологию. Они не понимают, что собака к нам, врачам, привыкла. Он воспринимал нас уже как своих. Потом его перевезли к Ольге, он привык там. Козочки, раздолье… Его забрали, привезли опять к нам. Теперь снова забрали. Он не понимает, что происходит. Ты же ребенку в три года не объяснишь, если родители разводятся, чего его тягают туда-сюда. Нужно было поехать посмотреть, что там за дом. Подходит — не подходит. Мы и наши друзья предлагали: если не устраивает забор, то приехали бы и отремонтировали его за один день! За свои деньги!

Нам, врачам, которые спасали этого пса, было обидно. Тем более мы старались какие-то процедуры для него сделать бесплатно. Тем более хозяина для него так и не нашли. Если у них организация, должны быть взрослые люди, которые должны это контролировать. Решение о чужой жизни нельзя принимать детям.

Но я очень сомневаюсь, что Аня это делает, чтобы заработать на Буче. Это человек очень ответственный и к животным относится очень хорошо. Я считаю, что ей скидывали большие суммы, а она увидела, что дом - не золотые хоромы. Мы ей пытались объяснить: «Анна, понимаешь, золотые хоромы — это не всегда то место, где будут любить животное!». Но знаете, это взрослый человек может прийти и сказать: я был не прав. А ребенок, которому даже родители, по-видимому, не объяснили, что так никто не делает, упрется и будет стоять на своем! Если это организация, то решение должен принимать взрослый человек! Сознательный.

Мое поколение выросло на «Незнайке на Луне». Пророческая книга. Есть такая легенда. Когда кто-то из президентов принимал присягу, конституция, на которую он должен был возложить длань, оказалась слишком тонкой, брошюркой. И тогда у какого-то техника взяли книжку, которую он читал, и подложили под брошюрку. Президент принял присягу на сочинении Носова… С тех пор у нас, дескать, все через одно место.

В «Незнайке на Луне» описывается, как земной коротышка из общества победившего коммунизма попадает в подлунное царство капитализма и быстро опускается там на дно. Однако ему удается устроиться собачьей нянькой. Он водит собак госпожи Миноги в парикмахерские, в специальное собачье кино, на бега. И -о ужас! -в ночлежку, проведать заболевшего друга. Госпожа Минога замечает это и выгоняет Незнайку:

«Это он? – закричала она, указывая на Незнайку. – Это он привел тебя в это ужасное звериное логово!.. Роланд! Ты зачем лежишь на грязном полу? Разве ты не видишь, сколько там грязи, мерзкое ты животное! Марш сейчас же ко мне!.

Горничная схватила Роланда за ошейник и потащила к хозяйке.

– Пойдемте сейчас же отсюда! – продолжала кричать Минога. – Здесь грязь! Здесь микробы! Собаки заболеть могут! А вы, отвратительное животное, вы уволены!».

Я давно заметил, что наша современная жизнь зачастую напоминает тот самый карикатурный капитализм в «Незнайке». Волонтеры организации «Дорога к сердцу» отобрали пса у семьи учительницы, так как посчитали, что она СЛИШКОМ БЕДНАЯ, чтобы его содержать.

Целую неделю после того? как Буча забрали, Оля пила корвалол. Не могла оправиться. Ее терзает жалость к собаке и чувство громадной несправедливости. Маленькой Кристине сказала, что пес заболел и его отвезли в больницу. Но он обязательно вернется…

Автор — Дмитрий Жогов