»…того, что пережили мы, – да, да, мы все, потому что застенок грозил каждому! – не запечатлела ни одна литература.
Шекспировские драмы – все эти эффектные злодействия, страсти, дуэли – мелочь, детские игры по сравнению с жизнью каждого из нас. О том, что пережили казненные или лагерники, я говорить не смею. Это не называемо словом. Но и каждая наша благополучная жизнь – шекспировская драма в тысячекратном размере.
Немые разлуки, немые черные кровавые вести в каждой семье. Невидимый траур на матерях и женах. Теперь арестанты вернутся и две России глянут друг на друга в глаза: та, что сажала, и та, которую посадили. Началась новая эпоха. Мы с вами до неё дожили…»
Эти слова были сказаны, когда появилась возможность открыто говорить, ведь до того полстраны сидело, а другая половина сажала. Но момент истины все равно наступил, когда одни посмотрели другим в глаза. Вообще моменты истины свойственны каждому обществу в той же степени, что и обычному человеку, когда вдруг хочется начать жить не по лжи.
Реакция на дебаты украинского журналиста Виталия Портникова и российской публицистки Юлии Латыниной обнажила серьезные вызовы, с которыми суждено столкнуться нам всем в короткой перспективе. Будучи трудолюбивой нацией, мы хотим всего и сразу, именно поэтому голосуем за тех, кто предлагает нам готовые и простые рецепты.
Итальянский историк Франческо Гвиччардини писал, что «народы и неопытные люди обычно скорее позволяют увлечь себя, когда им дают надежду приобрести, чем когда указывают на опасность потерять. Причина этой ошибки в том, что надежда в людях обыкновенно много сильнее страха, поэтому они часто не боятся, когда бояться нужно, и надеются, когда надеяться не на что».
Нашему обществу, как никакому другому, свойственна жажда надежды, выраженная в символизме. Это делает украинских воинов героями на поле боя, но она же мешает нам оставаться выдержанными, толерантными и трудолюбивыми.
Именно поэтому, выстраивая свою коллективную жизнь на символах, мы так часто возносим кумиров на пьедестал, чтобы через короткое время сбросить их без оглядки. Мы видим наше счастье не в кропотливом труде, а в серии божьих знаков и провидений. Наши надежды – не продукт стратегии, а веры в перст судьбы.
Многочисленные посты, восхваляющие гениальность журналиста Виталия Портникова и критикующие «имперское нутро» Юлии Латыниной, тому подтверждение. Почему украинское общество вдруг вознесло украинского журналиста на пьедестал?
Потому, что он и его слова стали символом нашей веры в себя и нашего самовосприятия как сверхлюдей, находящихся на светлой стороне истории. В победе Виталия Портникова каждый из нас увидел победу Украины над российскими оккупантами. А 95 % голосов за Портникова, объявленных Фейгиным, подвели черту под происходившим.
Почему Портников вдруг стал украинским героем? Потому что он показал нашу лучшую версию себя, наше моральное и интеллектуальное превосходство над врагом, в лице которого выступала Юлия Латынина.
«Рабы не могут быть партнёрами» – как же сладко эти слова резонировали в душе каждого украинца, презирающего российских рабов за их жалкое, униженное состояние. Мало кто прослушал это интервью, но у каждого осталось послевкусие от него, стойкое ощущение нашего доминирования над соседним народом.
Портников как опытный журналист-популист прекрасно чувствует аудиторию и говорит то, что аудитория желает услышать. Он не в состоянии гладить общество против шерсти, ему нужно нажимать на эрогенные зоны.
Почему? Просто так проще. Ведь он движется в заданном дискурсе и настолько страстно увлечен происходящим, что как-то остается недосказанным, почему, собственно, Портников оказался на журфаке МГУ и потом работал в Москве, в этой тюрьме народов.
Ничем не лучше Юлия Латынина, которая, несмотря на все преступления России, пыталась пропихивать идеи, основанные на постулатах перестроечной статьи Александра Солженицына «О единстве трех славянских народов»: мол, «друзья! к чему весь этот шум? я, ваш старинный брат и кум…».
Юлия Латынина аргументирует близость двух народов, рассматривая Владимира Путина как исторический эксцесс. Ее тезисы на фоне продолжающейся российской агрессии звучат как издёвка.
Примечательно, что никакого ажиотажа эти дебаты в российском сегменте медиа не вызвали, в отличие от Украины. Это еще раз говорит о том, что мы боремся с ветряными мельницами и вместо подготовки планов экономического восстановления Украины продолжаем жить старыми символами.
Украинские политики знают эту особенность, поэтому и предлагают простые рецепты. Например, Леонид Кучма опубликовал книгу «Украина – не Россия», то есть вместо плана строительства собственной страны он поглядывал на Россию и сравнивал нас с ней.
Невозможно развиваться через постоянное отрицание, а тем более придавать ему излишний символизм. Общественное и государственное развитие возможно только через позитивную повестку дня и чёткий план.
Украинскому обществу понравились эти дебаты, потому что они стали для него символом и доказательством, что мы лучше агрессора России. Мы стали психологически зависимы от этого сравнения. Нам нравится слышать слова Виталия Портникова о том, что мы – «форпост борьбы с российской диктатурой».
Это возвышает нас в наших же глазах. И это ощущение вызывает к жизни тезис о неизбежности сегодняшней войны. Мы умудряемся воспринимать себя одновременно жертвами и героями. Все это проявление того самого символизма, желания через трудности переходить к счастливому концу.
Мы проживаем экзистенциальную сказку. И в этой картинке мира для нас все понятно. Она для нас максимально комфортна, ибо здесь мы выступаем одновременно и жертвой агрессии, неспособной предотвратить войну, и героем, ведущим бой за себя и за все прогрессивное человечество.
Виталий Эдуардович почему-то забыл упомянуть о том, что география – это судьба любой страны. В Иране, например, живут более 40 миллионов азербайджанцев, в четыре раза больше, чем в самом Азербайджане, но при этом Иран не аннексирует территории Азербайджана.
Хотел бы Иран это сделать под предлогом защиты своих граждан? Возможно, но не делает, потому что Азербайджан ведет такую политику, которая не позволяет развернуться агрессии Ирана. Легко экстраполировать этот пример на наш регион.
Но это значит включить голову. Парадигма Виталия Эдуардовича проще и легче. Как я уже писал в одной из предыдущих статей, предрасположенность к чему-то еще не гарантирует, что произойдет нечто. Человек, склонный к диабету, необязательно заболеет диабетом. Страна, склонная к агрессии, необязательно нападёт. Это все дизайн геополитики.
И последнее. На фоне ярких эмоций, которые украинское общество испытало в победе над «крашенным пуделем» и «имперской ведьмой», прошла практически незаметной новость ГБР о существовании пыток в украинских тюрьмах и раскрытии этих злодеяний.
Ведь, как оказалось, заключенных пытают не только в российских тюрьмах, но и в украинских. Странно получается, об этом говорят украинские спецслужбы, но абсолютно никак эту новость не комментируют фейсбучные блогеры. Страх? Нет, дело не в самом страхе.
У нас привыкли говорить все что угодно в адрес власти. Тогда в чем причина? В страхе, сдобренном символизмом: мы – лучшие и безгрешные, а пытки возможны только в государстве-агрессоре России, о которых пару лет назад писал Владимир Осечкин в своем проекте Gulagu.net. Но это до поры до времени, ибо наступает момент, когда не только две России глянут друг другу в глаза. Хотя..лицом к лицу, лица можно и не увидать.
Победа в войне против российских оккупантов возможна только после моральной победы над собой каждого члена украинского общества. Но, это так рассуждения. А, вообще хорошо, что есть пророк в своем отечестве. И Виталий Эдуардович вписывается в эту благородную роль… |
