15 апреля 2022, 19:31
Фронтовой репортаж из южных областей Украины: груды тел и металла, разоренные села и криминальные нравы российских нацистовВоенный корреспондент «Думской» Георгий Ак-Мурза снова побывал на передовой российско-украинской войны в степях юга Украины. Публикуем его репортаж. Ситуация в Николаевской и Херсонской областях остается стабильно нестабильной, если так можно выразиться. Украинские защитники сдерживают противника в районе административной границы регионов, причем особенно жестокие бои ведутся у села Александровка Херсонской области, которое переходит из рук в руки. Впрочем, на этом направлении есть успехи. На днях там удалось уничтожить два склада российских нацистов – с горюче-смазочными материалами и боеприпасами. Лучше обстоят дела севернее, где развивается медленное, но вполне уверенное контрнаступление N-ской десантно-штурмовой бригады, освобождающей одно украинское село за другим. На обочинах дорог южного направления то и дело попадаются остовы сгоревшей военной техники и гражданских автомобилей. Заправки пусты, рядом стоят огромные обгоревшие баки из-под горючего. В полях тоже видны груды железа, которое еще недавно двигалось и стреляло. Чем ближе к фронту, тем громче взрывы. Здесь канонада практически не прекращается. Удивительно, но в селах, на околицах которых вырыты окопы и блиндажи, продолжают жить люди. Одним – в основном старикам, просто трудно, а порой и невозможно физически уехать. Другие, помоложе, признаются, что остались как раз из-за пожилых соседей и домашних животных. - Куда я брошу своих трех собак и пять котов? – говорит житель села Шевченково Иван. - В самом начале войны они как почувствовали, что грядет беда. Сгрудились возле двери в дом, просились внутрь, хотя, кроме двух кошек, остальные живут в конурах во дворе. И все дни войны ходят целым стадом за мной по пятам. Вот и остался, кормить-присматривать за ними. Записался в отряд сельской теробороны, ходил с двустволкой на блокпост, который мы сами соорудили при въезде в село. Так собаки с котами и на дежурства все время за мной ходили. В конце февраля нас несколько раз обстреляли, несколько домов полностью разрушили – до сих пор завалы разгребаем. В наше село русские не заехали, Бог миловал, пронеслись мимо по трассе в сторону Николаева. Мы в стороне от трассы. А через пару дней с такой же скоростью пронеслись обратно. Сейчас наши зашли, а за нашими сразу и весна пришла. Сразу стало теплей. И на душе тоже…. Шевченково – одно из немногих сел Николаевской области, которым повезло – туда не зашли оккупанты. Под грязной пятой врага остается еще много населенных пунктов. Российские нацисты окопались и превратили их в свои опорные пункты. Интересно, что вражеская пропаганда много рассуждает о том, как Вооруженные силы Украины «пользуются мирным населением как живыми щитами». На деле, рашисты копают окопы рядом с жилыми домами и заводят тяжелую технику на улицы сел. Местные жители часто сообщают украинским военным о локациях захватчиков в населенных пунктах. Но эта информация остается невостребованной в боевых целях. Один из разведчиков пояснил мне: мол, что нам с такими локациями делать? Не направишь «Байрактар» или дрон-камикадзе на такие координаты. Пострадает «мирняк», нельзя. - Один украинский мирный дороже тысячи рашистских тварей или танков. Точка, не обсуждается, — заявил военнослужащий. Чуть дальше линии фронта начинается нейтралка — полоса между оккупантами и нашими войсками. Здесь настоящий лунный пейзаж — на полях, трудолюбиво засеянных и поросших щедрым будущим урожаем, воронка на воронке. Много полей засеяно трупами российских солдат – вражеские похоронные команды явно не утруждали себя сбором тел сослуживцев, превратившихся в удобрения на украинской земле. Трупы солдат с белыми повязками жители окрестных сел зарывают самостоятельно. Чаще всего их сгребают в воронки. Кроме того, на полях встречается множество брошенной амуниции бежавших нацистов. Большинство армейских сухпаев просрочено, а разгрузки и бронежилеты явно предназначались для «дружественных» режимов Африки – из ветхой ткани и плохими креплениями. Но попадаются и настоящие подарки для ВСУ – вполне новенькая исправная техника и оружие. Кстати, технику, говорят украинские военные, захватчики явно бросили впопыхах: ее либо не могли быстро завести, либо помешали мелкие поломки. Сейчас кулибины из Вооруженных сил ее ремонтируют и закрашивают Z – будет уничтожать бывших хозяев. Стихийные захоронения дают обильную пищу для расплодившихся на нейтральной полосе лис, шакалов и бродячих собак. В некоторых остовах сгоревшей имперской техники попадаются останки, которые буквально сплавились с металлом – лично видел танк с буквой Z, к броне которого буквально прилип обрывок ноги. От самой конечности, в общем-то, ничего не осталось, кроме кости, обрывка камуфляжной штанины и ботинка. Зато в целости и сохранности белая повязка, которая гордо реет на ветру. Села, в которых побывали оккупанты, напоминают иллюстрации из школьного учебника истории средних веков – они выглядят как после набега Золотой Орды. Дома подчистую разграблены, в некоторых вырваны с корнем даже старые газовые плиты, явно выломаны и вывезены металлопластиковые оконные рамы. В тех домах, которые облюбовали себе для постоя захватчики, загажено буквально все. Даже в комнатах, где они спали, на полах, подоконниках и столах слой мусора – бутылки из-под водки, рваных упаковок, обрывков использованной туалетной бумаги с кучами дерьма. Вонь, мухи, пустые шприцы. Я, как вы знаете, журналист с узкой специализацией – криминал и война. Сразу вспоминаю, что у некоторых квартирных воров есть странная традиция – гадить в обворованной квартире после кражи. Здесь, судя по всему, то же самое. Скрепы! Жители этих сел до сих пор просто убиты психологически – говорят, никогда не видели столько быдла и бомжей на один квадратный метр: - В наше село заехали русские еще в конце февраля, — говорит житель прифронтового села Николай. — Оборонять село мы не стали: куда с охотничьими ружьями против танков и пулеметов? Попрятали оружие, закопали в огородах. Через неделю-другую продукты в магазине закончились, по домам запасы тоже быстро подъели, осталась лишь консервация – помидоры, капуста да огурцы. Русские заняли самые красивые и уютные дома. Оставшихся там людей загнали в сараи, сказав, что теперь их место там. В первый же вечер они дико нажрались украденной из ларька водярой. Затем пьяными пошли по другим домам, врывались ночью, выводили всех во двор. Мужчин, женщин раздевали догола, искали «подозрительные» татуировки. У двоих соседей, служивших еще в советской армии, нашли татуировки с группой крови. 62-летнего соседа Василия сразу забили прикладами, прямо во дворе. Он умер через неделю, ему голову пробили и на теле ни одного живого места не оставили. У него на плече была еще советская татуировка ВДВ. Кричали, что он предатель и бандеровец, раз «предал войска дяди Васи». А другого, у которого просто группа крови была на груди, куда-то увезли с концами. Больше о нем ничего не слышно». К слову, общая практика оккупантов – зайдя в украинское село, они сразу идут в сельсовет и школу. Ищут доски почета и записи с регистрацией воинов АТО. И затем уже целенаправленно идут по адресам. Если даже член семьи давно погиб на востоке, его родню отправляют в специальный «фильтрационный» (концентрационный) лагерь. Уже там родственниками ветерана занимаются сотрудники российской ФСБ и члены террористической группировки «МГБ» с оккупированных территорий Донецкой и Луганской областей. Кроме того, оккупанты усиленно ищут помощников среди местных жителей, понимая, что просто штыками захваченные населенные пункты не удержать. Предателям, согласившимся пойти в полицаи, обещают по 200 долларов в месяц. Правда, в рублевом эквиваленте по курсу центробанка рф. То есть за гроши. Большинство жителей оккупированных поселков и городов брезгливо отказываются от столь «выгодного» предложения. Но предатели все же есть. При этом, как рассказал нам житель Херсона, пожелавший остаться неназванным, граждане, согласившиеся занять должности в оккупационной администрации или полиции, чувствуют себя крайне неуютно. - Одна подлюка из бывших ментов согласился пойти в полицаи, — отмечает наш собеседник. — Поначалу с ним просто перестали здороваться, он стал прокаженным среди знакомых, перестала с ним общаться даже его мама пожилая. А через пару дней случайно сгорела его машина и загорелась дачка в Антоновке. Дачу потушили, но осадочек-то остался… Теперь эта тварь даже домой не приходит, ночует в участке. Ходит по улицам и оглядывается. Видно, боится до мурашек на коже. Ему здесь точно жить не дадут – лопатой по башке дадут вечерком. Да закопают, никто не найдет. Надо сказать, что среди оккупантов, грабивших и взламывавших дома в брошенных селах, большие «пьяные» потери. То есть их матерям явно не стоит рассчитывать на премиальные 7 миллионов рублей. Дело в том, что бросавшие дома украинские селяне, зная главный интерес оккупантов, оставляли в погребах целые батареи бутылей с домашним «самограем», заботливо приправленным крысиным ядом. Как убивать – забота и дело самих украинцев. Дело благое. И законное. Автор — Георгий Ак-Мурза, Одесса-Николаев-Херсон-Одесса СМЕРТЬ РОССИЙСКИМ ОККУПАНТАМ! Заметили ошибку? Выделяйте слова с ошибкой и нажимайте control-enter Новости по этой теме: |
Статьи:
![]() ![]() ![]() Идея принадлежит депутату Ольге Квасницкой и общественному деятелю Наталье Делиевой. Читать дальше ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() Алексей Васильев специалист в сфере полиграфии, который весной 2022 года добровольцем ушёл на фронт. В боях получил тяжёлую контузию, но сейчас проходит реабилитацию и представляет Украину на Играх Несокрушимых 2025 в Ванкувере (Канада). Читать дальше ![]() |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||