В этом крупном населенном пункте проживают 565 человек. И никогда не жило больше тысячи. Теперь смотрим на вторую фотографию. Это — школа. Повторяю, в деревне проживают 565 человек. Не школьников, а всех вместе.

На улице с редким названием Черч стоят три церкви. Все три — в пределах одного квартала. 

Из первой — выходили люди. Мы пообщались с женщиной-пастером. Она пригласила нас войти, сфотографировать, показать на карте, где это Одесса в Украине. Очень обрадовалась, но почему эта деревня носит имя Одесса — не знала. 
Здание сельсовета и пожарной команды имеет общую стенку. Мэр Одессы — отставной полковник армии США.

Из истории с сайта этой деревни:

В 1801 году на этом месте была постороена мельница. Место стали называть Catlin Mills.

1845 — переименовано в Одессу выдающимся одесским бизнесменом Джоном Лоуренсом и Джоном Фостером по благословению Финеаса Кэтлина. Неизвестно, почему они выбрали это имя. Тайну эту они никому не рассказали )

В 1884 установили телефонные столбы и первые телефоны.

В 1903 — наконец-то ее зарегестрировали как деревню

1905 год. Был закуплен пожарный рукав, шланговая тележка, лестница и несколько шлангов. Была создана пожарная служба.

1910- Электрические фонари заменили керосиновые фонари для уличного освещения.

В 1912 году они построили Одесский оперный театр. Оперный театр, Карл! По переписи 1910 года там уже проживало 330 человек! Которые не могли жить без оперного театра!

В 1938 — в Одессе был сделан водопровод.

2010 — Одесские избиратели отклонили предложение о роспуске села и соединении его с близлежащими городами Катарина и Монтур.

В селе проживает почти 97 процентов белых и 0.16% индейцев. Я сдуру взял калькулятор... Оказалось, что в Одессе проживает ноль целых и девять деятых одного индейца. Наверное, инвалид. Я не видел.

Вот такая Одесса есть в середине штата Нью-Йорк.

Сейчас не о Бабченко. Сейчас о нас с вами. Эти несколько дней для меня четко показали: что-то с нами пошло не так. Не хуже-лучше, а не так. Слова потеряли смысл. Смысл потерялся во гневе.

Идет война. Я не о той войне, что сегодня идет на востоке Украины. Война идет в наших с вами головах. Почему естественные и понятные чувства тянут у нас за собой "запятую и НО"...
- Я, конечно же рад, но...
- Мне их жалко, но...

Я два дня тупо читаю ленту фейсбука, пытаюсь понять и не могу. Видать, тут нужны профессиональные специалисты психиатрии.

Массовый психоз, иначе я не могу назвать это явление. Приличные светлые люди вдруг коллективно ощутили обиду за то, что их естественный душевный порыв скорби вдруг оказался реакцией на игру. Такое впечатление, что никто никогда не ходил в театр, ни разу не был в кино.

И понеслось: "Я, конечно, рад, но... как он мог не предупредить жену и маму?! " Оказалось, они были в курсе, а жена непосредственно участвовала в операции. "Да? Ну тогда, как он мог сотрудничать со спецслужбами? Это выстрел в журналистику! " Очень красивые слова. Вот был бы Бабченко гинекологом — куда был бы выстрел?

Сижу и думаю: насколько же неистребим совок: "Вот пусть они, спецслужбы, копаются в этом дерьме, а мы будем брезгливо на них смотреть и прикрывать носик рукой в белых перчатках". Они же — должны нам, а мы — такие все из себя брезгливые. У нас народовольческие страдания вдруг поперли. И взрослые умные люди на полном серьезе обсуждают вопрос: А вот если бы мне такое предложили — отказался бы я? Скорее всего отказался бы.

Блядь, так ты бы отказался и они бы сказали: ну и фиг с тобой. Тебя заказали — ты и выкручивайся! Скажи спасибо, что мы тебя предупредили, а дальше — сам.

Представляете, какой бы поднялся бы вой?! Очень интересно читать все эти морально-этические стенания, но в голове все время почему-то пульсирует один вопрос: Вы с какого дуба упали головой вниз??

Я для себя еще не сформулировал ответа на вопрос, что с нами произошло, но четко вижу: мы уже живем за гранью человеческих ощущений и чувств. И хочу сказать спасибо Аркадий Бабченко, что с его помощью удалось поставить диагноз нашей болезни. Теперь дело за малым — найти лекарство. 
И спасибо, что живой. Очень надоели смерти. Правда.

Но сначала: откуда у меня в телефоне оказался номер куратора СМИ из СБУ. Это отдельная история.

В программу «ОКО», в которой я с Игорем были ведущими, мы приглашали разных, для нас интересных, людей. Достаточно частыми гостями у нас были депутаты Шишкин и Кармазин. Мы даже постоянно шутили на эту тему: «Алена ( Алена Фомич — постоянный член нашей команды в программе «ОКО»), кого мы сегодня будем звать в программу? — Опять никого нет? Тогда я звоню Кармазину». 
Так вот в начале 2001 первого года они у нас были частыми гостями. В один день меня позвал Коломей и сказал, что в марте телекомпания должна получать лицензию, а из-за наших приглашенных она ее никогда не получит. И Виктор Шишкин и Юрий Кармазин в то время были не сильно в почете у властей. 
Поэтому Коломей сказал, что он отправляет нашу программу в отпуск, пока телекомпания "Одесса- плюс" не получит лицензию. Сказал... На самом деле это была истерика. 
- Что вы носитесь с этим Гурвицем?! Ты что — не понимаешь, что он уже все!
- А кто не все? 
- Есть люди, которые готовы дать нам работать! Нормально работать! Они готовы купить канал и обеспечить его финансирование. Помочь с лицензией в конце-концов!
- Миша, а какое ты имеешь отношение к продаже канала?
- Все! До марта в вас в эфире не будет! Пока не дадут лицензию. А потом посмотрим!

Ну, поговорили, так сказать. Половину февраля и март — программа «ОКО» не выходит в эфир. В телекомпании, на звонки зрителей, отвечают, что мы в отпуске. А мы, от нечего делать, ходим на разные мероприятия, пресс-конференции, но в эфир не выходили. И тут неожиданно... 
Для меня звонки по телефону — это всегда неожиданно. В конце марта неожиданно раздается звонок по телефону в 8 утра. Жена берет трубку и говорит: — Сережа, просыпайся — тебе звонят из СБУ. 
Нормально так, да? Я, конечно же, сразу проснулся, как-будто и не спал никогда в жизни. 
Короче, пригласили меня на беседу в СБУ.
Я набираю телефон Игоря Гринштейна. Тот не берет трубку. 
Приезжаю в СБУ. Встречает меня человек по имени Сергей Николаевич. Представляется куратором по СМИ и приглашает пройти за ним в кабинет. И хотя у меня уже были раньше встречи с сотрудниками из этой организации, но ощущения — еще те, я вам скажу.

А потом начался цирк.

Сергей Николаевич рассказывает историю: в управление поступило заявление. От президента телекомпании «Одесса-Плюс». Михаила Коломея. В этом заявлении он пишет, что после нашего ухода в «отпуск» к нему постоянно звонят с угрозами. А потом в телекомпанию пришли два человека, которых он не знает, с требованием немедленно выпустить программу «ОКО» в эфир, а не то ему придется передать пакет документов на владение этой телекомпанией какому-то неизвестному лицу. И что я думаю по этому поводу?

Я вообще ничего не думал по этому поводу. Я сидел пристукнутый за столом. Даже после истерической беседы и отправление нас в «отпуск», я не ожидал, что Коломей может написать в СБУ. Это для меня было, как гром среди ясного неба.

Я честно сказал, что ничего про это не думаю, кроме одного: все это выдумки. Хотя бы потому, что у нас в телекомпании для того, чтобы попасть на второй этаж к Коломею, необходимо было пройти через железную решетку. И потому никакие «неизвестные» люди не могли этого сделать.
- У нас есть показания еще нескольких людей, которые их там видели.- сказал Сергей Николаевич.
- Так. А я тут при чем? 
- Так он же закрыл вашу передачу...
- Отправил в отпуск. И что?
- Ну вот...
- Ааа, так это вы думаете, что это я подсылал к Коломею каких-то людей?
- А это не так?
- Ну, я могу сам прийти к нему. Зачем мне кого-то подсылать?
- И когда вы виделись последний раз?
- Примерно с месяц назад, когда он сообщил, что нужно уйти в отпуск после эфира с Шишкиным и Кармазиным. В отпуск до конца марта.
- А как давно вы знакомы с Шишкиным и Кармазином?
- Давно. Они у нас часто бывают в эфирах. 
- Я знаю. И все-таки, кто мог приходить к Коломею с угрозами?
- Понятия не имею. 
- Ладно. Тогда вы свободны. Я вас провожу.
По дороге из кабинета к выходу из здания Сергей Николаевич придержал меня за руку и сказал: 
- Вы там поосторожнее. Забудьте имя Коломея и ничего никому не говорите про него.
- То есть?
- Его грохнут, а повесят все на вас. 
- Да кому он нужен?
- Я — сказал...
- Я — понял.
- И я понял, что ты понял. Вот телефон — звоните, если что-то вспомните или нужно будет что...

И он протянул мне свою визитку. Так у меня в телефоне оказался номер этого сотрудника СБУ, которому я и позвонил из Центрального РОВД.

Но... нужно рассказать и о том, кто такой — президент телекомпании «Одесса-Плюс» и как я познакомился с Михаилом Коломеем.

Я понимаю, что кое-кто может на меня обидеться и сказать, что все было не так, а иначе. Это естественно, потому что у каждого свой взгляд. Но я буду писать о том, что я видел и в чем участвовал, и как я понимал эти события тогда. Такие субъективные заметки без дат, без хронологической последовательности — просто обрывки памяти о том времени. Это не художественное произведение, поэтому красоты типа : "он смотрел в окно и скупая мужская слеза оставляла мокрую блестящую полоску на его чисто выбритой щеке" — я буду стараться опускать, если они не несут смысловой нагрузки) Еще раз: я не стараюсь никого обидеть и с кем-то свести счеты. 
Названия я еще им не придумал. Буду писать кусками, потому что длинные тексты читать сложно. 

Глава из ненаписанной книжки.

ИУДУШКА

Утром, часов в 8, зазвонил телефон.

- Сергей Анатольевич?

- Да...

- Это вас беспокоят из Центрального РОВД. Приглашаем вас явиться в 10 часов в кабинет №... для беседы.

- А что произошло?

- Вам там расскажут.

Я звоню Игорю Гринштейну. 

- Мне уже тоже позвонили.

- А что случилось?

- Не сказали.

К 10 мы с Игорем встречаемся под РОВД и идем в указанный кабинет. Встречает нас молодой следователь с красными глазами и мятой рубашке.

- Присаживайтесь. Что вы можете рассказать по поводу ночных событий?

- ….

- Вчера ночью у Михаила Коломея взорвали дверь.

- И?

- Вот и расскажите мне, где вы были сегодня ночью?

- Я — спал.

- И я тоже, — ответили мы с Игорем. 

- Так. Давайте мы это все будем записывать, — сказал следователь и решительно вставил несколько листов бумаги через копирку в печатную машинку. 

Начал что-то печатать, привстал, посмотрел внимательно на листы, покрутил барабан с лентой. Опять постучал одним пальцем по клавишам. Изобразил на лице грусть и сообщил:

- Лента наверное высохла.

- И что теперь?

- А давайте вы придете ко мне после обеда и мы продолжим?

- У них и патроны закончились..., — вспомнил Игорь бородатый анекдот.

- А давайте я позвоню, — сказал я. 

- Звоните, — легко согласился следователь и подвинул мне телефон времен начала хрущевской оттепели, с заботливо перемотанной изолентой трубкой. 
Я достал мобильник, нашел нужный телефон и позвонил.

- Добрый утро. Нас тут с Игорем допрашивают в РОВД...

- … беседуют, -подал голос следователь.

- … Что-то ночью случилось с Коломеем...

- … ничего не случилось. Просто попытались взорвать дверь, — опять подал голос следователь. 

- … Не, мне это неудобно сделать. Давайте я включу громкую связь и вы сами все скажите.

Я нажал на кнопку громкой связи. 

- Блять! Вы что, не знаете, что всеми вопросами с журналистами занимается служба безопасности?! — сразу раздалось из трубки. — Фамилия?! Я спрашиваю, как твоя фамилия?! 

Следователь представился. 

- Значит слушай, Сережа! Я высылаю за ними машину. Передашь с сопровождающим протокол.

- Так нет еще протокола, — промямлил следователь. — У меня лента в машинке закончилась...

- Еб...

И в трубке раздались короткие гудки.

- А кто это был?

- Да так... сотрудник СБУ, который занимается средствами массовой информации, — сказал я. 

- Еб.. ну нахера так сразу, — сказал следователь и куда-то вышел из кабинета.

Мы остались с Игорем вдвоем. 

- Я не фига не понимаю, — сказал Игорь. — Какая дверь?

- Видать Коломей решил поиграть в Костусева.

В это время вошел милиционер и сказал:

- За вами приехала машина. Попрошу следовать за мной.

Игорь встал, заложил руки за спину и пошел к двери. 

- Игорь Яковлевич, — сказал, появившийся из-за спины милиционера, следователь, — не надо паясничать... Вы даже не понимаете, насколько все серьезно.

Мы вышли из РОВД и поехали в СБУ.

***

Пока мы туда ехали, нужно вернуться на несколько лет назад... Продолжение следует...