Пожар в колледже: подозреваемые — тоже жертвы

Закон однозначен: для виновности, необходимы три компонента.

1. Конкретное нарушение нормы пожарной безопасности, которое привело к пожару.
2. Прямая связь между возгоранием и жертвами.
3. Установленная законодательством ответственность лица за соблюдение норм ПБ.

Поскольку речь о госпредприятии, полиция легко установит п.3. Это называется субъектом преступления. Но ни малейших доказательств объективной вины нет.

По п.1, поскольку неизвестна причина пожара, то тем более не известно, какое нарушение конкретной нормы ПБ к ней привело.
По п.2, прямая связь однозначно отсутствует, поскольку пожарные почти два часа тупо не приступали к тушению. Иными словами, непосредственной причиной гибели был не пожар, а грубейшие нарушения порядка его тушения.

Прокурорская братия — которую язык не поворачивается назвать братвой — несет в суде пургу о том, что вину будет устанавливать суд через год, а сейчас достаточно минимального подозрения. Это чушь. Мерзкая, собачья чушь, которую подобострастно проглатывает суд. Подозрение должно быть «разумным». Оно может быть недоказанным, но разумным. Должны быть хоть какие-то факты.

Вот обычная ситуация для цивилизованных стран: пожар в Окленде на дискотеке. Тут же выяснили, что пожар возник из-за хранения горючих материалов, а жертвы возникли из-за перекрытия путей эвакуации. Это формирует разумное подозрение. Потом будут разбираться, как там оказались горючие материалы и почему были захламлены пути эвакуации, но пока что есть явные нарушения. В пожаре в колледже даже близко не перейден этот стандарт разумности подозрения.

Чтобы продолжать бесконтрольно воровать, полицейско-прокурорская мафия должна бросать кости публике. И суд им в этом позорно содействует.