artville1

Доброволец из Одессы / 26 сентября 2014, 21:46

Запись в дневнике за 26 сентября 2014 года. Как выжить при обстреле из тяжелой артиллерии


Конечно, раньше я что-то знал об артиллерии. Когда учился в школе, учителя рассказывали о той огромной роли, которую сыграли наши артиллеристы в годы Второй Мировой войны. Позже, когда получал свое военное образование, я изучал, какой огромной разрушительной силой обладают современные артсистемы и самоходные установки.

Но только оказавшись на передовой, под многочасовым обстрелом из САУ, я понял, почему артиллерию называют «богом войны».

И даже не потому, что снаряд калибра 152 миллиметра весом в пятьдесят килограммов легко пробивает каменные стены и запросто превращает трехэтажное здание в груду обломков. И не потому, что при близком разрыве земля трясется настолько сильно, что меня, стокилограммового солдата, лежащего в окопе в полной амуниции, буквально подбрасывает вверх.

Дело в другом. Когда ты находишься под массированным обстрелом, у тебя есть только одна надежда — на своих артиллеристов. Ты просишь их о помощи по рации, молишся им по телефону. Ты обращаешься к ним, как к Богу, потому что понимаешь — только они могут тебе помочь, только от них зависит, доживешь ты до утра, или нет.

Обстрел из САУ — пожалуй, самое страшное, что мне довелось пережить в своей жизни. Защитить от прямого попадания снаряда может разве что капитальное бомбоубежище. Поэтому если вы решили переждать обстрел в подвале дома, не забудьте подпереть потолок бревнами, чтобы не оказаться под завалом.

Лучшим вариантом, чем подвал, является блиндаж. Он меньше по размерам, поэтому вероятность прямого попадания снаряда ниже. Зато три наката бревен над готовой полностью защищают от осколков.

Кроме осколков, у снаряда есть мощное фугасное действие. Если вы оказались возле места разрыва, контузия гарантирована, а взрывной волной вам может выкинуть далеко.

Снаряд летит со сверхзвуковой скоростью, поэтому услышать звук направленного в вашу сторону выстрела до взрыва невозможно. Осколки летят далеко и подлетают вверх метров на тридцать-сорок — это выше девятиэтажного дома. При взрыве образуется воронка глубиной около метра и диаметром метра три. При этом несколько тонн земли разлетается в разные стороны и через несколько секунд после взрыва сыпется на землю. Поэтому если вы укрылись от обстрела в открытом окопе или в яме, обязательно защищайте голову. Стесняться тут нечего, надевайте каски, прячьте, как местные жители, головы в ведра — если вам в голову угодит булыжник или обломок кирпича, ничем хорошим это не закончится.

В отличие от систем залпового огня, например, «Града», которые стреляют по площадям, огонь из САУ ведется прицельно. Качественная оптика и корректировщики позволяют овольно точно стрелять с дистанции больше десяти километров. Как правило, целями артиллеристов становится бронетехника, автомобили, заметные местные предметы, например, палатки. Поэтому прятаться от обстрела под танками или БТРами нельзя — это самые опасные при артобстреле места, при прямом попадании снаряд легко пробивает бронетранспортер насквозь. А вот случаев попадания с закрытых позиций (с дальних дистанций) в движущуюся бронетехнику у нас не было.

Обстрел из САУ продолжается минут пятнадцать, потом перерыв минут на 7-8, потом снова обстрел. Если нет поддержки своей артиллерии, то САУ может стрелять по вам с расстояния в десять километров столько, сколько захочет. Особенно, если недавно через границу приехал очередной гуманитарный конвой.

Многочасовой артиллерийский огонь очень сильно угнетает психику. Известно немало случаев из истории мировых войн и крупных конфликтов, когда солдаты во время артобстрелов сходили с ума. Люди, находящиеся на краю жизни и смерти, начинают вести себя необычно. Например, атеисты могут начать беседовать с Богом, иногда эти разговоры бывают довольно оживленными. Поэтому опытные бойцы стараются занять себя какой-то деятельностью. Например, считают выстрелы, засекают время между взрывами, пытаются определить направление стрельбы. Особенно это может быть полезно младшим командирам: расчеты САУ меняются редко, и если выяснить типичную продолжительность обстрела, количество выстрелов, время на смену позиции и перезарядку, можно предугадывать противника и маневрировать.

Также помогают и успокаивают мысли о чем-то хорошем. Например, о любимой женщине.

Итак, основные правила выживания при артиллерийском обстреле:

1. Не стоит укрываться от артиллерийского огня в зданиях. Если вы спрятались в подвале, не забудьте подпереть потолок.

2. Нельзя прятаться под бронетехникой — при артиллерийском обстреле это самое опасное место.

3. Обстрел из САУ обычно продолжается около 15 минут, с восьминутными перерывами.

4. Лучше всего пережидать обстрел в блиндажах. Если пришлось прятаться на открытой местности, в окопе или воронке — защитите голову от летящей земли и обломков. Каска или даже просто металлическое ведро на голове будут нелишними.

5. Во время обстрела займите свои мозги какой-нибудь деятельностью или просто заставьте себя думать о чем-то хорошем.

                                    

P.S. Свои публикации я посвящаю памяти боевых товарищей:

Александра (позывной «Франц»)
Степана (позывной «Стёпа»)
Александра (позывной «НС»)
Вадима (позывной «Сват»)

Вечная память героям, отдавшим свои жизни за Украину.

            

Предыдущая запись (Как выжить под «Градом»)

 


Пост размещён сторонним пользователем нашего сайта. Мнение редакции может не совпадать с мнением пользователя



<img src=/i/fb.gif class=fbico> Adam Viter
БАША

БАША

Террористы могут захватить корабль, самолет и даже поезд. Или театр, или например, дом. Но область?! Страну?!
Если это война, то кого и с кем? Перевязанные черно-оранжевыми или триколорными лентами люди называют эту войну Великой Отечественной и бьются за Отечество. Чтобы как-то оправдать постоянную ложь, грабежи, получение зарплаты за убийство своих сограждан в соседней стране, разбитые города, они придумали себе сказочную страну, где они олигархи, где у них большие зарплаты, и они не работают, а просто всем управляют, такой вот рог изобилия Новороссию. Им хорошо в придуманном мире, за который они убивают. В нем они, вчерашние рабы, сегодня хозяева жизни. Распивая дорогой виски, украденный из разбитого ими магазина, они чувствуют себя ровней Ахметова, и, захмелевшие, мечтают, опершись спинами на мешки с песком, окружающие блок-пост, как теперь будут сами владеть несметными богатствами.
Они никогда не жили в придуманной ими стране, но уже убивают за нее. Они даже не знают, будут ли там счастливы, они даже не попытались задекларировать какие-то общепринятые законы, на которых можно было построить это всеобщее, всех обогащающее счастье, они даже не создали до конца эту свою иллюзорную Родину, но обагрили ее кровью, сделав несчастными тысячи людей, выгнав их из домов, забрав жизни их близких. У нас говорят «на чужом несчастье, счастье не построишь» -вот это о новороссах.
Говорим об этом дома у Маришки, шепотом, оглядываясь даже в комнате. У нее почти все хорошо, если можно сказать о жизни в этих условиях. Не звонила-сгорел телефон, а номера не помнила. Не привозит молоко, некого доить. Казаки забрали всех коров в селе, выпотрошили дома, подвалы. Она спасалась от набегов, когда ушли наши войска, вырыв в огороде под навозной кучей землянку. Так и спали в ней втроем. Она, муж и алабай Шалфей. Маришка рассказывает, о собаке долго и с любовью. Заранее толкал носом в двери, когда слышал чужих или приближение боя, не лаял, просто смотрел в глаза, и она все понимала.
-Хоть мужа уберегла не снасильначали, — смеется, — а то казаки тут таким занимались, у-у-у, куда той гей Европе, как они говорят. Прямо казачий курень «Голубая луна» организовали.
Мы смеемся здесь с разных вещей, но в основном с очень страшных. Нормальный человек таким шутить не будет. Это нервный смех или победоносный. Типа, а вот я назло выжила. И смех.
Об ужасах грабежей не рассказывает. Я не спрашиваю. Не хочу переживать это вместе с ней. Она мне благодарна за это. Ей не хочется во все это окунаться заново. Даже воспоминания ранят. Поэтому мы быстро расстаемся с болью, стараемся не держать ее внутри, и не делиться ею. Закатываем ее в душу, как помидоры в банки. На потом. Мы разберем, переживем, перечитаем эту боль потом. После войны. Сейчас стараемся говорить и вспоминать только хорошее. Я тоже молчу о допросах. Об ударе прикладом по спине. О предательстве, человека, которого считала родным. О запрете писать, о потери работы. Зачем? У каждого тут подобное горе. Горем нельзя делиться, чтобы не множилось. Мы делимся радостью.
Я, привезла ей распечатки написанного. Когда мы потеряли веру, спасали именно диалоги с друзьями в фейсбуке, общие молитвы, переживания. Я тогда читала ей по телефону. Сейчас привезла. На память.
Ругает. Зачем, мол, рисковала. Могли машину обыскивать. Прячет.
-Прочитаю, сожгу, не переживай, -говорит шёпотом.
-Рукописи не горят, -горько улыбаюсь.
Мы снова плачем. Молча. Запивая слезы чаем.
-Как там, -в голосе больше страха, чем надежды.
Там-это в Киеве, на большой земле.
-Все хорошо. Бьются, обещают не бросить. Люди поняли, что Донбасс-это не шахтеры-рабы, бабки с иконами и алкаши, а еще и мы с тобой. А как оно будет, не знаю, Мариш. Ты же видишь, что и сколько.
-Вижу, -выдыхает. -Я хоть помогла тогда?
-Да! Очень!
   Відповісти    
KATPAH
Снайпер «Аспид»: «Что это за перемирие?!! Нас ложат в несколько раз больше!! « Снайпер [Аспидk: "Что это за перемирие?!! Нас ложат в несколько раз больше!!"  ОстроВ
   Відповісти    
   Правила

Записи в блогах:




Думська в Viber


Одрекс
Ми використовуємо cookies    Ok    ×