О выступлении господина Искрука по Дому Профсоюзов

С живым интересом послушал донецкое выступление господина Искрука, которого представляют как бывшего специалиста взрывотехнической лаборатории ГНИЭКЦ МВД Украины.

Системный подход, владение материалом и «беспощадные» умозаключения Сергея невольно заставляет вспомнить незабвенную Веру Запорожец. Я вполне допускаю – хотя по понятным причинам и оставляю место для некоторых сомнений – что г-н Искрук действительно грамотный эксперт-криминалист и хороший специалист по пожарам и взрывам. Однако в тексте своего выступления он рассуждает преимущественно о причинах смерти людей в Доме Профсоюзов, выходя далеко за пределы своей компетенции, и судит о вещах, в которых не является специалистом. Поэтому я позволю себе для прояснения ситуации прокомментировать некоторые фрагменты этого выступления.

«Когда человек погибает на пожаре… от огня или от удушья… тело человека приобретает определённую позу, так называемую «позу боксёра»… идёт рефлекторное сжатие мышц, судороги, и так далее, и так далее», – говорит г-н Искрук. Это неверно. Так называемая «поза боксёра» является не симптомом определённой причины смерти, а признаком посмертного воздействия на тело высокой температуры. Развивается это явление не вследствие «рефлекторного сжатия мышц и судорог», а в результате изменения структуры мышечной ткани при её достаточно долгом пребывании в условиях высокой температуры. Человек, «погибший на пожаре», может умереть от самых разных причин: это и отравление продуктами горения, и ожоги тела, и ожоги дыхательных путей. Вне зависимости от того, что именно стало непосредственной причиной смерти, «поза боксёра» будет наблюдаться, если труп провёл какое-то время в очаге высокой температуры, и не будет в противном случае. Таким образом, использование этого аргумента для подтверждения или опровержения какой-либо причины смерти некорректно.

«…Один из свидетелей указывал на наличие, насколько я помню, желтого дыма с окна Дома Профсоюзов. Это говорит об использовании, об горении химических веществ. Ядовитых химических веществ», – говорит г-н Искрук. Я думаю, это умозаключение не нуждается в подробных комментариях: цвет дыма связан с его токсичностью исключительно в компьютерных играх начала века.

«…По результатам судебно-медицинской экспертизы, СМЭ, в крови некоторых погибших были обнаружены остатки хлороформа», – говорит г-н Искрук. Это неверно. Следы хлороформа, насколько я помню, были обнаружены, во-первых, не в крови, а в изъятых с места происшествия образцах, а, во-вторых, не судебными медиками, а одесскими коллегами Сергея – экспертами-криминалистами. Токсикологическое исследование образцов от тел погибших не выявило ни хлороформа, ни ряда других посторонних веществ. Следы же хлороформа в НИИЭКЦ были обнаружены лишь методами высокочувствительного спектрального анализа; нельзя исключить их возникновение в незначительном количестве при горении синтетических материалов.

Гипотезы использования в Доме Профсоюзов фосгена либо синтеза фосгена из хлороформа, о которых говорит г-н Искрук, не новы и не выдерживают критики. Я разбирал эти гипотезы в мае 2014 года в Живом Журнале: http://etherealstation.livejournal.com/66878.html

Таким образом, аргументы, которые приводит г-н Искрук в доказательство своей версии, являются – последовательно – ложью, абсурдом и передёргиванием. И я надеюсь, что всё это великолепие – добросовестные заблуждения г-на Искрука, а не очередная провокация. Ведь тот, кто выдвигает легко опровергаемый аргумент – выдвигает его против себя.