Безусловно, все мы разные и имеем свои политические взгляды, являемся сторонниками той или иной концепции развития Украины. И нет никакого права, никакой возможности запретить друг другу высказывать свои идеи и эмоции. Но только не здесь!

Здесь мы работаем над сверхзадачей – вернуть из мирного прошлого такой набор слов и образов, который привлечет каждого гражданина из каждого уголка нашей страны к нашему общему делу. Если у кого в арсенале осталась лишь одна «заезженная пластинка» со старым репертуаром обвинений против правящего режима или сепаратистов, правых или левых, оставьте ее дома.

Здесь мы говорим об ужасах войны и способах ее прекращения. Тут мы разрабатываем такой формат акций, на которые смогут прийти сторонники майдана и антимайдана, и даже аполитичные граждане, не имевшие до этого собственной позиции.

Только так мы сможем перетянуть в свое движение нынешних сторонников «партии войны». Только так наш проект охватит своими акциями всю территорию Украины. А, значит, у президента и правительства просто не останется другого выхода, как исполнить нашу волю.

В Украине идет братоубийственная война. Как бы ее не называла государственная пропаганда, как бы не накручивала патриотические чувства, и не клеймила иностранное вторжение, любой порядочный человек понимает, что в массе своей друг друга убивают граждане одной страны.

Вне зависимости от политических взглядов и территории проживания, эта война несет горе всем нам. Чьи-то родные и близкие гибнут в рядах сил АТО, другие – от рук украинских силовиков. А слезы жен и матерей павших солдат из Западной Украины, и ополченцев Донбасса, и невинно убиенных мирных жителей, — одинаково горьки.

Мы с вами в силах остановить это безумие!

Нет никаких цивилизационных ценностей, никаких общественных целей, даже долга перед Родиной, заставляющих нас убивать друг друга. Это все придумали политики, неспособные урегулировать разногласия регионов Украины путем переговоров. И если мы хотим сохранить единую страну, у нас с вами нет другого пути, кроме как заставить их сделать это, принудить все стороны конфликта сложить оружие. Заставить не силой, но акциями мирного протеста. Массово и по всей Украине.

Но ответственность лежит не только на политиках. Требовать мы должны не только с них, но и с себя. Ради мира в общем доме нам придется сделать над собой усилие и хотя бы на время отложить прошлые обиды и выяснения отношений, отставить политические предпочтения и презрительные клички, свои флаги и лозунги. Наша цель одна – остановить войну!

Мы видим зарождающееся Антивоенное движение Украины самоорганизующимся, сетевым и неиерархическим, без командиров и начальников. Любые граждане доброй воли, поддерживающие принципы нашего движения, в любом уголке Украины могут создать свою инициативу и продвигать ее в своей громаде. Если ваша инициатива пока не набирает сторонников провести митинги и марши, не сидите, сложа руки, распространяйте литовки, пишите граффити.

Промедление – смерти подобно!
Помните, каждый день кто-нибудь умирает от этой грязной войны!!!

Группы координации АДУ в соцсетях:
Фейсбук https://www.facebook.com/groups/278234339023499/
Вконтакте http://vk.com/club72285984

Инициативная группа АДУ

После града упреков в соц.сетях, что ни один кандидат в мэры Одессы не приходит почтить память жертв Дома профсоюзов, мы с товарищами выдвинулись на Куликово поле, где собирались возмущенные одесситы. Выступить я не успел, так как массы народа стали собираться в колонну, чтобы идти на горУВД, вызволять арестованных куликовцев. Принял решение идти вместе с массами, чтобы не допустить столкновений и погромов. По дороге мешали наиболее горячим головам бить киоски. Вызвали еще активистов САУ, чтобы шли на Преображенскую, но быстро смогли собрать лишь несколько десятков.

Под горУВД народ был возбужден, но сдержан, пока по телефону представители куликовцев договорились с властями, что на место приедут чины милиции и прокуратуры для переговоров. Хотя постоянно возникали провокаторы, которые пытались подбить толпу на штурм под угрозой, что подходит «Правый сектор» и надо срочно забаррикадироваться в здании. Через полчаса по истечении назначенного срока массы сдержать уже было нельзя. Самые буйные бросались даже на журналистов с камерами без эмблем телекомпаний.  Потом они сломали и подняли первые ворота, раскачали «воронок» и им протаранили вторые.

Я в это время звонил к знакомым чинам милиции и настаивал, что надо срочно принимать решение. Остаюсь во мнении, что освобождение всех задержанных было хоть и незаконным, но единственно верным в той ситуации. Одесситы собирались ломиться дальше в здание и занимать кабинеты. Если бы это произошло, случился бы полноценный захват здания с необратимыми последствиями. Люди могли в страхе закрыться, и силовикам пришлось бы их оттуда выбивать с новыми жертвами. А я не готов, чтобы Одесса стала вторым Славянском.

Поэтому считаю, что руководство МВД приняло мудрое решение. Когда начали выпускать задержанных куликовцев, возбуждение масс сразу спало и началось ликование. Активисты стали покидать внутренний двор горУВД. После этого и мы увели своих анархистов от здания. Но вся Одесса была в шаге от непоправимого.

Еще не поздно. Лидерам обоих сторон конфликта надо собрать все свое мужество, найти в себе силы и слова к примирению. Знаю, это очень тяжело после всего случившегося. Но другого шанса у Одессы просто не будет.

Первое. До приезда харьковских ультрас подобных столкновений даже близко в мирной Одессе не было. Условно «боевые» крылья майдана и антимайдана всегда успешно уводили от столкновений авторитетные участники обоих движений. Одесские болельщики «Черноморца», которые не включены в ультраправое движение, мне рассказали, что столкновения начали именно заезжие ультрас и прибывшие под их видом боевики «Правого сектора». Футбол и «Марш за единство» были лишь удобной причиной, чтобы развязать бойню в Одессе.

Второе. Яростный характер столкновений, а также решимость, с которой нацисты сожгли Обком профсоюзов, полный людьми, говорят о том, что сторонники режима изначально были настроены на жестокое уничтожение лагеря оппозиции и заранее получили на это индульгенцию на уровне руководства страны. Перед нами классическая тактика устрашения, попытка подавить волю к сопротивлению. А нейтралитет милиции и циничная ложь центральных СМИ о столкновениях в Одессе лишний раз доказывает, что мы имели дело с хорошо продуманной операцией властей.

Третье. Действия некоторых одесских политиков первого эшелона косвенно свидетельствуют о том, что они знали о грядущих событиях. Знали и не предотвратили. Пусть это молчаливое пособничество бойне навсегда останется на их совести.

Четвертое. Анархисты не являются участниками пророссийского движения в Одессе. Мы любим эту страны и не хотим под авторитарную путинскую власть. Но мы ясно понимаем, что подобные методы правящего режима, решающего свои политические проблемы жестокими, абсолютно незаконными методами и руками ультраправых группировок, несут угрозу гражданским свободам всех жителей Украины независимо от взглядов. Почувствовав безнаказанность после жестокой расправы с радикальными оппонентами, режим очень быстро перейдет к подавлению любого инакомыслия.

Пятое. Я, как кандидат в мэры Одессы, а также Одесская ячейка ПП «Союз анархистов Украины» требуем немедленного расследования событий 02.05.2014 г. в Одессе с привлечением международных экспертов, а также представителей одесской, украинской и зарубежной общественности. Но уже до результатов расследования нам совершенно ясна преступная халатность местных властей, допустивших массовые убийства. На основании чего мы требуем немедленной отставки губернатора Одесской области, а также руководства областного и городского управлений СБУ и МВД в полном составе.

До слез скорблю о жертвах одесского братоубийства с обеих сторон. Сделаю все от меня зависящее для наказания виновных и недопущения подобного ужаса впредь в нашем мирном и жизнерадостном городе.

Председатель Политисполкома
ПП «Союз анархистов Украины»,
кандидат в мэры Одессы                    Вячеслав Азаров

Для активной части Юго-востока, не завязанной на националистические партии и грантовые программы (этих можно считать инфильтрацией Северо-запада), ситуация в корне новая. Последний раз контроль настолько ослабевал здесь в гражданскую войну. Поэтому первые смысловые конструкции нарождающегося самосознания юго-восточной общности естественно тянутся к наиболее ярким образам своего прошлого, — годам индустриализации и трудовой славы этих регионов. Из такого советского ренессанса и рождается идея воссоединения с Россией.

Но за 23 года независимости Юго-восток вместе с остальной страной прошел серьезное раскрепощение от уз тоталитарного воспитания СССР. И дальнейшая кристаллизация идентичности этой части страны просто перерастет идею перехода в подданство РФ по той причине, что у соседей все еще сильна советская традиция бюрократического всевластия. А независимым юго-восточным активистам в этой традиции будет смертельно тесно. Поэтому до конца не ясно, чем закончится для России аннексия Крыма. И я уж точно не желаю ни своим землякам, ни даже россиянам, чтобы понимание этой разницы в гражданской самостоятельности дошло до жителей Левобережья уже в рамках Российского государства.

Поэтому я поддерживаю точку зрения, что советские и российские флаги в областях Юго-востока – явление переходного характера. И даже при сохранении исконно левой, социальной ориентации местных активистов, применительно к этим областям можно смело перефразировать Троцкого: «Поскобли активиста – найдешь махновца! ». Речь совсем не о том, чтобы все записались в анархисты. Разговор о реальном самоуправлении, исконную тягу местных громад к которому помог вынести на поверхность киевский Майдан, разрушив систему тотального контроля олигархов.

Так вот, возвращаясь к вопросу о шансе для Украины. Киевскому режиму сейчас жизненно необходимо всячески поддерживать именно эту, условно «махновскую», тенденцию становления Юго-востока. Пора расстаться с унитарной иллюзией, что можно переделать население наших земель под западно-украинский менталитет. События последнего месяца красноречиво показывают, — ничего, кроме развала Украины этим не добиться. Но именно левобережный вариант самостийничества сегодня является лучшим предохранителем от ухода наших областей в состав России. А потеря иллюзий все же будет менее трагичной, чем окончательный развал государства.

Все договора об аренде пляжей, принимавшиеся при прошлом режиме только с юридической, формальной точки зрения законны. Но для граждан нашей страны с общественно-политической точки зрения недействителен сам режим. У всех на памяти его коррупционные схемы. А значит и все юридические акты этого периода в Одессе должны быть если не отменены, то проверены и подтверждены одесской общественностью. На каких основаниях тот или иной пляж сдавался в аренду, как цена аренды соответствовала рыночной, все ли документы оформлены, есть ли канализация или фекалии льются в море, почему пляжи перекрыты площадками и т.д.

Короче, проверки подлежит все. И никакие слушания с замыливанием глаз общественности здесь не спасут. Я вспоминаю, сколько раз за прошедший месяц на собраниях инициативных групп громады звучало радикальное требование: сесть на бульдозеры и поехать по пляжам, — крушить весь нахалстрой. И это еще вполне может случиться. Так что не доводите. Для легализации всей пляжной инфраструктуры, я предлагаю установить шефство районов города над одесскими пляжами. И первой задачей общественности района-шефа будет проверка всех документов арендаторов.

Что же касается самих евромайданщиков из числа Генпротеста, им сейчас проходить нелегкое испытание властью, которое до конца проходят очень немногие. Наблюдал это на примерах и оранжевой революции 2004, и реставрации регионалов 2010. А получение должностей неизбежно затыкает рот о фактах разграбления коммунальной собственности. Пройдете это испытание – поймете, что интересы власти после смены лиц нисколько не поменялись и главная цель ее – коррупция. Поэтому бороться за приморские склоны и парки города нам придется в союзе с новой оппозицией, которая в части улицы будет состоять из куликовцев. И, значит, в наших с вами интересах побыстрее увести их от сепаратистских лозунгов к проблемам нашей громады. Ну, а не пройдете испытание властью, — встретимся на баррикадах. Только уже по разные стороны.

Лозунги революции
В первый период протестов на киевском Евромайдане радикальные националисты тоже присутствовали, и даже избивали леваков и анархистов, пытавшихся внедрить в движение социальную программу. Но ультраправые тогда были отодвинуты на второй план идеями горизонтальной самоорганизации и взаимопомощи. Вопросы быта палаточного городка или организации протестов решались на основе прямой демократии. Налицо были элементы безвластной организации протестных движений типа «Окупай Уолл-стрит», романтика социального эксперимента. Общественный сектор Майдана требовал децентрализации власти и наделения местного самоуправления максимальными полномочиями, создания ОСМД и их объединений на уровне улиц, кварталов и микрорайонов, которые станут первичными звеньями этого самоуправления.

Но по мере игнорирования режимом Януковича требований Евромайдана, произошла его правая радикализация, — в протестах стали лидировать неонацистские вертикальные военизированные структуры. Они не только сбросили Януковича, но и подменили горизонтальную общественную координацию вождизмом и приказной дисциплиной. В итоге мы имеем ультраправого генпрокурора из ВО «Свобода» и секретаря РНБО, — основателя национал-радикальной организации «Патриот Украины». Имеем совмещение руководства парламентом и президентской вертикалью. Имеем феодализацию в лице олигархов, поставленных губернаторами в юго-восточных областях, и разгул боевиков в городах. Ростки независимого гражданского общества и общественного контроля над государством были отброшены в борьбе за верховную власть между олигархическими кланами и спонсируемыми ими радикалами.

Но тут заявил о себе фактор русскоязычного Юго-востока, поддержанный российским вторжением в Крым. Эти области не захотели подчиняться новому режиму украинских националистов и подняли волну протестов «русской весны», в которых радикальным авангардом были так же националисты, но уже русские. И здесь звучали далекие от демократизации призывы к имперскому возрождению, присоединению к России, аналогичные призывам Евромайдана в отношении ЕС. А вместо обучения активистов протестным технологиям за рубежом, как это делали майданщики, на Юго-восток засылались инструкторы, чтобы возбуждать беспорядки на месте. Но были в «русской весне» и умеренные участники, выступавшие за единство страны при условии децентрализации власти, как гарантии сохранения их культурной идентичности.

Так в силу культурных особенностей, области Юго-востока переняли эстафету Евромайдана в части демократизации государства. Например, среди требований, выдвинутых одесским «Куликовым полем» (быв. антимайдан) 1 марта был не только второй государственный язык, но и административно-территориальная реформа, 70% налогов должны оставаться в Одессе, выборы губернатора и судей. Выдвигались лозунги прямого народовластия (то есть прямой демократии), и даже была озвучена идея Одесской автономной республики. Аналогично бюллетень неформального «референдума» в Харькове 16 марта содержал вопросы не только о языковом суверенитете, но и экономической федерализации (то же сохранение налогов на местах) и народовластии (общественном контроле над властью между выборами).

Требования «русской весны» были усилены ультиматумом Кремля от 17 марта. Среди его условий были государственный статус русского языка, принятие федеративной конституции, выборы законодательной и исполнительной власти в регионах, их широкие полномочия в экономике, финансах, образовании, социальной сфере. Почти сразу на ультиматум отозвался премьер Яценюк в своем обращении к жителям Юго-востока. Он обещал сохранение статуса региональных языков, децентрализацию власти при сохранении унитарного устройства, передачу широких полномочий и денежных ресурсов в области, города и районы, учет местной специфики в вопросах образования, культуры и истории. Все это будет отображено в новой конституции. Наконец, уже 25 марта премьер выступил с инициативой ликвидации областных госадминистраций и заменой их исполкомами областных Советов.

Стратегия анархистов
Мне, как автору основной части Программы ПП «Союз анархистов Украины» (САУ), принятой в августе 2012 г., постоянно бросалось в глаза совпадения с ее установками инициатив обоих майданов и правительственных предложений. Взаимопомощь и самоорганизация, прямая демократия и базисное самоуправление домов, улиц и районов. Децентрализация власти с ликвидацией ОГА и возрождением исполкомов местных Советов, возврат полномочий управления до уровня громад, выборность ключевых чиновников на местах, налоговая реформа и бюджетный федерализм. Причем, все эти меры в комплексе, связанные в одну стратегию, не встречались нигде, кроме Программы САУ. И даже премьер Яценюк в выступлениях по децентрализации использовал ключевую формулу эволюционного анархизма, — «демонтаж власти».

Децентрализация союзна анархизму. Чем выше иерархия власти и центр принятия решений, тем меньше демократии и контроля избирателей. Откуда демонтаж власти, низведение основных полномочий управления на уровень регионов и громад приближает центр принятия решений к гражданам. Как говорили старые анархисты, происходит «распыление власти», завершением которого они видели равное наделение ею всех членов общества, то есть безвластие. Но это в далеком будущем. А в нашей реальности навстречу децентрализации движутся самоорганизация и прямая демократия, дающие рост структур гражданского самоуправления снизу вверх, путем объединения его низовых первичных органов в квартальные и районные ассоциации. В результате, децентрализация и самоорганизация встретятся где-то на уровне громад, создав оптимальную для нынешнего этапа развития систему общественного самоуправления.

Эти меры уже полтора года предлагает наша программа. А приведенные выше примеры с обеих сторон баррикад показывают широкий общественный спрос на разгосударствление. Поэтому сначала было непонятно, почему при идентичных практиках Евромайдана там подавлялись анархисты. Но потом вспомнилась тактика большевиков 1917 г., которые перехватывали анархические требование «рабочего контроля» и лозунг «Вся власть Советам! ». Эти идеи были востребованы массами и большевики присвоили их для набора популярности, хотя они и противоречили марксизму. Аналогично и на Майдане идеи гражданских активистов стали удобным политическим маскарадом, служили привлечению масс, уставших от произвола государства. Но участие самих анархистов грозило увести это движение из-под контроля олигархов, финансировавших протесты.

Такой сценарий был ожидаемым. Еще в первомайской статье 2013 г.  я отмечал, что не надо бояться дискредитации наших идей в технологических переворотах. Пусть эти практики называются там как угодно, они не теряют своей анархической сути. Ибо прямая демократия и рост самоуправления сами по себе антагонистичны вертикали власти, а люди, продвигающие их, работают на анархический проект вне зависимости от самоназвания. И сейчас главное время таких активистов, наше время. Пока не прошли перевыборы всех институтов власти и не снята угроза российской агрессии, новый режим не решится на восстановление жесткой вертикали власти и подавление самоуправления, как это было при Януковиче. И, значит, мы должны использовать это время, чтобы добиться выполнения всех обещаний децентрализации.

Гражданские активисты, искренне желающих демократизации Украины, занимаются на майданах не своим делом. Выступая за тот или иной геополитический выбор, они идут на поводу у политиков и олигархов из разных лагерей, но одинаково стремящихся сохранить систему централизованного диктата и ограбления только при разных глобальных хозяевах. Напротив, уличным движениям необходимо объединять усилия для роста реального самоуправления и общественного контроля на местах. И такой опыт уже был в Одессе, когда «Генеральный протест», Евромайдан и «Куликово поле» приняли совместный список требований к горсовету. Среди его пунктов, — создание общественной ревизионной комиссии для расследования действий старой власти, а так же органов низовой самоорганизации и прямой демократии.

В этой связи особенно важным является горизонтальное взаимодействие даже не лидеров майданов, а их рядовых участников. Такая «народная дипломатия» поможет преодолеть искусственные барьеры и искать то, что объединяет, а не разъединяет оба протеста. А объединяет их, как мы видели выше, требование демократизации власти, через ее децентрализацию и возврат полномочий органам самоуправления. Чем более самостоятельными и объединенными в защите своих интересов станут громады по всей Украине, тем меньше мы оставим шансов новому режиму навязать нам очередную бесконтрольную вертикаль власти со старым произволом и наступлением на наши права. И только с установлением системы реального народовластия, регионы и громады нашей общей страны смогут без склок и провокаций политиков спокойно решить вопрос геополитического выбора, который устроит всех.

Все ради того, чтобы люди стали патриотами не в гражданском, а в архаичном смысле, когда чувство особости основывается не на внутренних качествах, а на внешних отличиях, когда люди любят одежду и способ коммуникации больше, чем условия сосуществования и свободу самовыражения. Складывалось впечатление, что все эти методы, — звенья глобальной политики по превращению украинцев и русских в два чуждых народа. Вероятно, авторы проекта равнялись на Югославию, где близких родственников удалось стравить до этнических чисток.

Но российская аннексия Крыма показала полный крах такой стратегии в украинском обществе. Никто из наших сограждан по-настоящему не готов умирать за такое государство, за целостность территории, где царит произвол олигархов, бюрократов и неонацистов. Множество украинцев, в том числе, этнических вообще не считают Украину другим государством по отношению к РФ. Несмотря на второстепенные отличия, это примерно один режим отношения к человеку, его свободам, его собственности.

Для образованных людей в современном мире, где нет железного занавеса, и есть свобода передвижений, государство должно быть качественно другим, чтобы эти люди были готовы проливать за него свою кровь. Ведь что такое «государство», если отбросить глупые претензии на самоценность его флага, герба и гимна? Это сервисный центр, комплексное обслуживание за абонентскую плату налогов. На что вы готовы ради своего кабельного оператора, от которого за немалый тариф вы получаете отвратительные услуги с искаженной картинкой в телевизоре и низкой скоростью Интернета?

При этом бесконечная смена операторов с одинаково плохими условиями неизбежно толкает к мысли, что выход находится в другой плоскости. Максимально сокращать зависимость от произвола обслуживающей компании (государства), обустраивать свои громады и общество в целом на принципах самоорганизации и самоуправления, с минимальным участием чиновников.

Я уже не первый раз пишу, что только такой подход может привести к росту осознанного «вольного патриотизма». Когда граждане одной страны едины в самостоятельности, самоуправлении, свободе выбора, — такие факторы порождают, куда больший патриотизм, чем архаичная верность племени. Только рождают они чувства верности не полям и рекам, а условиям социального взаимодействия, общественному строю, дающему любому из своих членов максимальную свободу и возможности. Только такой Родиной будет реально дорожить взрослый образованный человек.

И, что, при наличии такого «вольного патриотизма» украинцы пошли бы убивать россиян? Нет, потому что в таких условиях агрессии не было бы вовсе. Ибо не было к ней предпосылок. И бархатные революции майданов, и мирная оккупация Крыма, и «русская весна» на Юго-востоке имели своей основой глубокое недовольство территориальных сообществ центральной властью. Наличие максимальных свобод и разнообразия способов самореализации для всех граждан, территориальных и культурных групп населения исключают и восстание, и внешнюю агрессию.

Надо продавливать объявление Крыма не демилитаризированной зоной, как это предлагал Парубий, а территорией без авторитарного управления. Ведь в процессе отделения АРК уже поднимался вопрос о расширении полномочий. Его выносили сами власти автономии на референдум, его готова была обсуждать новая украинская власть, если крымчане от референдума откажутся. Но кто сказал, что расширение полномочий, то есть увеличение самоуправления территории, должно сводиться к правам правительства Крыма или Севастополя? Напротив, если Россия говорит про освобождение полуострова, который просил больше полномочий, этот процесс должен заключаться не в смене флагов и вывесок, а в социальном освобождении. Надо требовать углубления и расширения самоуправления до уровня районов в городах, кварталов и даже домов.

Такой подход куда эффективнее, чем создание партизанского движения. Людей с оружием в горах или каменоломнях легко выставлять бандеровцами. Тем более что киевские идеологи будут шаблонно оформлять подобное движение в украинско-патриотичном стиле. Напротив, массовое распространение навыков самоуправления и защиты своих прав – это фактически раздача населению гражданского оружия мирного времени. В России достаточно авторитарная система управления, мощная бесконтрольная бюрократия. А украинское общество раскрепощено больше российского. И продвигая на полуострове концепцию углубленного самоуправления, Украина тем самым сможет контролировать настроения крымчан лучше, чем российские чиновники, которые не привыкли к такой гражданской активности.

Подобная стратегия и станет распространением идеологии майдана на территорию Крыма, в ее лучшем, общечеловеческом качестве самоорганизации и взаимопомощи, без неонацистской реакции и патриотической истерики. Но оформлять ее надо в социальном, а не национальном ключе, например, выставлять в ментально близком для Юго-востока возвращении к мечте махновцев о территории для социального эксперимента. В 1920 г. в авангарде РККА Повстанческая армия Махно отвоевывали Крым не для Ленина и большевиков. По договору с правительством УССР ей была обещана возможность внедрять свое самоуправление на отвоеванных территориях. Спустя почти столетие мы имеем повод повторить эту попытку в новых реалиях и новыми методами.

Мы можем и обязаны сегодня выдвигать условия Киеву ради сохранения нашей идентичности, а также возвращения и расширения нашего самоуправления, все годы независимости неуклонно удушавшегося центральной украинской властью. И никакие призывы к сплочению в виду внешней угрозы не должны нас останавливать, ибо это сплочение в рабстве. Первыми пунктами Одесского списка я вижу такие требования и призываю всех жителей города и области участвовать в его дополнении:

1) Пресечение любых проявлений правого радикализма, ксенофобии и разжигания межнациональной розни в нашем интернациональном крае. Пришлые радикальные формирования должны быть немедленно удалены из города и области. Милиция и общественные силы правопорядка должны формироваться исключительно из местного населения.
2) Общественный мониторинг всех кадровых назначений новой власти на территории Одещины. Чиновники, замеченные в авторитарных заявлениях по сворачиванию самоуправления и гражданских свобод или в выступлениях против культурной самобытности Юго-востока, должны быть немедленно отставлены.
3) Поскольку и.о. президента Турчинов не подписал отмену закона про языковую политику, проверка соблюдения норм о региональных языках в органах власти, учебных заведениях, теле- и радио-эфире Одесской области. Строгое наказание руководителей, саботирующих эти нормы.
4) Заручившись поддержкой других юго-восточных областей требовать децентрализации власти и расширения самоуправления. В ситуации, когда центральные и западные регионы охвачены шовинистической истерией и в страхе перед российским вторжением готовы сдать любые свободы, Юго-восток должен стать ведущей силой демократизации нашей общей страны.

Только такая верность одесситов Украине одновременно останется и нашей верностью самим себе.

Да, сельская глубинка здесь в массе украиноязычная. И даже если она подвергалась деукраинизации, то за годы независимости, все кто имел желание, давно и беспрепятственно вернулись к своей культуре. Кого же в таком случае львовские интеллигенты жалеют сейчас, в виде жертв культурной колонизации и деукраинизации? Выходит, жителей городов, чьи предки от начала их основания были русскими по культуре! И вот такая неискренность, попытка под видом сострадания протащить свои нациоцентричные стереотипы явно не помогает взаимопониманию двух разных частей Украины. Жаль, что львовяне сами портят свое благое начинание. Обоим частям нашей общей страны еще надо работать над уважением к культуре друг друга.

При этом неонацистам достаточно чтобы любой олигарх или чиновник говорил по-украински и кричал «Слава нації! », и они считают его «своим» и «патриотом». Весь период Евромайдана они ревностно следили, чтобы у протестов не появились левые лозунги, требования социальной справедливости, избивали тех, кто их поднимал. А, значит, чем больше власти окажется в руках ультраправых, тем больше в обществе будет законсервированы социальное неравенство и бюрократический произвол, получившие индульгенцию за переходом под «знамя нации». И условно новый режим будет отличаться от прежнего лишь кричащим уровнем национально-культурной нетерпимости, при резком усилении полицейщины. Ведь уже звучали претензии ультраправых на силовой блок в новом правительстве. И с лицензией на насилие от государства нацистские боевики не станут миндальничать с «не патриотами».

В то же время, менталитет жителей юго-восточной Украины является левым по своей сути. Это обусловлено и преимущественно городским интернациональным составом населения, и условиями формирования его культурной общности во времена индустриализации в СССР. Это общность в основной массе наемных работников (рабочего класса и трудовой интеллигенции) некогда больших индустриальных предприятий, которой близки левые лозунги, идея социальной справедливости. Сейчас этими настроениями манипулирует Партия регионов, подменяя справедливость подачками и пугая население неонацистской угрозой, которую сама же и вырастила. Но с ослаблением и даже исчезновением регионалов, как политической силы, эти свойства юго-восточной общности никуда не исчезнут, «схидняки» по-прежнему будут требовать права на свою культуру и социальное достоинство.

Поэтому гражданам Юго-востока срочные перевыборы нужны даже больше, чем правой оппозиции. Пока повальная мода на радикальный национализм, без понимания его политического содержания широкими массами, на волне эскалации конфликта не распространилась в наших областях. Пока местное население вместе с правящим режимом, который достал уже всех, временно не потеряло своих культурных и социальных ориентиров. Чего будет вполне достаточно для торжества ультраправой реакции. Должны активизироваться старые или появиться новые партии, отстаивающие наши юго-восточные ценности самоуправления, культурного самоопределения и социальной справедливости. Партии, которые своей контрпропагандой не дадут правым политикам заболтать местное население и получить у него мандат на собственное подавление.

А придут с Юго-востока во всеукраинскую власть на этих лозунгах новые партии, и в других частях страны станет легче защищать самоуправление и социальную справедливость. Их востребованность независимо от региона не вызывает у меня сомнение. Потому что эти ценности свойственны любому свободомыслящему человеку. Они не зависят от национальности или культуры и неизбежно будут востребованы в Центральной и Западной Украине, чье население сейчас находится под обманчивым очарованием ультраправых. Перевыборы и немедленно!

Для сравнения, в 2014 г. исполнится 100 лет самому громкому процессу перед революцией в России – по делу «Союза черноморских моряков» (СЧМ). Этот профсоюз торгового флота, руководимый Заграничным центром в Александрии (Египет), наладил связи с объединениями моряков Каспия, Балтики, Белого моря, а также речниками главных артерий центральных губерний. Общими усилиями они готовили забастовку на водном транспорте, которая должна была парализовать страну и поставить на колени царский режим. Поэтому и операция по ликвидации СЧМ планировалась Кабинетом министров и была реализована лишь при поддержке британских колониальных властей в Египте. Вот это был страх режима перед забастовкой!

Экономическая борьба – самый эффективный метод давления на власть. Но забастовки не могут поднимать хозяева предприятий, в их лице это выглядит вымученно и пародийно. Организация стачек всегда была в руках профсоюзов. Только для этого они должны быть мощными и независимыми, как в России начала ХХ в. или сегодня в Европе. У нас же практически нет независимых профсоюзов, последовательно отстаивающих интересы трудящихся перед работодателями и государством. Как были они огосударствлены в СССР и стали «приводными ремнями» компартии к массам, так и теперь в Украине они выполняют декоративную придворную функцию. А новые независимые объединения трудящихся либо еще слишком слабы, либо вообще являются «независимыми» только по названию и повторяют тот же советский путь только при партиях оппозиции.

Другая причина фиаско забастовочных угроз оппозиции, — это даже не фиктивные профсоюзы, а все тот же лакмус на элитарность Евромайдана, — отсутствие социальных требований. Вся свара идет вокруг рокировок в высших эшелонах власти, которая прикрывается пустой болтовней об идеалах нации или «европейских ценностях». Никаких конкретных улучшений жизни для трудящихся лидеры оппозиции даже не требуют. А левые активисты, пытавшиеся привнести в протест социальную повестку, были жестоко изгнаны неонацистами. Откуда массы наемных работников считают этот протест чужим, не заботящимся об их интересах. Тогда ради чего бастовать, жертвовать своей зарплатой, а то и рисковать увольнением?

Примечательно, что эта асоциальность Евромайдана напрямую связана с его оформлением и ударной силой протеста. Основная масса его участников – жители сел и местечек Западной Украины. Отсюда и фольклорный антураж в виде архаичного празднования рождества, всяких дидухов или орнаментной росписи на касках. Из этнической однородности и замкнутости их сообществ вытекает недоверие к инородцам, ксенофобия и национализм. А уже на этой почве боевиками Евромайдана становятся ультраправые группировки. И, напротив, в промышленных центрах Юго-востока население смешанное, потому интернациональное и более практичное. Его не обманешь национальной абстракцией, и без социальной конкретики оно бастовать не будет.

Наконец, оппозиционные олигархи, разбогатевшие на приватизации общенародной собственности УССР, просто боятся левой темы. Им мерещится национализация сомнительно нажитых предприятий. Между тем, в Евросоюзе множество режимов левого толка, и они давно отработали смысловую дистанцию между СССР и социальными лозунгами, без которых невозможна никакая массовая поддержка. В этом игнорировании социального аспекта – угроза поражения Евромайдана. У протестного движения есть лишь один шанс на победу – умерить свой национализм, избавиться от ультраправых и начать осваивать левую проблематику, а с нею привлекать в свои ряды не безработных из западных областей, а настоящий народ Украины, — широкие массы трудящихся.

Евромайдан – это не только уличные столкновения и создание мифов через «революционные» медиа, но и мощная психологическая война, направленная на деморализацию противника и присоединение к своему проекту нейтральных сограждан, преимущественно из юго-восточных областей. Для достижения последней цели используется идеализация и восхваление своих действий при порицании бездействия обывателей. Причем, в контексте проекта «национальная революция» эта психическая атака неизбежно обретает элементы сегрегации и расового превосходства. Якобы на Северо-западе живут неистовые пассионарии, продолжатели борьбы за свободу украинского народа, а на Юго-востоке, — не способные к сопротивлению «совки», рабы, готовые терпеть любые унижения от регионалов.

Я же вижу здесь забавную в своей напыщенной эпичности картинку, где уживаются современные коммуникации и глобальная поддержка с архаичными домыслами про особый генотип нации или результат уникальной украинской культуры. Возникает естественный вопрос, почему эта исконная пассионарность молчала в 1990-х гг. или вольнолюбие «истинных украинцев» мироточит не каждое десятилетие? С другой стороны, даже человеку не склонному к национализму, а просто непосвященному, вся эта героика Евромайдана кажется настоящим волшебством человеческого духа, и вызовет негативную реакцию на мой сарказм. Но в моем отношении нет огульного критиканства, а лишь попытка отделить зерна от плевел, практику от мифа ради ее применения там, где данный миф вызывает отторжение.

У всей этой магии улицы и вдохновенного протеста есть свои механизмы, приводные ремни, катализаторы, вызывающие общественную реакцию. Такого уровня гражданская инициатива не возникает на пустом месте, перед нами не проявление какой-то генетической предрасположенности, а действие приобретенных навыков. В Украине давно работают неправительственные организации (НПО), проводящие на гранты западных фондов различные тренинги и обучающие программы развития гражданского общества. По сути, эти программы несут в себе элементы анархического образования, учат создавать и продвигать общественно значимые проекты самостоятельно, без руководства извне. Поэтому деньги на самоорганизацию нужны. Но они идут не на платную имитацию массового порыва и гражданской самодеятельности. Это средства на обучение, обретение навыков самоорганизации.

Таким способом Евромайдан подготовили вроде бы непричастные к нему организация социального ухода (собес), умение привлекать ресурсы (фандрайзинг), опыт проведения общественных кампаний (адвокаси). Такие навыки обеспечили создание медицинской службы, обслуживания палаточного лагеря и захваченных зданий. И уже на эту базу смогли выдвинуться специалисты уличных столкновений, получившие свои навыки в тренировочных лагерях. Другой важной составляющей успеха протестов стало внешнеполитическое прикрытие, давление на правящий режим, не позволяющее ему применить силу. Ненаказуемость действий придает смелости и решительности активистам. Наконец, как бы обоснованно не критиковали майданщики политическую составляющую протестов, она необходима, так как только партии могут преобразовать их требования в конкретные законы, изменяющие ситуацию в стране.

И про душевный подъем, ту самую пассионарность, что воспевается украинскими правыми, как врожденный признак нации. Этот термин теоретика этногенеза Л. Гумилева объяснял державотворческий порыв у тюркских народов в виде жертвенности ради высших целей своего этноса. Между тем, куда большие лишения наблюдались у украинских комсомольцев первых лет СССР. Вспомним «Как закалялась сталь» Островского с ее самоотверженным строительством Боярской узкоколейки для доставки дров в замерзающий Киев. Идентичная готовность положить свою жизнь на алтарь высшей цели, только не национального, а классового идеала была результатом мощной идеологической прокачки, «промывки мозгов». И с этой точки зрения Евромайдан совсем недалеко ушел от презираемой им «совковости».

Следует заметить, что на Юго-востоке тоже массово представлены НПО «третьего сектора», ведущие точно такие обучающие программы. Почему же там не возникает аналогичная пассионарность и самоорганизация? Возникают, немало «схидняков» поверило в идею Евромайдана и выезжало на его поддержку. Но они растворялись там бесследно, не выделяясь иной идентичностью. Для большинства же жителей этих областей чуждое культурно-политическое сопровождение протестов вызывает отторжение. И здесь презренную для майданщиков пассивность можно понимать, как житейскую мудрость, нежелание быть использованным в чужих целях. Борьба за гражданские свободы в жесткой матрице «национальной революции» является для этой части населения не мобилизующим, а сдерживающим фактором.

Другая причина, — отсутствие в этих областях местной политической силы, выражающей их интересы, так как любая альтернатива регионалам здесь подавлена. Именно такая сила даст местному протестному движению идейное обоснование и героический настрой, который опирается на ментальные образы местной истории. Без обиняков, такую идею и героику я вижу в махновщине, которая безмерно ближе натуре «схидняка», чем Бандера и УПА. И только потом на эту идейную основу можно собрать навыки самоорганизации, в комплексе дающие массовую, а не единичную пассионарность. Однако я не могу вспомнить случаев западной поддержки такого русскоязычного проекта на Юго-востоке. Возможно, они надеялись поглотить инертную массу Юго-востока сугубо национальным движением? Что из этого выходит, показали оба майдана.

Тем не менее, я благодарен нынешним протестам, что на их примере можно видеть, какой вдохновенной и завораживающей будет грядущая безвластная самоорганизация и реальное становление свободного общества, когда оно не будет пешкой в олигархических и геополитических играх. Евромайдан еще раз доказал возможность тех разработок, которые вслед за теоретиками анархизма, я твердил в пустоту патерналистского общества добрый десяток лет. Но лично для себя я считаю неправильным поддерживать своим опытом и силами организации Евромайдан в его нынешнем культурно-политическом оформлении. Поэтому мы используем протестный подъем на местах, где сильны наши ячейки, для внедрения навыков чистой самоорганизации и самоуправления, тем самым, приближая торжество своей идеи.

По сообщениям медиа, на днях крупнейшие украинские олигархи должны были встретиться и обговорить ситуацию без участия президента. К нашему общему несчастью, именно они сегодня реально решают судьбы страны. А то, что подчиненные одной их части присвоили себе имя «украинский народ», а другой, — «стабильность и порядок», еще не значит, что эти ярлыки отображают действительность. В реальности, эти финансово-промышленные группы лишь с одинаковым цинизмом используют надежду на лучшее и политическую наивность простых украинцев в своих целях власти и бизнеса, накручивая их громкими лозунгами и правильными словами.

Но зачем все эти лукавые игрища нам, одесситам, которые всегда чувствовали подвох и умели договариваться без крови? Разве наша либеральная интеллигенция два месяца мерзла под Дюком для того, чтобы 26 января ее возглавили нациствующие футбольные фанаты, и повели на обладминистрацию? Или для чего антифашистки настроенные горожане плевались по поводу лидерства ультраправых на киевском Евромайдане? Чтобы того же 26-го придворные «общественники» мобилизовали их на защиту оплота прогнившего режима, — ОГА? И при том на защиту в одном ряду с такими же ультрас, только из русских националистов. Меня со товарищи огорчает такой выбор без выбора, борьба за власть с опорой на радикальный национализм с обеих сторон.

Поэтому мы изначально дистанцировались от этой свары и сосредоточили свои усилия на защите родного города. Одесса для нас, — это, в первую очередь, не ОГА и горсовет, и даже не Дюк и Опера, а одесситы, наши земляки, наши семьи, друзья и знакомые. Любой передел власти отражается на простых гражданах. А нынешний политический кризис с уличными боями и беспорядками в жилых кварталах столицы, перекинься он на Одессу, обернется мародерством, вандализмом и даже погромами. Симптомы этого были уже налицо, — на поселке Котовского горели машины, в историческом центре хулиганы били стекла в будках шаурмы. Случайно или намеренно, в нашем замерзающем городе нагнеталось чувство страха, истерия. 

Поэтому группа политических и общественных активистов из городского движения «Генеральный протест» призвала одесситов не поддаваться на уловки власти и оппозиции, а создавать свою «домовую самоохрану». Ведь как все просто: если беспорядки перекинутся на Одессу и вспыхнут сразу во множестве мест, вы не дождетесь приезда милиции, и сорганизовываться с соседями уже будет поздно. А сейчас можно просто договориться с ними и по 3-5-7 чел. выйти на вечерню прогулку с собакой, посмотреть, как там ваша машина на стоянке, снег почистить под настроение. Ничего сложного, даже как-то обыденно. Но капля за каплей, дом за домом такие инициативы будут сплетаться в сети кварталов и районов, куда ни один мародер потом не сунется, да и свои хулиганы будут знать, что надо вести себя тише.

Первая группа самоохраны возникла из наших активистов на Нежинской, затем инициативу поддержали одесситы с Днепропетровской дороги, Головковской, Мясоедовской, Новой, подтягиваются другие неравнодушные горожане. Разработаны простые инструкции, ведется методическая и информационная поддержка зарождающихся групп в других районах города. Всё гениальное просто. И наша инициатива требует небольших и даже приятных усилий, дает возможность каждому из нас почувствовать себя маленьким героем. Но, вот, критическая масса таких проявлений соседской взаимопомощи потом станет решающим фактором в наших отношениях с властями. Кто бы не победил в борьбе за власть, регионалы или националисты, им придется считаться с солидарной позицией одесситов, которая зарождается прямо сейчас, на заснеженных улицах, в патрулях домовой самоохраны.

Обострение ситуации в Киеве и других городах может прийти в наши дома и квартиры.

Если вдруг беспорядки обернутся массовыми погромами в наших домах, как это уже случалось в Одессе в 1905 году, нам вряд ли поможет милиция и служба охраны. В такой ситуации мы сможем спасти себя только сами, заранее заручившись соседской поддержкой для домовой взаимопомощи и самоохраны.

В Одессе уже вовсю создаются некие «отряды самообороны», которые призывают одесситов на защиту областных и городских органов власти. А кто защитит нас с вами?

Дай Бог, чтобы ничего не случилось. Но если проблемы начнутся, самоорганизовываться будет уже поздно. Поэтому мы призываем вас начать делать это немедленно. Обратитесь к соседу по лестничной клетке, пойдите к друзьям по двору и договоритесь о совместных действиях прямо сейчас!

Все, что мы предлагаем — очень просто и абсолютно законно.

Для начала - повидайтесь с соседями, с которыми вы в хороших отношениях. Обновите или запишите их номера телефонов в свой телефон. Предложите им не стесняться и обращаться к вам за помощью в случае опасности. Вероятнее всего, они ответят взаимностью.

Налаживание такого контакта придаст вам уверенности. Никто не сможет придти на помощь быстрее, чем сосед, живущий в квартире напротив. 

В случае, если ситуация обострится, договаривайтесь с соседями, согласовывайте график и выходите на совместные прогулки около дома. Договориться можно будет и по телефону, а провести пробные прогулки желательно уже сейчас. Ничего необычного: выгуливайте собак, обсуждайте новости, смотрите за порядком. Сообщите работникам соседних магазинов, ларьков, стоянок, что живете рядом и готовы охранять свой дом. В случае возникновения опасности для вашего дома, вашего имущества, вашей жизни - звоните к соседям, просите их обзвонить других и выйти на подмогу. Если же к вам позвонит кто-то из соседей - обязательно выходите на помощь. 

Обменяйтесь телефонами с такими же, как вы. Предложите друзьям делать, как вы.

«Генеральный протест» обеспечит вас методической, юридической и информационной поддержкой, поможет найти единомышленников в своем районе. Такие несложные упреждающие мероприятия позволят вам сохранить свою жизнь и имущество. Никто не нападет на организованное домовое сообщество.

Пока политики делят власть, мы обязаны позаботиться о себе, о своем доме, о своем городе. Пора становиться настоящими хозяевами собственной жизни!

Как создать «Домовую Самоохрану»

Создать Домовую Самоохрану очень просто. Для этого не требуется какое-то финансирование, командование или разрешение. Все, что нужно — договориться с соседями.

Самый первый этап — встретиться, договориться, обменяться телефонами со своими соседями. Предложите им не стесняться и в случае опасности звонить к вам в любое время. Кроме того, договоритесь о том, чтобы по вашему звонку или другому сигналу они как можно быстрее вышли к вам на подмогу.

Одновременно можно обсудить ситуацию и решить, какие меры безопасности являются сейчас актуальными. Если обстановка усложнится - согласовывайте удобный график вечерних и ночных прогулок. Сделать это можно будет и по телефону, а для начала стоит вместе пройтись вокруг своего дома. Познакомьтесь с охранниками в магазинах и офисах, сторожами автостоянок, оставьте им свои координаты. Если рядом есть постоянные посты милиции — договоритесь и с ними. Сделать это лучше днем.

На прогулку в ночное время лучше выходить втроем. Захватите с собой фонарики, мобильные телефоны. Если кто-то из участников — автомобилист, это легко решит вопрос с огнетушителем и аптечкой. Можете захватить с собой лопату для уборки снега и льда, заодно согреетесь.

Вообще неплохо совместить прогулку с чем-то приятным или полезным. Например, выгулять собаку или поговорить с соседом за жизнь.

Обязательно нужно иметь при себе номера телефонов соседей, контакты ваших коллег в соседних домах, номера координаторов и знакомых журналистов. Телефон милиции можно записать на «быстрый набор». Не лишним будет и паспорт с местной пропиской.

На такую прогулку должны выходить совершеннолетние. В остальном — возраст, пол, вес и физическая сила гуляющих особой роли не играет. Ваша сила не в оружии, а в способности быстро собрать большое количество людей. Поэтому не берите с собой предметов, специально приспособленных для нанесения телесных повреждений. Естественно, категорически нельзя употреблять и иметь при себе спиртные напитки, тем более наркотики, иначе при любом обострении ситуации вы всегда будете крайними.

Если вы решили создать группу Домовой Самоохраны, свяжитесь с координаторами Генерального протеста через Фейсбук: https://www.facebook.com/groups/387029448108365/ или Одесский форум: http://forum.od.ua/showthread.php?t=2202372

Генеральный протест обеспечит вас подробными инструкциями, поможет решить проблемы организации и дальнейшего взаимодействия, сообщить телефоны соседей и координаторов. Вместе мы сила.

Одесскому городскому Совету,
и.о. городского головы Брындаку О.Б.

ОБРАЩЕНИЕ

    Движение «Генеральный протест» скорбит по всем погибшим в ходе силового противостояния в Киеве. Нет сомнений, что трагические события стали в том числе и следствием игнорирования мнения общества и сужения гражданского диалога. Шаг за шагом граждан лишают механизмов влияния на власть, без которых произвол и насилие становятся неизбежными. Такими механизмами всегда были свободные выборы, честные суды, свобода слова и собраний, гарантии функционирования СМИ и местного самоуправления.

    Упорное нежелание центральных властей назначать выборы в Одессе — яркий пример. Политические игры привели к тому, что в нашем городе нет законно избранного главы территориальной громады, и когда он появится — одесситы не знают.

    Закономерным итогом такой государственной политики в масштабах страны стал нынешний жесточайший политический кризис. Резиновые пули и дубинки, «коктейли Молотова» и горящие автобусы, сотни раненых и первые убитые, — такой ненависти и озверения Украина не знала за все годы Независимости. Политический кризис достиг такого накала, когда нависла реальная угроза разрушения целостности страны, развала и потери легитимности центральных органов государства.

    Мы, одесситы, представители политических и общественных организаций, объединённых в движение «Генеральный протест», призываем Одесский городской совет сделать выводы из того, что происходит сейчас в Киеве.

    Поддержание спокойствия и порядка, социальное обеспечение на местах — это прямая обязанность местного самоуправления. Для подавляющего большинства наших сограждан эти вопросы гораздо более важны, чем идеологические предпочтения или геополитический выбор. Поэтому мы призываем всех депутатов Одесского горсовета, невзирая на партийную принадлежность, придерживаться взвешенной позиции, не занимать чью-либо сторону в столичном противостоянии партий. Мир и спокойствие в городе, жизнь, здоровье, права и свободы одесситов должны быть превыше всего.

    Чтобы не повторить киевских ошибок, мы призываем депутатский корпус не замыкаться от громады, а немедленно начать открытый диалог и координацию усилий с политическими, общественными организациями и гражданскими активистами города.

    Мы призываем всех граждан Одессы в случае выхода ситуации в стране из-под контроля поддержать инициативу «Генерального протеста» и вместе с нами организовать гражданскую поддержку местного самоуправления.

    В истории города есть замечательные страницы, когда в сложных ситуациях одесситы самоорганизовывались, чтобы защитить жизнь и здоровье горожан и помочь местной власти наладить нормальную жизнь, нарушенную стихией. Сейчас нависла другая угроза, и только совместными усилиями мы сможем не допустить распространения политического кризиса и силового противостояния на территорию Одессы.

    Если местная власть не пойдёт навстречу громаде, горожане будут вынуждены сами защищать себя и свои семьи, создавая собственный центр координации и принятия решений для спасения родного города.

Логика самоорганизации
В пик активности Евромайдана СМИ воспевали очарование его активистов практикой самоорганизации, утопическим обществом равенства, энтузиазма и взаимопомощи, как самоценностью, безотносительно к политическим итогам протестов. По сути, это была жизнь большого сквота: самообеспечение жилья, снабжения, уборки и охраны, как и недоверие к политикам, включая оппозиционных. Со временем люди начинали приходить в этот палаточный лагерь уже не ради подписания ассоциации с ЕС и даже не для прихода к власти оппозиции. Они хотели присоединиться к самой этой утопии. Подобная радость самоорганизации присутствовала на всех локальных акциях самозащиты, в которых я участвовал, и где граждане боролись не за приход к власти добрых правителей, а за свои дома, скверы и трудовые коллективы. И на Майдане я узнавал признаки безвластной организации движений, известные с древних времен и собранные в анархизме. И если под его победой иметь в виду рост гражданского самоорганизации, независимого самосознания и самоуправления, такую победу, и я принимаю с радостью.

Пусть часть майданщиков придерживаются правых взглядов, логика самоорганизации будет работать на их полевение. В старой системе политических координат «правый-левый» все эгалитарные технологии обустройства общества без господ и начальников наработаны левым движением. Но после того как на спекуляции ими возник господствующий класс СССР, системе координат «правый-левый» ушла в прошлое. Сегодня эти наработки используют правые политики в сочетании с консервативными установками, откуда такая путаница в понятиях. Поэтому мне ближе универсальная «шкала самоуправления» либертарианцев: реальные намерения партии показывает доля самостоятельности, которую она оставляет обществу. Значит, надо преодолевать ярлыки и смотреть на суть общественных процессов. Если граждане перестали надеяться на лучшее правительство, и желают самим обустраивать свою жизнь, им не пройти мимо левых разработок. А, следовательно, даже при сохранении привычных лозунгов «возрождения нации» у них начнет создаваться социальный проект. Каким образом?

По мере сворачивания Евромайдана, развезут гражданские активисты это чувство восторга и опыт самоорганизации по своим городам и весям, начнут практиковать в решении местных проблем. А при постоянном использовании самоорганизации, то есть навыков решать свои проблемы без приказов извне, она становится потребностью и образом жизни. И за ее укоренением в местном сообществе неизбежно последует требование самоуправления. Зачем нам в таком количестве и с такими полномочиями чиновники и депутаты, если мы можем без них обустроить свою жизнь? Такая логика даже нынешних, условно правых майданщиков должна привести к требованию децентрализации власти и автономии громад, вплоть до базисных сообществ. А самоуправление подразумевает и самостоятельное обустройство социальной сферы. Таким образом, не Европа предоставит нам социальные гарантии, а мы сами себе их создадим. Но, подчеркиваю, сами, а не очередное лживое правительство.

Причины поражения
Ряд факторов показал, что без нынешнего поражения Евромайдана было невозможно перестроить протестное движение и сменить его повестку в сторону социальных требований. Большинство левых активистов, привыкших мыслить шаблонно, отталкивала такая самоорганизация. С чуждыми лозунгами, они не узнавали стихийного анархизма масс, называли ее реакционной. Тут надо помнить, что самоорганизация пробивается через воспитание конкретных областей. Грамотный анархист должен разглядеть в ней потенциал, который надо осторожно развивать, чтобы не спугнуть проснувшуюся потребность в социальной независимости. Так, еще в 1920 г. Конфедерация анархистов Украины «Набат» указывала, что надо вести работу «даже в повстанческих отрядах явно петлюровского толка, ибо бунтарское украинское крестьянство в целом по существу анархично и оно способно, при активной поддержке анархистов, стать на путь безвластного строительства». Но что такое безвластное строительство сегодня? Это обустройство своей жизни без участия власти.

Кроме постсоветского неприятия левой риторики, свою роль в невозможности смены повестки Евромайдана сыграли и защитные меры правой политической оппозиции, не намеренной делить протест с левыми. Ультраправые боевики кулаками отваживали от палаточного лагеря левых активистов, носителей тех самых идей самоорганизации, которую воспевают. Конечно, не задача боевиков понимать, что сама культура уличного взаимодействия рождает большую надежду на собственные силы, чем на доброго правителя. А эта надежда порождает требования самоуправления, лишения правителей значительной доли их бесконтрольных полномочий, под какими бы флагами они не шли на смену правящему режиму. Но, в итоге, ультрас выполнили для правой оппозиции роль охранительного кордона, консервирующего ее претензии на смену власти при сохранении жесткой вертикали управления и возможности эксплуатировать население теми же методами. Недаром в эфире «Шустер live» оппозиционер Вячеслав Кириленко назвал социальные требования шкурными.

Наконец, сами технологи политической части Евромайдана не ставили перед собой задачи подключения к протестам Юго-восточной Украины, не разделяющей националистических ценностей. Они использовали шаблоны цветных революций без учета особости Левобережья. Оппозиция делала ставку на национально-консервативный Северо-Запад и надеялась, что его протест, как в 2004 г., используют Европа и США для свержения режима Януковича. Поэтому месседжи Майдана были чужими для Юго-Востока, лозунги и картинки с протестов не вызывали у основной массы его жителей симпатии, а напротив, отталкивали реакционным национализмом. Как следствие, протест лишь меньшей части украинского общества обусловил поражение этой кампании. А специфика Юго-Востока в том, что из разношерстного населения губерний Новороссии в годы индустриализации и трудовой славы этих областей здесь сформировала особая русскоязычную общность. Поэтому присоединить ее к протестному движению могут лишь социальные требования и отсутствие национальной истерии.

Постмайданная тактика
Очередное вече Евромайдана 22 декабря 2013 г. объявило о создании Народного объединения «Майдан» (НОМ), в Совет которого вошли все те же вожди политической части последних киевских протестов. Также один из сопредседателей НОМ Юрий Луценко призвал к походу этого объединения на Юго-Восток, чтобы поднять на протесты его жителей. Однако в составе данного Совета нет лидеров, авторитетных для населения Левобережной Украины. А если лозунги и требования этого похода окажутся столь же неизменными, как и руководство НОМ, подобный «дранг нах остен» заранее обречен на поражение. Для неполитической же части протеста, Евромайдан исполнил главную роль площадки для опытов самоорганизации, и своим поражением в свержения правящего режима дал понять, что только социальная повестка дня может привести к протестной мобилизации всей Украины. При этом для гражданских активистов социальные требования – это не столько зарплаты и пособия, они обязательно должны распространяться на реформу управления и собеса.

Победа Майдана 2004 г. сыграла злую шутку с его неполитической частью. Оранжевый режим получил кредит доверия на демократизацию страны, но использовал власть для подавления инакомыслия и продолжения коррупции. А общественность, пока поняла его обман, растеряла все навыки самоорганизации и удобную политическую ситуацию для строительства реального самоуправления. Напротив, поражение Евромайдана поможет гражданам осознать свои непосредственные интересы. Что сама концентрация власти диктует произвол государства и коррупцию тех, кто овладел его рычагами. Поэтому, нет сегодня других вариантов изменения ситуации, кроме как гражданскому обществу перебрать на себя часть полномочий управления и социального обеспечения. А для этого нужна децентрализация власти, повсеместное создание независимых от местных Советов органов низового самоуправления (комитеты домов, улиц, кварталов) и передача функций собеса от органов власти к неправительственным организациям. Причем, все это реализуемо прямо сейчас, в рамках действующего законодательства.

Общественный сектор Майдана уже претендовал на роль третьей стороны в переговорах между властью и оппозицией. Теперь надо, чтобы гражданское общество стало третьим субъектом социальных преобразований и могло диктовать свою волю политикам через всеукраинскую сеть управления и обеспечения, подобную той, что обкатывалась в палаточном лагере Евромайдана. Последний европейский аналог, — столкновения в Гамбурге, где гражданские активисты боролись не за смену правительства, а за свой островок самоорганизации, — сквот и правозащитный центр Rote Flora. И те партии, что хотят демократизации государства, должны помочь в реализации этих требований до и в период местных выборов 2015 г. В этом и должна состоять суть протестной волны на Юго-Востоке и параллельно, — по всей Украине. В создании мириады местных майданов, как центров самоорганизации, координирующих возникновение базисных комитетов и НПО, перебирающих на себя низовое управление и собес. Тогда и на президентских выборах эти партии смогут рассчитывать на помощь гражданского общества.

А теперь вглядимся в эти репортажи. Постоянно мелькающие бандеровские фуражки, чуждая ультранационалистическая символика и лозунги «Слава нації! Смерть ворогам! », разумеется, присутствуют на Евромайдане. Но их настойчивая реклама в эфире только отталкивает подавляющее большинство обычных украинцев, не придерживающихся радикальных правых взглядов. А регулярные трансляции утренних молитв униатов и католиков, которые подхватывает весь майдан, а тролли, орущие нацистские речевки на заднем плане чуть ли не каждого включения, а вопли «Українською! », заглушающие русскоязычные репортажи с протестов!

Даже жителей Юго-восточной Украины, приезжающих в Киев на поддержку протестов, умудряются показывать в вышиванках и разговаривающих исключительно по-украински. Такие картинки создают у большинства зрителей из этих областей впечатление чуждости, эффект отторжения. Они наводят на мысли о том, что придут эти горлопаны к власти, и откажут нам в праве не только учиться, но и молиться на родном языке, будут насаждать своих героев, воспитывать ненависть в наших детях. Как при оранжевом режиме, но намного жестче. Особо показателен эпизод с коммунистами и шире, — всеми симпатиками советского прошлого. Правой оппозиции в Раде не хватило голосов коммунистов, чтобы отправить правительство в отставку. Так они сбросили памятник Ленину, чтобы никогда не договориться об этой отставке и не получить поддержку большой части электората.

Возможно, целевой аудиторией этих дорогостоящих эфиров являются иностранные дипломаты и эмиссары грантодающих фондов с их мифом о единстве украинского народа в стремлении к национально-консервативным ценностям и почитанию западно-украинских «постатей». В таком случае, как отчет перед спонсорами, такие репортажи, безусловно, хороши. Но как средство агитации и присоединения не определившихся – двойка с минусом. Задумка ли это сценаристов протеста, или результат патриотического угара в редакциях самих телеканалов, но эффект, получаемый от телеэфиров, ясно говорит, что готовят пропаганду непрофессиональные глупые люди.

А самое трагичное для революционной агитации и смыслового наполнения Евромайдана – это полное отсутствие социальных требований. Весь напор улицы сконцентрирован на ненависти лично к Януковичу и правительству Азарова. Как будто большинство украинцев нетерпимо к их чертам лица, а не к налоговому прессингу, повальной коррупции, задержкам зарплат и пособий, неудержимому росту цен, создаваемым правящим режимом. Мыло того, нацисты на протестных улицах избивают левых активистов, выдвигающих социальными лозунгами. Все, что обещает Евромайдан в социальной сфере – это западный уровень благосостояния после вступления в ЕС, то есть лет через двадцать. И эти факты красноречивее любой многотысячной массовки говорят о чуждости данной революции для подавляющей массы рядовых украинцев. Пока не будет разработана ясная и пошаговая социальная повестка протестов, которую официально поддержат и лидеры правой оппозиции, Украина за них не вступится.

Что здесь, проявление старой вражды между левыми и правыми радикалами, или причины такого поведения нацистов кроются в самой сути Евромайдана? Я придерживаюсь второй точки зрения. Для олигархических вождей нынешних протестов, как и их заказчиков из ЕС, и нанятых ими правых ультра особенно страшны социальные лозунги, которые левые активисты несут возбужденным уличным массам. Пока те накручены справедливой пропагандой против правящего режима и находятся в состоянии революционного психоза, затрудняющего анализ ситуации, они не могут осознать реальные цели организаторов протеста. А социальные лозунги левых способны быстро вернуть эти массы к действительности. И это значит, что рядовые повстанцы могут обернуть свой гнев и против вождей «европейской революции».

Между тем, для наблюдателя извне цели оппозиционных лидеров лежат на поверхности и не особо скрываются. Мало вероятно, что они смогут добиться немедленных перевыборов президента и парламента, — это слишком затратные мероприятия в обнищавшей стране, но, главное, тормозящие безоговорочную евроинтеграцию, ради которой все и началось. Поэтому первым пунктом их программы стоит отставка правительства Азарова. Но в последующем голосовании Верховной Рады по составу нового правительства неизбежны компромиссы оппозиции с режимом, в результате которых произойдет не смена власти, а ее подвижка, — будет создано коалиционного правительства из регионалов и националистов. Возможно, оппозиционеры также получат квоту губернаторов и глав райадминистраций. И станут вчерашние враги дружно нами управлять, доказывая единство корпоративных интересов закрытой системы «власть-оппозиция».

Национал-либералы видят даже в этой подвижке огромное достижение украинской демократии. Но чье это достижение, в чью пользу? Мотивированная Европой правая оппозиция и находящиеся у нее на содержании неправительственные организации не дают украинским трудящимся никаких гарантий, кроме туманных обещаний европейского уровня зарплат и пособий. Они остались глухи к нашему предложению поддержать протесты, если те дополнительно выдвинут абсолютно демократические и европейские лозунги децентрализации власти и демонополизации экономики. Ведь оппозицию принципиально устраивает эта централизованная система произвола и эксплуатации, не устраивает только собственное отлучение от ее рычагов. Поэтому и фрондируют по улицам восставшего Киева жены миллионеров с напускным милосердием, приезжающие к нищим уличным массам на джипах и мерседесах. Это их революция. Почему же не приласкать усердную челядь, таскающую для них каштаны из огня?

При этом уровень социальных гарантий и зарплат в Европе – это достижение именно левого движения, вековой борьбы трудящихся с произволом государства и крупного капитала. Поэтому присутствие левых активистов на протестах, которые реально ставили бы подобные цели, было просто обязательным. А избиение левых еще на подступах к Евромайдану, — ясное доказательство того, что обещанные организаторами протестов выгоды для народа, трудящихся масс – не более чем приманка для охлоса. Все украинские олигархи продвигают ЗСТ с Европой ради собственной выгоды. Только те из них, что поддерживают режим, хотят за сдачу нашей экономики еще и миллиардные компенсации для своих предприятий. А другие, что финансируют оппозицию, уже столько должны ЕС, что готовы к сдаче на условиях безоговорочной капитуляции. В этом вся разница. А народные массы в любом случае получат рост цен и безработицы, и минимальный уровень социальной защиты европейской окраины.

Все знаю, что я не коммунист, предельно далек от идей национализации экономики и возрождения красной бюрократии. Но простые трудящиеся, малый и даже средний бизнес должны ясно понимать, что это не их восстание. Это дворцовый переворот, путч передела власти между крупной буржуазией и олигархическими партиями, в котором массы выступают в лучшем случае бесплатными статистами, в худшем, — пушечным мясом. И, если в массовом сознании так уж засела европейская идея, единственный выход для нас – строить Европу социального благополучия здесь и сейчас. Для чего левым нужна своя улица, свои центры притяжения, в которые начнут перетекать прозревающие массы с Евромайдана, разочарованные неизбежным сговором оппозиции с режимом.

Повестку Евромайдана, хорошо оплаченного, организованного и охраняемого правыми ультра, нам сейчас не перебить. Поэтому социальным активистам там нечего делать. Но мы можем готовиться к борьбе на местах, — в городах Юго-Востока и отчасти Центра Украины. Здесь, где сконцентрирован промышленный потенциал страны, который примет на себя основной удар развала экономики и бюджетного дефицита, и надо создавать те левые центры притяжения, готовить площадки для социальных протестов. Уже сейчас, на пике недовольства правящим режимом надо требовать перевыборов местных Советов, особенно тех, что призывали к введению чрезвычайного положения. На эти требования, усиленные призывами к децентрализации власти и прямой демократии, мы сможем аккумулировать всю протестную массу на местах, которая с наступлением голодной весны обязательно хлынет на улицы уже под левыми лозунгами.

Вспомним, что именно закрепление анархистов и левых эсеров на местах с конца 1918 г., и решение с их помощью проблем местных сообществ, привело к созданию в Юго-восточной Украине той мощной корневой системы гражданского общества, которая питала махновское движение в его борьбе с разноцветными диктатурами. И на этом примере я с 2006 г., — размышлений над первым Майданом в работе «Моя махновщина», — продолжаю настаивать, что настоящий протест за права народа должен быть сетевым, — на каждой улице, в каждом районе, в любой громаде. Там, где люди требуют нормальной жизни для себя, а не олигархов и лживых вождей оппозиции. Справимся с этой задачей, — отсюда пойдет волна социального освобождения по всей Украине.

Оппозиционные партии отталкивают юго-восточный электорат своими капитулянтскими требованиями, что неизбежно скажется на их рейтинге на президентских, но особенно, местных выборах 2015 г. Ведь в ближайшем будущем не предвидится никаких значимых достижений этих партий, способных вернуть симпатии юго-восточного электората. Особенно, если Янукович отложит подписание ассоциации к году выборов и предъявит украинцам миллиарды, выбитые из Европы в обмен на сдачу Независимости. Поддерживая сиюминутные интересы своих западных союзников, системная оппозиция проигрывает стратегически, становясь для регионалов безопасной.

– Мобилизация людей политической оппозицией и грантоедскими НПО на евромайданы ради немедленного подписания Ассоциации даже ценой огромных потерь украинской экономики говорит об уровне приказной зависимости, в котором находятся эти организации у западных спонсоров. С другой стороны, всем и давно в Украине известны источники финансирования этих структур. И они просто обязаны заниматься такой мобилизацией в рамках производственной дисциплины. Глупо осуждать их только за то, что они исправно следуют договору с грантодающими фондами.

– Если первый Майдан был, действительно, столкновением идеологий и геополитических ориентиров, то сейчас между властью и оппозицией нет никаких стратегических разногласий в плане сдачи независимости Украины в пользу Евросоюза. Все сводится лишь к цене вопроса. Политический конфликт развивается между сторонниками длительного торга за компенсацию перед сдачей (власть) и сторонниками немедленной безоговорочной капитуляции (грантоеды и политическая оппозиция). Сообщники по сдаче Украины в подчинение ЕС, — власть и оппозиция, — разыгрывают комбинацию «плохой-хороший» капитулянт, и оставляют украинцам выбор без выбора.

– Конечная общность целей власти и оппозиции в отношении ЕС наводит на мысль о возможности их кулуарной договоренности о зрелищном розыгрыше уличного противостояния. Оппозиция и грантоеды показывают свое рвение, способности протестной мобилизации и решимость сэкономить деньги спонсоров, требуемые на компенсацию. Разгоном или локализацией евромайданов власть показывает свою силу и возможности контроля над ситуацией, давая Европе сигнал, что договариваться надо именно с ней. И что прижимистость ЕС в вопросе компенсаций станет главной причиной возможного кровопролития. Перед нами хорошо просчитанный шантаж.

– Если Европа дрогнет, и пойдет на истребованные компенсации, Янукович спокойно может подписать Ассоциацию прямо на Вильнюсском саммите. С другой стороны, его лавры подписанта за год до президентских выборов могут пожухнуть в памяти электората, а то и начнут сказываться негативные последствия ЗСТ в виде еще большего падения экономики и массовой безработицы. Поэтому Гаранту будет электорально выгоднее отложить подписание СА на год, аккурат к президентским выборам.

– Любые возможные договоренности власти и оппозиции не распространяются на рядовых участников евромайданов, которые могут выходить бесплатно и искренне верить в очередное «светлое будущее». Но также верили их предшественники в период обретения Независимости 1991 г. и первого Майдана 2004 г. Если горький опыт с последствиями этой доверчивости их ничему не учит, то почему остальные украинцы должны быть заложниками такой наивности?

- В Ассоциации с ЕС состоят такие страны, как Тунис (1998) и Ливан (2006). Тунис в 2011 г. охватила Жасминовая революция, в результате которой к власти пришли исламисты. И протесты с требованием их отставки проходили до октября 2013 г., когда они подписали соглашение о переходном правительстве. В Ливане формально закончена гражданская война, но происходят постоянные теракты и боевые столкновения шиитов и суннитов, например, взрыв иранского посольства в Бейруте в ноябре 2013 г. Никакой стабилизации с подписанием СА не наступило, никакие «европейские ценности», а также большие зарплаты и демократические институты в эти страны не пришли.

- В заключение, простой тест на порядочность. Решится ли сегодня хоть кто-нибудь из власти и оппозиции подписаться под обязательством уйти из политики, если сказочная Ассоциация с ЕС обернется в первую очередь галопирующими ценами и повальной безработицей, и украинцы поднимутся на протест против интеграторов, как это делают сегодня греки и болгары? Ответ очевиден.

Раздраженный принудительным включением всех жертв Великого Голода в украинский националистический миф, я подумал о жителях Украины иных национальностей, переживших эту трагедию. Например, о моей родне по русской, молдавской, польской линии. Или о некогда многонациональном населении Левобережной Украины, которое с 1923 г. подвергалось принудительной советской коренизации-украинизации, но еще не забыло свою реальную принадлежность к иным народам.

Почему их невинные жертвы должны быть подспорьем для роста украинского национализма, от которого их же потомки в Украине теперь страдают? Для всех нас, коренных жителей этой страны иных национальностей должен быть свой Голодомор и свои выводы из этой трагедии. Разумеется, они будут схожи с украинскими в части обличения сталинского режима. Но они не станут перетаскивать эту вину на русский народ или потакать национальному тоталитаризму, который на боли от этой трагедии надеется прийти на смену тоталитаризму советскому. Пусть украинские националисты делают пиар только на своих мертвых. А мы молча помянем своих.

Одним из таких проектов был «Вольный советский строй», который создавали махновцы в своей Безвластной трудовой федерации в 1919-1920 гг. Советские историки выставляли Повстанческую армию Махно просто большой бандой. А современные исследования о махновском движении концентрирует внимание на его военной истории, интерпретируя ее в контексте модной сегодня борьбы за независимость. Между тем, махновщина имела свою яркую созидательную сторону, где представляла собой крупнейший эксперимент самоуправления, в пик движения охвативший территории с населением до 7 млн. чел. А долгое подавление этого эксперимента большевиками говорит о его широкой поддержке местными жителями. Уже поэтому данный проект может заинтересовать наших сограждан даже не увлекающихся анархическими идеями.

Несколько лет назад я написал первое в своем роде исследование по социальной истории махновского движения. Книгу о том, какое общество хотели построить махновцы, как шли к своей цели, какие препятствия преодолевали на этом пути, наконец, насколько близки они были к реализации своего проекта. Что без сомнения стало бы поворотным пунктом в истории нашей страны. И сегодня, в 125-ю годовщину со дня рождения Нестора Махно я хочу презентовать эту книгу одесситам. Уверен, в махновском эксперименте самоуправления читатели найдут ответы на многие вызовы современности.

Приятного и полезного чтения:
http://s-a-u.org/files/starobelskoe_soglashenie%5BV.Azarov%5D.pdf

Нет смысла сейчас разбираться, где тут правда, полуправда и чистая политтехнология. Естественная это или искусственная популяризация нового оппозиционного лидера, — вопрос вторичный относительно идей и лозунгов, на которые он собирается аккумулировать протестный электорат Юго-Востока. И здесь сразу вспоминается заявление самого Маркова, что основой идеологии его новой партии станет евразийское пространство. Другими словами, юго-восточным украинцам предлагается идея Таможенного союза, как альтернатива евроинтеграции. Однако кроме эксплуатации ностальгии по прошлому, которого давно нет, эта идея слишком уязвима в социально-политическом плане.

Европейский выбор хоть и является исторически и ментально чуждым русскоязычному Юго-Востоку, но он обещает более высокий уровень гражданских свобод и контроля над властью. К тому же остается существенная прослойка украинских граждан, которую дрязги геополитики лишь утвердили в настроении самостийников – ни с Западом, ни с Востоком. А порядки жестко централизованной и авторитарной России сегодня не могут устроить даже не слишком демократичное, но раскрепостившееся в последние годы промышленное население юго-восточной Украины. И уж тем более, перспектива нового закрепощения не может устроить исконно свободолюбивую Одессу, которая и в Российской империи, и в СССР, всегда пыталась получить особые вольности.

Я не отрицаю, что настроения, озвучиваемые идеологами Игоря Маркова, имеют место и право быть. И в исторической ретроспективе они хорошо прослеживаются в период Гражданской войны. По поводу чего не так давно в социальных сетях проводилась «случайная» параллель между войсками генерала Маркова и идеей возрождения Новороссии. Но исходят эти настроения из более восточных территорий – Дона и Кубани. А Донбасс и сама Новороссия того периода редко шли добровольцами в Белую гвардию, в основном по принудительной мобилизации. Их выбором был большевизм, а больше всего – махновщина. При этом я также считаю, что стратегическая перспектива наших юго-восточных земель лежит в ресурсной Евразии. Но для того, чтобы мы туда вернулись, России надо «исправиться», поработать над своей демократизацией.

Нынешний авторитаризм и произвол правящего режима в Украине с его фальсификациями, давлением на бизнес и оппозицию, с окончательным ограблением широких слоев населения, — требует социальных и демократических ориентиров для протестного электората русскоязычной Украины. А увлечение лозунгом воссоединение с Россией, где наши олигархи откупятся, а нам окончательно «закрутят гайки», — это не просто сброс социального напряжения, это возврат к бесправию и рабству. Поэтому и соединение евразийской идеи с лозунгов прямой демократии, самоуправления и настоящего федерализма может восприниматься лишь как насмешка над безграмотностью электората, к которому она будет обращена. Разумеется, мы, как анархисты, видим здесь прямой вред делу социального освобождения наших сограждан.

Юго-Восток надо бунтовать не ради общественного регресса в союзе с Россией, как и не ради лживых посулов европейского изобилия, — и то и другое выбор для патерналистской, несамостоятельной биомассы. Наши земли должны подняться на самоорганизацию и самоуправление в личных интересах ее граждан. Чтобы мы сами, без лукавых поводырей научились отстаивать свои права, — у каждого города, района и квартала должен быть свой Майдан, за собственные интересы и свободы конкретных сообществ и громад. Только так, по-махновски, мы можем стать реально независимыми и самостоятельными. И только потом делать осознанный геополитический выбор, если он вообще понадобиться.

Что же до Игоря Маркова, мы искренне желаем ему быстрее договориться по спорным вопросам бизнеса, выйти на свободу и даже вернуться во фракцию регионалов в парламенте. А вопросы социального освобождения оставить нам. Не его это.

Можно сейчас долго спорить, стала бы победа сторонников Совета откатом к советскому тоталитаризму, но ясно одно, в борьбе за монополию президентской власти, Ельцин направил Россию по тому пути, на котором она находится сейчас. И этот путь может понравиться лишь тем постсоветским республикам, где победила та же президентская вертикаль, стремящаяся к автократии, – Казахстану и Белоруссии. В тех же республиках, где президентская власть не оказалась настолько сильна, чтобы подавить оппозицию и ростки независимого гражданского общества, политическому раскрепощению подверглась в числе прочих и русскоязычная часть населения, изначально ориентированная на Россию.

Прямым результатом такой эмансипации в нашей стране стал нейтралитет значительной части «русских украинцев» в выборе между ЕС и ТС. В Европе чуждая культурная традиция, европейцы в своих целях поддерживают украинских националистов, то есть выступают противниками культурного самоопределения Юго-Востока. К тому же городское население юго-восточных областей, в силу своей образованности, лучше сельских жителей центра и запада страны понимает, насколько мифичны посулы «светлого европейского будущего». Но эта же образованность и развитость гражданского свободомыслия дает русскоязычному населению отчетливое нежелание «возврата в прошлое», которым является политический режим современной России.

Как следствие, оно самоустраняется от сегодняшнего «цивилизационного выбора» в надежде, что за десятилетия ассоциации с Евросоюзом произойдет демократизация российского режима. И тогда их мнение станет решающим в процессе ухода Украины в ресурсно перспективный Таможенный союз. Чтобы вернуть наши страны в «золотой» XIX век общей истории, когда природные богатства восточных просторов усиливались интеллектуальным и предприимчивым «человеческим капиталом» Новороссии. А пока на их выборе сказываются залпы танковых орудий 1993 г., расстреливавших не только Белый дом, но и российско-украинское единство.

Осталось в советском прошлом уголовное преследование за гомосексуализм. И нетрадиционная сексуальная ориентация проявляется в Украине настолько, насколько к этому готово общественное мнение или независимость от него представителей данного меньшинства. Но любой политик понимает, что установление прав и свобод напрямую зависит от социальной потребности в них, идущей снизу, и внедрение их извне в краткосрочной перспективе практически невозможно. Тем более, если это касается вопросов общественной морали. Для чего же нужна такая эскалация данного вопроса с законодательными запретами, идущими против общественного мнения?

Защита каких-либо прав и свобод – это идеальное оправдание вмешательства, давления на государственный режим интересующей страны. Какова реальная цель такого давления, — вопрос отдельный. Тут можно вспомнить, что насаждение демократии в республиках экс-СССР закончилось обогащением западных советников в процессе приватизации и их участием в установлении новой антидемократической системы олигархической власти. А чем оно закончилось для Югославии, Ирака и Ливии и вспоминать не хочется. Но штука в том, что и поддавшиеся давлению, «демократизирующиеся» режимы формально подстраиваются под выдвинутые требования, снимая тем самым повод для вмешательства. Поэтому приходится находить новые поводы.

Очередным из них и видится усилившееся давление в защиту прав ЛГБТ в Украине. Ведь защита сексуальных меньшинств подразумевает контроль ситуации в «опекаемой» стране, чтобы их не ущемляли в продвижении по службе, в том числе, в органах власти и бизнесе. И, напротив, с появлением столь мощного покровительства, карьерного трамплина в ряды геев и лесбиянок, безусловно, станет записываться все больше людей. Это в чем-то сродни индикативному планированию, — налоговым льготам на развитие некоего вида деятельности. И, естественно, растущее ЛГБТ-сообщество станет верными сторонниками покровителей, новой когортой продвижения их интересов. А любое объективное сопротивление пропаганде и карьерному росту гомосексуалистов будет выставляться как нарушение прав опекаемых, требующее вмешательства зарубежных покровителей.

По сути, ничего нового, обычный бытовой прием, когда посторонний детина вмешивается в ссору друзей, выяснение отношений между своими под предлогом «восстановления справедливости». Ему безразлично, кто прав или обижен. Он пользуется чужим конфликтом или того хуже, провоцирует его, чтобы установить свое доминирование. В более изящном виде такой прием можно перенести на внешнюю политику Запада в сфере защиты прав и свобод. Хотя, надо отдать должное, СССР примерно так же использовал мировое социальное движение. Будет отработан предлог с ЛГБТ, по той же логике можно продвигать права рыжих, альбиносов, какой-нибудь секты саентологов и т.д. Украинская власть и оппозиция прекрасно понимают эти реалии. Задача первых, — выдержать вмешательство с минимальными потерями, а вторых, — использовать его для своего воцарения. Игра такая. Очень серьезная и жесткая игра.

Независимость (суверенитет) государства – это возможность его верховной власти принимать самостоятельные решения в области экономики, внешней и, тем более, внутренней политики. Между тем, любое присоединение к надгосударственным союзам обязательно влечет за собой частичный отказ от суверенных решений во всех этих сферах и подчинение законам таких объединений. Например, ожидаемое осенью 2013 г. подписание ассоциации с ЕС налагает на Украину обязательства принять его нормы, — провести политическую, экономическую и другие реформы. Разумеется, европейские эмиссары будут контролировать выполнение этих норм в Украине, то есть в большой мере мы попадем под юрисдикцию высших органов Евросоюза. И это еще до полноценного вступления в европейское сообщество.

В самом же ЕС функции государств изымаются в двух направлениях: общенациональные частично передаются к Еврокомиссии, а социального управления, — на уровень региона. Причем, централизация власти в Евросоюзе и превращение его в единое государство, — это вопрос времени. Так в августе 2011 г., на пике европейского долгового кризиса, лидеры «локомотивов ЕС» Германии и Франции предложили ввести во всей еврозоне единую экономическую и фискальную, а потом, и социальную политику. Разумеется, диктовать ее будут влиятельные игроки, лишив такого права национальные государства и, фактически, конфискуя у них все основные государственные функции. Так подобные объединения берут курс на полное упразднение независимости стран-участниц и воссоздание современного аналога империй на основе не военного, а экономического диктата.

Хорошо это или плохо? В контексте мирового развития, национальные государства становится анахронизмом, на повестку дня выходят гео-экономические блоки, такие как ЕС, ЕврАзЭС (ЕЭП, ТС), НАФТА, АСЕАН, — неизбежный результат глобализации экономики. И Украина, находящаяся в пограничье двух блоков, обречена примкнуть к одному из них и там раствориться. Зачем же тогда украинцев лишний раз морочат опросами о независимости государства? Ответ прост: в национальный агитпроп давно внедрена манипуляция о потери независимости при соединении с Россией, и ее сохранении в рамках Европы. Мол, в ЕС другая система принятия решений, не ущемляющая государственной независимости. И авторы соцопроса используют его, как аргумент в пользу интеграции на запад. Но тут достаточно взглянуть на жесткий диктат ЕС в отношении Греции, который греки называют «европейским фашизмом».

Исходя из выше сказанного, временный период относительной государственной независимости Украины следует рассматривать, как переходный механизм отсоединения от восточного блока для присоединения к западному. Произойдет ли это так гладко, как планируют евроинтеграторы, будем видеть.

Напрашивается вопрос: зачем оппозиции срыв вожделенной ассоциации с Европой? Не выглядит нелепой озвученная недавно версия, что оппозиционных лидеров может купить на это Кремль. Вспомним, что ради сохранения своих позиций националисты спокойно идут на любые кабальные соглашения с Москвой, как это сделала Тимошенко с газовыми контрактами 2009 г. А тут более веский повод. Ведь, в случае подписания ассоциации с ЕС Януковичем, оппозиция резко теряет свою значимость в глазах Запада, а с ней и финансирование. Поэтому ближайшей осенью интересы Кремля и украинских националистов будут близки, как никогда.

Ну, а всем, кто не за красных и не за белых, остается купить билеты в первый ряд и смотреть, как сводные отряды из боевиков «Свободы» и российского спецназа будут штурмовать Банковую.

Кремль просаживает миллионы долларов на совершенно анахроничные проекты «русского мира», не волнующие никого, кроме пенсионеров, коррупционеров и отставных бюрократов. А тут русскоязычные неформалы важного для России украинского города, сами, без копейки российских вложений, обустроили культурный центр в заброшенном здании, пусть и в аренде у ЧФ. Так, вместо того, чтобы прислать туда грамотных пиарщиков, растиражировать эту «конверсию» в духе гуманитарной миссии флота, и привлечь на этом к «русскому миру» новую украинскую молодежь, Россия прислала спецназ, прогнать анархистов. Не использовать удачный случай, чтобы завести диалог с модным молодежным андеграундом, а в очередной раз выставить себя грубыми дуболомами, которых уважают только из страха. Вопрос прямо к Путину, — вы зачем таких идиотов на службе держите?

Ведь упомянутый геморрой только начинается. Уже вчера в Севастополе прошел пикет в защиту Социально-культурного центра, пока сдержанный, лишь требующий предоставления площадок для творческого развития молодежи. Но на завтра уже готовится акция протеста анархистов у российского посольства в Киеве под лозунгом «Да – социальным центрам, нет – казармам и тюрьмам». Думаю, акции солидарности подхватят анархические группы и в других украинских городах. А из уст более радикальных активистов уже звучат требования демилитаризации Севастополя и передачи военных баз гражданским активистам. Надеюсь, старая советская лаборатория с полуразрушенным бассейном стоила того. Например, там можно солить огурцы для матросов на зиму, а с ними и надежды на расширение симпатий украинцев к Старшему Брату.

Если люди считают услуги или продукцию какой-то корпорации не отвечающими заявленному качеству и потраченным средствам, они свободно выступают с бойкотом ее продукции или антирекламой. Демонстранты часто уничтожают корпоративную символику, например, McDonald’s. Что такое государство, если не обслуживающая корпорация, причем, монопольно устанавливающая цену на свои услуги, да еще предоставляющая их в отвратительном качестве? К тому же, продукция его часто намного опаснее трансгенных гамбургеров.

Тогда что заставляет наших соотечественников бросаться в защиту символов корпорации, ежедневно их насилующей? Только рудименты тоталитарного воспитания, рабской покорности и ассоциации своих интересов с действиями собственных обидчиков. В психологии это называется «стокгольмский синдром» — возникновение симпатии жертвы к агрессору, когда под воздействием шока заложники начинают поддерживать захвативших их террористов. Этот синдром существует и в бытовых отношениях, когда жертва домашнего насилия рассуждает по принципу «бьет, значит, любит». Вот, эта разновидность очень похожа на реакцию части украинцев по флагу. Только такая мазохистская преданность лишь провоцирует государство к эскалации своего произвола.

Конечно, важным аспектом реакции на инцидент является то, что американские панки – иностранцы, чужаки. Для многих украинцев, это как оскорбление от постороннего в процессе семейных разборок. Но, если в отличие от Америки, наш гражданин за оскорбление государственной символики можно получить реальный срок, то можно и поблагодарить заезжих панков за открытие столь важной дискуссии. Думаю, в ее процессе не только я, как человек анархических взглядов, но и многие обычные граждане лишний раз осознали, что не испытывают к государству и его символам никаких положительных эмоций. И оно должно еще заслужить наше уважение долгой безупречной работой.

К сожалению, люди давно перестали видеть разницу между христианским учением и деяниями церкви. Как следствие, примеры навязчивости, богатства и властолюбия последней огульно переносятся ими на саму идею христианской веры. Между тем, как бичуемая критиками христианская покорность власти, так и само отрицание ими христианства происходят от недостаточного знания учения Иисуса Христа. Отвечая на вопиющие примеры сговора с властью или непростительной роскоши церковных владык, защитники веры указывают, что учение – это промысел Божий, а церковь – дело рук человеческих, поэтому она несвободна от людских пороков. Но было так не всегда.

Вспомним одну из важнейших сцен Евангелие – искушение Христа в пустыне. Дьявол предлагал ему власть над всеми царствами вселенной. Евангелист Лука ясно указывает, что власть во всех царствах принадлежит Дьяволу. Но Иисус отверг искушение властью (Лука, 4: 5-6). По Матфею, он также выступал против верховенства одних людей над другими: «Больший из вас да будет вам слуга» (Мф 23:8-12). И уже совершенно по-анархически звучат слова апостола Павла к ефесянам: «потому что наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего» (Еф. 6:10-12)! Из чего русский религиозный философ Н. Бердяев заключал, что «Царство Божье есть безвластие и свобода, на него не переносятся никакие категории властвования, царство Божие есть анархия».

И дословно, без будущих теократических уловок понимая учение Иисуса, перво-христианство было анархичным по сути. В ранней церкви бытовало имущественное равенство, коллективное принятие решений, выборность священников и их подконтрольность христианским общинам. Лишь помогая государству и усиливаясь его поддержкой, церковь заразилась его же алчностью и бюрократизмом. И только эпоха Просвещения напомнила, что оправдывать власть, тем более, брать на себя ее функции, значит, идти против христианства. Ведь если сам Бог отказался от власти, у кого из людей хватает наглости быть начальником?! Откуда один из основателей христианского анархизма Л. Толстой считал поддержку власти результатом потери веры. «Людям, не верующим в Бога, нельзя не бояться безвластия, анархии. Они не верят в то, что миром управляет Бог, из-за управления людского не видят управления божеского».

Но оставим теологический спор и рассудим самостоятельно. Если главный посыл учения – это любовь, как основа социального взаимодействия, то христианин должен отвергать принуждение человека человеком. И в гуманном обществе, где люди любят друг друга, а не принуждают, неизбежно исчезнет такое проявление насилия, как власть, и ее главный институт – государство. Больше того, практикуя христианскую любовь, мы уже сегодня не должны терпеть насилия власти, не просто не делать зла другим, а и со злом не сотрудничать. Но как это осуществить, самим не прибегая к насилию? Американский анархист Бенджамен Такер указывал на силу пассивного сопротивления. «Во всем культурном мире нет ни одного властелина, который не предпочел бы жестоко подавить кровавую революцию, вместо того, чтобы иметь дело со значительной частью своих подданных, решивших не повиноваться ему».

И, отвечая на вопрос, вынесенный в заглавие статьи, — для чего крестили Русь, — следует новым/старым смыслом наполнить формулу «для нашего спасения». Учение о любви – это такая сила, которую можно пытаться использовать во вред людям, для укрепления и поддержания власти. Но ростки настоящего христианства рано или поздно пробьются наружу в виде гуманного безвластного общества. Хочется верить, что именно нам суждено разглядеть и развить их. Общественный резонанс, вызванный 1025-й годовщиной Крещения Руси, дает нам возможность вернуться к забытым основам веры и адаптировать их к современности, — создать конкретно исторические формы пассивного сопротивления и постараться приблизить Царство Божие на Земле.

Противоположной крайностью от самих европейцев видится навязывание Украине «анти-дискриминационного» закона в поддержку гомосексуализма, как обязательного условия подписания Ассоциации с Евросоюзом. Как это не дико звучит, но в современном мире одним приходится доказывать, что свобода – это не дозволенность закабаления, дискриминации или пропаганды гендерного неравенства, а другим, — что она не является и синонимом агитации за сексуальные отклонения, аналогично исламистам, трактуемой европейцами, как свобода самовыражения.

Эти два примера показывают, насколько легким стал сегодня переход левых к поддержке ценностей, традиционно относимых к правым, в виде естественного протеста против насаждения авторитарных ценностей иностранцами или, наоборот, разрушения семейных ценностей сексуальными меньшинствами. Но может сами активисты, не принимающие такие «свободы», являются недостаточно левыми? Однако в правом лагере существует тот же дрейф: массы националистической молодежи склоняются к автономизму и другим анти-иерархическим установкам. Можно обвинять и тех и других в недостаточной убежденности, верности своим канонам. А можно вспомнить классический пример превращения крайне левой идеологии анархизма в либертарианство, имеющее множество особенностей правой доктрины.

Жесткая борьба за власть в мире, где люди от власти устали, заставляет политиков парадоксально эклектизировать критерии социального освобождения, смазывать их, превращать в свою противоположность. Украинские неидеологические партии в своих программах давно и беспардонно микшируют правые и левые установки. В результате, когда они называли друг друга «фашистами», обе стороны могли апеллировать к признакам этой идеологии, присутствующим у оппонента. Налицо отмирание системы политических координат «правый-левый» в современном мире. Изменения социальной структуры и новые возможности коммуникации меняют людей и их потребности. Старая политика, как и способы ориентирования в ней, безвозвратно уходят в прошлое, а силы, продолжающие использовать эти ярлыки, только вводят людей в заблуждение.

Встает вопрос: чем можно заменить устаревшую систему координат? Либертарианство давно предложило взамен шкалы «правый-левый» универсальный показатель отношения к самоуправлению, — какой его процент та или иная сила оставляет обществу в случае прихода к власти. Ведь и левые и правые политические режимы одинаково показали свою склонность к тоталитаризму, к принуждении несогласных жить по их правилам. А уровень допустимого самоуправления неизбежно выводит претендентов на чистую воду. Во имя любых громких целей, «братства и равенства», «идеи нации» или «стабильности и порядка», если партия или политик не позволяют гражданам самим принимать решения касательно своей жизни, — это представители реакции, в какую бы часть устаревшего спектра они себя не помещали. Под любым знаменем эти силы продолжат выжимать из нас налоги, насаждать бюрократию и строить полицейское государство, защищающее их от собственного народа.

Выходом из замкнутого круга эклектических манипуляций видится появление в Украине местных коалиций, объединяющих ячейки партий и организации, причисляемые к разным сторонам старой шкалы «правый-левый». Яркий пример – движение «Генеральный протест» в Одессе, причиной объединения в которое стал фальшивый характер «местного самоуправления», чьи депутаты и чиновники вырубают зеленые зоны и разворовывают земли громады. «Условно левые» объединились с «условно правыми» для защиты реального самоуправления одесситов, их права самим создавать и диктовать управляющей организации перспективные планы развития своего города. Первая кампания этой право-левой коалиции закончилась победой, — отзывом с сессии грабительского проекта Генплана. Но когда горсовет протащил вырубку сквера и отвод земли под очередной супермаркет на месте бывшего кинотеатра «Вымпел», движение вновь собрало свои силы и завтра, 27 июля выходит на защиту зеленой зоны.

На примере Одессы, Лисичанска и других городов, где создаются аналогичные право-левые коалиции для решения местных проблем, можно видеть, что самоуправление становится новым фактором, способным объединить расколотое украинское общество. Все политические условности надобщинных целей, задаваемые разными идеологиями, отступают на задний план, когда граждане объединяются для защиты своей среды обитания. Из таких солидарных действий в защиту своей конкретной «малой родины» и рождается настоящее самоуправление громад. И, возвращаясь к началу этой статьи, уже сами члены громады, а не бюрократы с политического олимпа будут решать, какие обычаи и социальные установки приемлемы для их сообщества.

Именно такая основа должна быть у модной сегодня идеи «пересоздания государства». Для нас это не технология возвращения во власть с «черного хода», что просматривается у экс-министров и отставных нардепов, пропагандирующих такую идею. В ней мы видим единственную возможность договориться на равных всем гражданам Украины, создать систему социального управления наиболее добровольную и приемлемую для всех. Только так, снизу вверх, самоуправляющиеся общины неизбежно и обязательно станут объединяться в общую страну. Ведь никакая вольная громада не захочет уйти в соседнее государство, которое мигом ликвидируют ее самоуправление. А, значит, наши города и поселки будут вынуждены сосуществовать в рамках единой страны, заключить взаимовыгодный союз, уважающий внутренние установки каждого из них.

Активисты ПП «Союз анархистов Украины» участвовали в двух таких кампаниях: «Власть к ответу» в Лисичанске и «Генеральный протест» в Одессе. Лисичанское движение выступало против уничтожения промышленного потенциала города (повального закрытия предприятий), вызвавшего массовую безработицу, и соучастия в этом местной власти. Одесское движение сопротивлялось приятию нового Генплана города, отдававшего под вырубку и застройку приморские парки города, а также исторический центр с отселением коренных одесситов на окраины.

Обращает на себя внимание почти полное совпадение хронологии кампаний: в Лисичанске первый митинг и захват малого зала горсовета – 3 июня, в Одессе общественные слушания по Генплану – 4 июня. В обоих городах сессии горсовета, прошедшие в пользу горожан – 18 июня. В Лисичанске этот день ознаменовался новым захватом мэрии и испуганным согласием власти на ультиматум общественности. В Одессе мэр предусмотрительно снял принятие Генплана с повестки сессии, но накал страстей на сопровождавшем ее митинге был таков, что мэра все равно освистали и изгнали. А митинг прошел в формате обсуждения перспектив развития «Генерального протеста», перерастающего в постоянно действующее движение по защите одесситами своих прав во всех направлениях городской жизни.

В Одессе после сессии открыла работу согласительная комиссия из общественников и чиновников, которая отстояла приморские парки и исторический центр города, а также вынесла массу решений в пользу горожан (велодорожки, гаражи, сохранение трамвайных маршрутов и т.д.). В Лисичанске после сессии начали работать сводные комиссии из депутатов и общественников, разрабатывающие направления вывода города из кризиса, восстановления его промышленного потенциала и рабочих мест.

Важная особенность обоих компаний, — общественные и партийные активисты, до этого пребывавшие по разные стороны баррикад, смогли переступить через свои политические разногласия и объединиться вокруг решения насущных проблем своих громад.

И, вот, последние события во Врадиевке. Справедливое народное возмущение безнаказанным преступлением милиции, выливается в открытый бунт и захват РОВД. По своей излюбленной привычке, парламентская оппозиция тут же бросилась оседлать стихийный протест, направить его на свержение «злочинного режима» с перспективой собственного приход к власти. Ущербная корыстность таких действий очевидна и должна уйти в прошлое украинской политики.

Мы же придерживаемся другой стратегии. Довольно использовать проблемы украинцев для достижения своих политических целей. Настоящий путь демократизации Украины должен идти не через парламентские кулуарные сговоры, а через развитие самоуправления ее громад. Пусть даже толчком к нему служат такие резонансные проблемы, как в Врадиевке, Лисичанске, Одессе. Только когда граждане сами научатся управлять своими сообществами, они направят и политиков по нужному для себя пути.

А, значит, на первый план развития этой стратегии выходит обмен опытом и координация усилий локальных протестных движений. Громады, что смогли объединиться и выработать план успешных действий по защите своих прав, должны передавать технологии этих кампаний в другие центры социального напряжения, где граждане протестуют на стихийной основе. Только таким способом участники бунта смогут направить свой праведный гнев в созидательное русло. Не только захватывать и громить очаги произвола власти, но и создавать свои органы постоянного контроля над ней. И только таким обменом и координацией можно создать настоящую сеть взаимодействия громад по всей Украине, — фундамент ее реальной демократизации.

В куда более мягкой форме, но тот же сценарий разыгрывается сегодня в Одессе. За последние годы у нас не было такого широкого объединения общественных и политических сил, депутатов и журналистов, которое сплотилось вокруг неприятия нового Генплана города и оформилось в общественное движение (ОД) «Генеральный протест». Как и в Стамбуле, его наиболее резонансной темой стала попытка властей застроить парки, в нашем случае, — приморские склоны вдоль Трассы Здоровья, — излюбленное место отдыха одесситов. Кроме того, проект Генплана разрешает вырубку скверов, уничтожение гаражных кооперативов в спальных районах, выселение коренных одесситов из исторического центра на окраины и т.д. Короче говоря, его произвол затрагивает интересы широких масс одесского общества, что и позволило объединиться в движение очень разным, некогда враждовавшим силам.

Главное сражение мы планировали дать 18 июня на сессии горсовета, которая собиралась принять этот Генплан разграбления. Поэтому основным направлением деятельности ОД стала всеобщая мобилизация, — агитация одесситов выйти с нами в этот день на Думскую площадь и не позволить депутатам принять преступный документ. Активисты движения раздавали листовки и проводили акции, через мегафоны и граффити, перфомансы и пресс-конференции призывали земляков встать на защиту своего города. И власть испугалась: 13 июня мэр Костусев объявил, что не будет выносить проект Генплана на сессию, а позже начала работу согласительная комиссия из общественников и чиновников для доработки этого проекта в интересах одесситов. Мы по-прежнему планируем выйти на митинг под горсовет в день сессии, чтобы не дать мэру забыть свое обещание и протащить Генплан. Но у меня большие сомнения, что после заявления Костусева и празднований победы нас придет поддержать много горожан.

Хуже того, мои коллеги по оргкомитету движения и освещающие «Генеральный протест» СМИ похоже не видят необходимости его перерастания во что-то основательное и постоянно действующее без нашей опеки, — в реальное самоуправление одесситов своим городом. Политические участники движения традиционно рассматривают его, как возможность свалить «злочинный режим» Костусева. Общественники зарабатывают свою популярность (и, возможно, гранты). Медиа гонятся за яркой картинкой для привлечения аудитории и, при этом, постоянно вырезают из общих репортажей мои призывы к самоорганизации и структурированию гражданского общества Одессы.

Между тем, не надо быть особо грамотным в политике, чтобы понимать, что любой городской режим будет иметь виды на приватизацию и застройку нашего побережья и исторического центра. Так было при Боделане, Гурвице и будет после Костусева. Как и не надо быть большим провидцем, чтобы догадаться, что уже сейчас ведутся сепаратные переговоры с депутатами и политиками по выходу из движения в обмен на те или иные ресурсы, идет поиск компромата на общественников и журналистов, чтобы заткнуть им рты. И, без кардинального решения проблемы контроля над местной властью, сворачивание «Генерального протеста» и принятие нужного мэрии Генплана являются лишь вопросом времени.

Единственный выход для нашего движения – это преобразование недовольства одесситов Генпланом в их прямое самоуправление, не фиктивное муниципальное, а настоящее низовое (базисное). В повсеместное создание общественных комитетов домов, улиц, кварталов, которые в своих интересах и взаимопомощи неизбежно переплетутся в сети, плотно покроют и защитят наш город от произвола и разграбления любой местной и даже центральной властью. Безусловно, это очень сложная задача, — научить технологиям самоорганизации и продвижения своих интересов население миллионного города. Еще сложнее, — привить нашим землякам, задавленным хроническим кризисом, потребность самоуправляться. Но реальной альтернативы этому нет.

И, например, в отличие от Стамбула, в Афинах уже несколько лет функционируют базисные органы самоуправления, — квартальные ассамблеи, — которые являются фундаментом городского гражданского общества, и на территориях которых невозможно строительство и любые другие мероприятия власти без согласия жителей. И только получив практические навыки самоорганизации и самоуправления в процессе создания базисных сетей, одесситы перейдут от защиты своей среды обитания к выработке общественного наказа муниципалитету по созданию стратегии развития Одессы и народного Генплана нашего города. Без подобного управленческого ликбеза все проекты коалиций, организаций и отдельных активистов так и останутся идеями инициативного меньшинства, не способного учесть интересы всех горожан.

Кого из моих коллег по оргкомитету ОД «Генеральный протест» может испугать такая перспектива? В наших рядах есть политики и общественники, которые на волне протеста хотят занять кабинеты на Думской площади, чтобы продолжить распродажу города для собственной выгоды? Если таких нет, создание сетей базисного самоуправления должно видится нам не помехой, а подспорьем в будущем качественном управлении Одессой на благо всех ее жителей. И тогда ключевым вопросом развития нашего движения становится разработка стратегии перехода и привлечения ресурсов к этому грандиозному плану. Вернее, в этом случае, движение уже станет не нашим, а всех одесситов.

Орудия броненосца сделали 2 выстрела по буржуазным кварталам, готовился расстрел Оперного театра, где заседали власти и командование гарнизона. Затем потемкинцы планировали высадить десант и захватить город соединенными силами матросов и местных забастовщиков. К ним были готовы присоединиться некоторые части одесского гарнизона. Этим планам помешал лишь приход царской эскадры.

По словам синдикалиста Новомирского, «анархисты принимали живейшее участие в потемкинских событиях». Черносотенец Шмаков писал, как на Платоновский мол, где лежало тело убитого матроса Вакуленчука прибыли анархисты из Комитета еврейской самообороны и возбуждали народное восстание против власти. Затем по их призыву одесская беднота начала громить склады порта, который ночью был еще и подожжен. Разграбление Одесского порта стало самой масштабной экспроприацией за период Первой русской революции. А власти до темноты не подавляли беспорядки, опасаясь обстрела с «Потемкина».

В то же время, войска и полиция оцепили все подъемы из порта в город и с наступлением темноты начали расстреливать одесситов, которые целыми семьями вручную и на телегах вывозили товары из порта. По словам очевидцев, жертвы исчислялись сотнями. Именно к этим событиям следует отнести знаменитую сцену из фильма Эйзенштейна с расстрелом на Потемкинской лестнице.

У нас часто проводят опросы о доверии оппозиционным политикам. Но мне не встречались исследования о доверии протестам, как форме разрешения общественных проблем. Ведь, будучи правильно составленным, такой опрос ясно даст понять, преследуя какие цели украинцы готовы протестовать массово и бесплатно. И тут совершенно ясно, что большей помощи в стабильности нынешнего режима, чем коррупция и ложь предыдущего, трудно придумать. После Майдана большинство украинцев осознает тщетность своих выступлений, что плодами их протестов воспользуются очередные мерзавцы. Граждане понимают, что протесты являются частью социального управления. Поэтому, будучи опубликованным, такой опрос станет приговором всей оппозиционной протестной политике. Отчего оппозиционеры его и не проводят.

Наоборот, ставя в пример турецкие протесты, оппозиция 2 июня вывела под КГГА митинг с требованием признать нелегитимной действующую власть и назначить выборы киевского мэра и Совета. Но горожане опять не оказали массовой поддержки мероприятию. Почему? Потому что людей снова пытались вывести за идеалы фиктивного местного самоуправления. Хитрость такая, — не хотите добывать для нас власть во всей стране, добудьте хотя бы в столице, ведь это ваше самоуправление. Но киевляне прекрасно понимают, что их опять пытаются обмануть, таскать их руками из огня должности для оппозиционных депутатов и чиновников, возможность дальше дерибанить Киев. Жалкая и недостойная позиция. И люди не выходят.

Но украинцы настойчиво продолжают выступать за свои непосредственные интересы. Например, требовательные одесситы за последние 3 дня уже 3 раза в разных районах города перекрывали дороги из-за отсутствия электроэнергии. Таким образом, они подгоняли аварийные службы города быстрее ликвидировать последствия урагана. Когда дело касается их жилья, непосредственной среды обитания, граждане все еще решительны. И для политиков здесь звучит ясный сигнал: не людей звать на помощь ради своего воцарения, а приходить на помощь к ним с целью решения их злободневных проблем.

Начинать борьбу за лучшее общество надо с настоящего, то есть низового, базисного самоуправления, с настоящей, то есть прямой демократии граждан, с помощи этим гражданам в ее становлении. Защищать свой ближайший сквер – да, это может поднять украинцев, свою детскую площадку или автостоянку от застройки – тоже. Только так, на узлах социального напряжения в каждом городе и поселке политики постепенно смогут возвращать доверие украинцев. И лишь потом, когда политики реально проникнутся проблемами граждан, помогут людям сформировать свои базисные органы самоуправления, они могут рассчитывать, что люди опять озаботятся системой управления на уровне города и страны.

Вчера мы начали кампанию против Генплана в Одессе. Этакого «плана Барбаросса», который собирается грабить не городскую казну, от горожан независимую, а отбирать у одесситов их жилье, вырубать их парки и скверы. Ключевой вопрос здесь – застройка приморских склонов, за которые я со товарищи начинали борьбу еще в 2005 г. И мы снова попытаемся донести до земляков, что власть собирается грабить их лично. Получим ли мы отклик, вернем ли одесситам, а затем и всем украинцам веру в протесты, — покажет время. Но надо быть готовыми и к тому, что люди тотально разуверены. Спасибо лживой и жадной борьбе за власть в Украине!

Но люди продолжают идти как зомби, в лучшем случае, огибая дерево по огороженной проезжей части, где тоже опасно от падения отпиленных веток. Я не увидел ни одного прохожего, который перешел бы на другую, безопасную сторону улицы. Возмутительный факт, только что учителя провели под ветками группу школьников.

Что это, надежда на русский авось или презрение к собственной безопасности, можно только гадать. Но очевидно другое: пока в людях не проснется чувство самосохранения на таком, бытовом уровне, тяжело надеяться, что они озаботятся сохранением своей страны, ее социально безопасной системой управления.

Просматривается здесь и экономическая опасность монополизации первичного оптового рынка и, как следствие, взвинчивания цен на конечный продукт для городских потребителей. Угрозу чего уже сейчас демонстрируют продуктовые базары в городах. Крестьянам давно перекрыт доступ на рынки типа одесского Привоза, их вынуждают продавать свою продукцию за гроши перекупщикам, которые и получают основную прибыль, обирая и производителя и покупателя. Запрет на продажу продуктов домашнего производства приведет к диктатуре посредников, — закупочных предприятий. С другой стороны, из-за диктуемых ими низких закупочных цен велика вероятность разорения домашних хозяйств и продажи ими земельных паев латифундистам, что повлечет за собой монополизацию земельной собственности.

Противостоять такому глобальному ограблению горожане могут с помощью потребительской кооперации, повсеместного создания обществ пайщиков с целью прямого приобретения крестьянской продукции. Такие кооперативы станут не только закупочными предприятиями самих покупателей, но и смогут принимать в свой состав крестьянские хозяйства для изготовления продукции под заказ конечных потребителей. Что послужит хорошим толчком к обретению широкими слоями украинского общества навыков потребительского и производственного самоуправления. А, значит, такое исключение продовольственных посредников станет только началом возрождения всеобъемлющего кооперативного движения.

Ведь, задумайтесь, чиновники и депутаты – это те же посредники, которым мы, за неимением навыков прямого решения общественных проблем, передаем власть над собой. И они так же бессовестно наживаются на нашем неумении без них обходиться. А от обретения навыков хозяйственной кооперации видится естественный переход к кооперативной организации социальных служб от образовательных учреждений до органов общественной безопасности. Так медленно, но уверенно мы сможем выдавливать посредников из всех сфер общественной жизни, пока не исчерпаем все поле применения власти. Ведь недаром после Октябрьской революции Кропоткин направил свои силы не на организацию анархистов, а на союз кооперативов, чтобы без громких речей, повседневной практикой учить людей решать без посредников собственные проблемы.

На круглом столе в Доме культуры сидели учителя и фермеры, экс-депутаты, даже бывший директор колхоза. Они не читали Бакунина с Кропоткиным и больше знают о своем великом земляке из советских фильмов. Но если не вертеть у них перед носом черным знаменем, а объяснять доступным языком, чем хорошо идущее снизу самоуправление, как к нему двигаться, что будет с бюджетами, — и через час люди втягиваются. Там я лишний раз убедился, что даже в глубинке, граждане не видят смысла в революционной смене власти, не меняющей структуры управления. Если мы не научимся контролировать существующих чиновников и депутатов, никакая смена лиц у кормила нам не поможет. И, наоборот, приведем к порядку этих, появится смысл менять их на других, причем, неуклонно урезая их полномочия управления нашей жизнью.

Однако приведенные Каминником в качестве примеров такого альтернативного «русского мира» нарождающееся движение «Русскоязычные украинские националисты» (РУН) или гипотетический проект «Русскоязычные украинцы за европейский выбор» в разной степени являются неудачными.

Первый вариант анахроничен. Это в начале независимости можно было говорить о части населения, насильно русифицированного советским режимом и теперь прорывающегося к родной культуре. Но спустя 20 лет все, кто хотел к ней вернуться, сделали это. Речь здесь не может идти и о политическом национализме, так как он подразумевает равное уважение ко всем культурам государства без выделения «титульной». К тому же за годы независимости украинские националисты сделали все, чтобы национализм воспринимался только в этнокультурном смысле. Наконец, все русскоязычные граждане Украины, склонные к национализму давно аккумулированы кремлевским «русским миром» и не поддается логическому объяснению, зачем им может понадобиться национализм украинский.

Более цивилизованным и количественно перспективным видится движение неких носителей русской культуры, ориентированных на Европу. Но и оно сужает поле охвата «не прокремлевского» русскоязычного населения. Ведь значительную его часть смущают и реалии Евросоюза, в первую очередь, падение общественной морали и экономический кризис. Поэтому максимальным по охвату участников могла бы стать такая вариация альтернативного «русского мира», которая объединит русскоязычных сторонников евроинтеграции и так сказать «автохтонов», не желающих присоединяться ни к Европе, ни к России, но отстаивающих полноправие русской культуры в своих регионах проживания. Какой набор идей предложить для цементирования такого движения, — тема отдельного размышления.

Кстати, если бы российской «политикой соотечественников» занимались более гибкие люди, они бы и пошли по пути создания двух «русских миров», — безоговорочно лояльного к Кремлю и умеренно критичного к его методам. Таким способом эта политика собрала бы куда больше сторонников, чем просто русских националистов, забытых на постсоветском пространстве. В противном случае, достаточно скоро создание альтернативного «русского мира» перехватит Запад.

Начались эти эксперименты на уровне молодежной субкультуры, где развелась такая эклектика воздействий на подростковые умы, что, например, появляются сообщества «анархистов» выступающие против антифашизма или исповедующие верховенство нации и другие фобии, свойственные полным антагонистам анархизма. И, ничего, наивные подростки принимают их за чистую монету. Так правые ультра продвигают свои антигуманные идеи в молодежную среду, прикрываясь чужими символами, подтасовывая акценты и фальсифицируя цели анархического движения. Пришло время, и кто-то просто задался вопросом, а чем забитая кризисом и коррупцией обывательская среда отличается от этих подростков? По уровню сознания, ничем. Значит, и ей можно задвинуть правую диктатуру, как апофеоз демократии.

Любопытно, что еще, кроме фашизма с нацизмом, можно заболтать в нашем обществе до потери смысла и остроты социальной реакции? Например, этнические чистки или массовые репрессии? А, что, поют же у нас осанну Гитлеру и Сталину, пока, правда, только городские юродивые. Но, вот, отрицать их преступления пытаются уже вполне грамотные политические комментаторы. И это всерьез настораживает. Примерно так и создавался легитимный демократический путь прихода к власти тоталитарных режимов в Италии и Германии.

Впрочем, пугать наш электорат такими перспективами бессмысленно. Человек должен чувствовать себя гражданином, от которого реально зависит ситуация в стране, и тогда он болеет за ее будущее. А в нашем социуме, где от простого украинца не зависит ничего, он игнорирует такие угрозы в надежде к ним приспособиться. Ведь не из чудовищ же, а из обычных трудящихся создавались людоедские режимы Третьего Рейха и сталинского СССР. И остановить повторение такого сценария нельзя насильно мобилизованными митингами дворников и учителей, как это делает партия власти. Только децентрализация государства, возврат полномочий самоуправления областям, громадам, улицам позволит украинцам медленно, но уверенно стать хозяевами своей жизни. И тогда в ней не останется места никаким диктатурам.

Мы придерживаемся той точки зрения, что нетрадиционная сексуальная ориентация вызвана социальными причинами, — несправедливостью современного общества, трудностями для людей в реализации своего творческого потенциала, применения своих способностей. Отчего гомосексуализм больше распространен среди людей творческих или молодежи, испытавшей разочарование от первого столкновения со взрослым миром. Все это умножается на моду сексуального протеста против традиционных ценностей. И, к сожалению, на политтехнологии навязывания такой моды с целью манипуляций массовым сознанием и изменения социальной структуры общества.

Но пойдем от обратного. Если идеал анархии – это общество без власти и принуждения, социум свободных людей, предоставляющий каждому индивиду максимум возможностей самореализации, значит, по мере приближения к нему, будет неуклонно сокращаться социальная база такого сексуального отклонения. Следовательно, в процессе социального освобождения все меньше людей будет оказываться проигравшими в общественной конкуренции и ищущими утешения в такой гипертрофированной дружбе.

Поэтому анархистам нелогично поддерживать распространение ЛГБТ-движения. Защищать сексуальные меньшинства, как жертв порочного социального порядка, насажденного государственностью, — да, безусловно. Поддерживать программы по их реабилитации и возвращению к естественным проявлениям сексуальности, — вне всяких сомнений. Но заниматься пропагандой их образа жизни и способствовать количественному росту сексуальных меньшинств для анархистов равносильно консервации государственной формы управления обществом, с которой они всеми силами борются.

Думаю, опытные пропагандисты найдут достаточно аргументов в пользу того, чтобы на Рождество отмечать Пасху и, наоборот. Но нормальные украинцы этого делать не станут, потому что есть барьер здравого смысла. Так и здесь. День скорби уже есть в нашем календаре – это 22 июня или на общеевропейском уровне – 1 сентября, начало Второй мировой войны. А что такое 9 мая? Это в первую и главную очередь – День Победы над фашизмом и нацизмом. Поэтому траурной эта дата может быть только для последователей этих разгромленных идеологий.

9 мая – это праздник не Сталина, а солдат всех армий антигитлеровской коалиции, выступивших против «коричневой чумы». И американцев, и французов, и англичан, жителей тех демократических стран, где, в отличие от Украины, нет опасности неонацистского реванша. Это праздник и для меня, как анархиста, потому что мои предшественники сражались с фашизмом по всей Европе. Начиная от республиканской Испании 1936 г. и кончая анархистами 9-й роты 2-й французской танковой дивизии ген. Леклерка, в 1944 г. первой вступившей в Париж.

Победа союзников может считаться траурным днем только у любителей 14-ваффен СС «Галичина», хиви и травников – украинского персонала нацистских «лагерей смерти», а также украинского батальона «шуцманшафт-118», уничтожившего Хатынь. Поэтому в данных «скорбных инициативах» нельзя видеть ничего кроме движения к реабилитации нацизма и фашизма. Но, я абсолютно уверен, что нормальные украинцы не последуют призывам этих морально больных людей.

Радикализм цели
Дает мне основания так думать отсутствие у всех без исключения партий от оппозиции требования кардинальных изменений политической системы. Вся борьба за власть в Украине, с яркими представлениями от национального восстания до антифашистской мобилизации, зажата в узких рамках унитарной вертикали. И даже радикализм действий, под рукоплескания публики демонстрируемый ВО «Свобода», в управлении обществом не ведет ни к чему, кроме смены лиц в старой структуре государства. А, значит, сохранится порядок принятия решений, когда кучка бюрократов произвольно распоряжается жизнью широких масс населения. Выходит такой радикализм действий с мордобоями в Раде или погромами администраций имеет целью лишь сбить накал возмущения, увести пар в свисток, сохранив при этом бесконтрольный режим власти, такой изменчивой в лицах и лозунгах, но одинаковой в действиях.

И что обычные граждане, многократно обманутые массы могут противопоставить гигантской плутократической машине украинской политики, постоянному одурачиванию и промывке мозгов? Только радикализм цели и свое упорство в ее достижении, непоколебимую верность своим требованиям. Ту, что составляет главный смысл Первомая — ключевой даты социально-освободительного движения.

Дата напоминает о социальной борьбе 1880-х гг. в Америке, где эксплуатация была неограниченной, трудящиеся работали по 10-12 часов, а их мирные выступления жестоко подавлялись полицией. Несмотря на репрессии, требование 8-часового рабочего дня оставалось центральным вопросом борьбы, в том числе, и многотысячных демонстраций в Чикаго 1-4 мая 1886 г. Не в силах справиться с протестами, власти прибегли к провокации на митинге в сквере Хаймаркет, — неизвестный бросил бомбу в полицию, и та открыла огонь. Затем последовали массовые аресты и погромы рабочих клубов по всей стране. А восемь анархистов, лидеров чикагских трудящихся, — Альберт Парсонс, Август Шпис, Юджин Шваб, Оскар Небе, Адольф Фишер, Георг Энгель, Сэмюэль Филден и Луис Линг, — были осуждены лишь на том основании, что бомба была брошена якобы под влиянием их агитации. Четверо были казнены, а один покончил с собой.

Но, совершив этот акт запредельного произвола, власть проиграла окончательно. Эта трагедия подняла непрекращающуюся волну забастовок солидарности по всем штатам и в 1884 г. под их давлением была принята резолюция о 8-часовом рабочем дне, впоследствии ставшая ключевым положением КЗОТ во всех развитых странах. А в память о «чикагских мучениках» 2-й Интернационал объявил Первое мая Днем солидарности трудящихся, который до сих пор отмечают во всем мире.

Это потом Первомай был цинично приватизирован тоталитарными режимами в СССР и нацистской Германии, как праздник достижений «народной» власти. А изначально он символизировал только прямое действие трудящихся в защиту собственных прав. На что ясно указывали строки также затасканного до потери начального смысла гимна рабочего движения «Интернационал», автором которого был тоже анархист, участник Парижской коммуны Эжен Потье. «Никто не даст нам избавленья, ни бог, ни царь и не герой. Добьёмся мы освобожденья своею собственной рукой». Так просто и понятно. Надо лишь без советской мишуры и кумачовой патетики вдуматься в смысл этих слов.

Переходные схемы
Сегодня проблема с успехом прямого действия в том, что за 127 лет после Хаймаркет мир сильно изменился, и старые методы уже не результативны. Вернее, они дают локальные и кратковременные победы, но не могут изменить систему. Теперь власть оперирует не грубой силой, а изощренными политтехнологиями, что создают иллюзию легитимности, добровольности социально-политического взаимодействия правительства и народа. А любое масштабное недовольство масс используют соискатели власти из числа оппозиции в собственных интересах. Но, в итоге, они лишь изматывают протестующих мнимыми революциями, разуверяют и отсутствием реальных изменений после своей победы навязывают безысходность, мол, по-другому социально-политические отношения действовать не могут в принципе.

Могут. Только строить их надо не архаичным напором прямолинейного протеста, а используя широкий инструментарий современных воздействий. По сути, в противостоянии обществу у властей и партий есть только одно преимущество – постсоветские украинцы не освоили новые технологии защиты своих прав, прямого продвижения своих интересов без участия посредников, которым они вынуждены делегировать эти полномочия. Власть усовершенствовала приемы управления массой, а общество не выработало адекватных методик сопротивления. Вернее, эти технологии есть в развитых странах, но они не адаптированы к украинским реалиям и не продвигаемы в широкие массы некой заинтересованной общностью специалистов. А сами украинцы, увы, осваивать их не спешат.

Тут можно было бы отделаться стандартными лозунгами анархистов, мол, поднимайтесь угнетенные, постигайте технологии, боритесь самостоятельно. Но это значило бы кривить душой, так как массы остаются глухими к этим лозунгам. Потому что самостоятельность даже в обучении еще надо воспитать. Как следствие, сами глашатаи анархического протеста, несмотря на всю гуманность их конечных целей, остаются маргиналами, не имеющими широкой поддержки. Поэтому в реальном движении к самоорганизации широких слоев населения и прямой защите ими собственных прав нам не обойтись без переходных схем массового внедрения таких технологий.

Какие-то методики распространяют редкие технологически продвинутые анархисты. Больше технологий имелось в арсенале взращенного западными фондами «третьего сектора». Но их назначение искажено в имитаторских проектах грантоедов или политических операциях правительств за фондами стоявших. И все же, по мере прекращения реакции масс на приемы властей и партий, политика вынужденно приближается к пониманию скрытых резервов прямо таки ядерной социальной энергии, что таится в настоящей самоорганизации населения с его искренней борьбой за свои права. Адекватно противостоять технологиям власти могут лишь технологии безвластия, прямой демократии граждан. Что сегодня означают комплексное продвижение локальных общественных интересов, с применением, как обычных протестов, так и судебных тяжб, журналистских расследований и других наступательных мероприятий.

Поэтому в борьбе за власть новая генерация политиков рано или поздно начнет массово распространять и подпитывать технологии самоорганизации. По той причине, что эффективные манипуляции исчерпываются, а побеждать конкурентов надо. Стоит лишь умело раскрепостить, поднять людей и направить в русло реальных целей, показывающих конкретные результаты для них лично, а не для нации, справедливой власти или геополитического выбора, — абстрактных ориентиров, реально продвигающих лишь интересы элит. И на новом этапе украинской политики выиграет тот, кто быстрее будет готов включить самоорганизацию населения и поделиться полномочиями управления с низовым (базисным) уровнем общества.

Технологичное ополчение
Часть моих мнительных товарищей сокрушается при виде попыток создания таких политических проектов: караул, в целях достижения власти они испоганят идеи самоорганизации, и граждане перестанут верить в наши лозунги! Отвечаю: даже борьба за власть с опорой на самоорганизацию населения для нас ближе, чем авторитарные проекты национального или классового единства с их подавляющей низовое разнообразие унитарной вертикалью управления. Не стоит опасаться, что политики дискредитируют наши цели. Ведь они работают с ярлыками, а мы – со смыслами. И саму суть вопроса они украсть не смогут, так как, воплощая ее, они сами станут анархистами. Да и вспомним историю, — наши идеи уже перехватывали большевики, меньшевики, эсеры. Но именно в те периоды, когда в политической борьбе становились модными практики настоящей самоорганизации, анархизм и был ближе всего к реализации своих целей.

Пусть даже политики таких проектов будут стремиться дать массам как можно больше пустых обещаний, чтобы сохранить за собой максимум контроля. Это общий симптом всей политической культуры, изжить который можно лишь постепенно. Но наша тема окажется в тренде, СМИ, эксперты и общественность станут искать ее подробности. И анархисты, как хранители опыта и генераторы идей самоорганизации, получат широкую трибуну для своей агитации, которая поправит распространяемые проектом технологии в сторону их реализуемости. Тем более что без освоения гражданами хотя бы начальных методик прямого продвижения своих интересов запустить самоорганизацию невозможно. А это уже даст прорыв. Ведь повсеместность их применения власть уже не сможет игнорировать. У нее также не хватит сил нивелировать, «увести в свисток» десятки тысяч технологичных гражданских инициатив по всей стране.

И речь здесь идет не об уличных столкновениях или штурмах администраций, играющих на зрелищность, а не на результат. Наоборот, применением широкого арсенала легальных, но болезненных воздействий можно диктовать свои условия любому органу власти, если они справедливы. Для чиновников и депутатов, пошедших на коррупцию или превышение полномочий, это куда страшнее, чем погром. Они теряются и не знают, что делать с такой комплексной и ненаказуемой протестной кампанией. Что отмечал еще современник событий на Хаймаркет, анархист Бенджамин Таккер: «нет ни одного властелина, который не предпочел бы жестоко подавить кровавую революцию, вместо того, чтобы иметь дело с значительной частью своих подданных, решивших не повиноваться ему». Дополню классика, — не терпеть произвола и умело продвигать свои требования.

Внедрение в массы технологий самоорганизации, по сути, станет раздачей «политического оружия», созданием технологичного ополчения, освобождающего от произвола властей и придворного бизнеса каждый свою среду обитания, но все вместе, — целую страну. Причем каждая местная группа станет улучшать и продвигать эти технологии, что приведет к их быстрому распространению по Украине. А от успешной защиты локальных интересов прямой путь к низовому самоуправлению, повсеместному созданию базисных органов прямой демократии и переделу в их пользу части полномочий управления. Местная бюрократия на этом, безусловно, потеряет свои кормушки. Но в целом ситуация по стране улучшится, украинцы благоустроят свою среду обитания, что приведет к сбросу социального напряжения, уже готового разорвать нашу страну.

Так украинцы превратятся из легко манипулируемой политической массовки в структурированную и компетентную общественность, способную отстаивать свои права. Народ Украины сможет общаться с властями и партиями на равных и диктовать им свои требования по качеству законодательства и управления. Уверен, что одним из приоритетов здесь станет отмена нового Трудового кодекса, уже прошедшего первое чтение в парламенте и отбрасывающего нас назад, к 12-часовому рабочему дню, против которого боролись «мученики Хаймаркет». А, значит, Первомай опять актуален и требует продолжения на новом, технологичном уровне прямого действия трудящихся. И, выходя на Первомайский марш 2013, я и мои товарищи понесем жителям своего города призывы к самоорганизации, составляющей главный смысл этого социального праздника. Предлагаю всем неравнодушным согражданам сделать то же самое.

Удручает этот неизбывный комплекс попрошайки, превратившийся в черту массового сознания. Взращенный грантодающими фондами и вылившийся в клиническую патологию при оранжевом режиме, он персонифицировался в образе вечно плачущегося Ющенко. Нас все так обижали и морили, катували – геноцидили, дайте денег на излечение! Иждивенчество, как национальная идея.

Наверно, поэтому наш народ и живет в дерьме и имеет такую власть, что ничего не хочет делать сам. Ждет компенсаций, реабилитаций и порядочных политиков. А ведь давно пора понять, что только независимое, самостоятельное общество может заставить с собой считаться как внешних соседей, так и внутренних правителей. Вот, только попрошайничать такому обществу чувство собственного достоинства уже не позволит.

Если политическая система искривлена настолько, что ни падение рейтингов, ни угроза перевыборов или даже революций не могут удержать власть имущих от преступной деятельности, возможно, их образумит угроза посмертного воздаяния. Смакование будущей мести – само по себе увлекательное занятие. А когда уровень жизни широких масс населения стремительно падает, такие сообщества посмертных мстителей быстро обрастут десятками тысяч участников. Представляется серьезным психологическим давлением сплочение огромных масс граждан, которые всерьез начнут обсуждать, как станут наказывать ненавистного политика после его смерти.

Конечно, наши государственники настолько циничны, что давно не верят ни в бога, ни в черта. Но, с другой стороны, многие украинские политики слишком трепетно относятся к своей персоне, чтобы не быть деморализованными подобными приготовлениями сограждан. Во всяком случае, такая затея может вызвать определенный культурный шок среди элит. И есть небольшая вероятность, что хоть тогда они десять раз подумают перед тем, как делать эти мерзости, которыми славятся все украинские власти без разбора флагов и программ. Наконец, подобные сообщества будут представлять собой немалый политический ресурс, что само по себе интересно. Короче, пробовать надо.

Медийная истерия в США нагнетается вокруг трех внешнеполитических объектов «оси зла» — Сирии, Ирана и Северной Кореи. Но только о вторжении последней совсем недавно выпущены в прокат два боевика: молодежный «Неуловимые» (северокорейские войска оккупируют США) и высокобюджетный «Падение Олимпа» (корейские террористы захватывают Белый дом). Понимая, что Голливуд является неотъемлемой частью американского агитпропа, можно видеть в этих поделках указание на первоочередную мишень для Америки. К тому же, эксплуатация американского патриотизма на примере киношного захвата офиса Президента перекликается с датой бостонских терактов – Днем патриота США. Враги покусились на самое святое!

И подобное проявление подлой агрессии должно автоматически включить ответ американской военной машины. Что наглядно показала реакция на теракты 9/11… А до этого, провокация в Тонкинском заливе, развязавшая Штатам руки во вьетнамской войне. Попадались публикации, что результатом аналогичной провокации стало и нападение японцев на Пёрл-Харбор. Так что общественности США не следует исключать из списка подозреваемых в бостонских терактах и собственное государство. Геополитические интересы, пардон, идеи мировой демократии стоят жизней нескольких невинных жертв. Иначе как оправдаешь миллиардные затраты на новую войну на краю света?