8 июня 2024, 21:45 Читати українською
Коза Кацапка, огороды в непроходимых зарослях и духи казаков: каково жить там, где год назад было Каховское море«Символічно, що підірвавши дамбу, недолюди крутанули колесо історії назад — і виходить, випустили на волю особливе, сакральне для України місце — Великий Луг», — українська сценаристка, режисерка Аліна Семерякова. - Кацапка, бляд на! Сухой мужик лет 65, который отрекомендовался как Виталик, прихрамывая, нервно прохаживается возле неприступной стены зелени. Местами она выше него. В его руках поводок. - Залезет и сидит, смотрит на меня оттуда, — в сердцах рассказывает он. - А ты тут бегай. Как вы яхту назовете, так она и поплывет. - А что у вас за зверь? — спрашиваю я. - Коза. Раньше Заразой звали. А теперь Кацапка. В зарослях что-то зашевелилось. - Цыба! Цыба! Цыба! — позвал невидимую козу дядька. — Тут раньше, где мы стоим, полтора метра воды было. А тут, — он ткнул пальцем в выцветший домик, — я на лодочной станции работал. А теперь вроде как лесничий при этом поле. На секретном объекте, насосной станции, работаю. Кацапы узнают, где насос, обязательно обстреляют. - Вот водохранилища нет уже год, хуже или лучше стало? — перехожу я к главному своему вопросу. - А как же может быть лучше? Работал, все до копейки в хозяйство. А война все порушила. Жизнь прожил, как на свинье проехал! - А вот ученые говорят, что уникальный заповедник образовался, неужели обманывают? — продолжаю я. - Ученые… Они бы тут пожили немного. А то приедут сюда, посмотрят, слезу даже пустят. И назад. Места казацкой силы, говорят. А тут руки опускаются. Нет никаких сил. Зашуршали стебли и из зелени вышла Кацапка. Уставилась на нас вертикальными, как у осьминога, зрачками. - А, нагулялась! Клещей нахватала! Виталий похромал к козе пристегивать карабином поводок. Ветер пробежал по зеленой глади, шорох прошел, будто переговаривались, шептали голоса. - Жутковато тут. Не? - Жить вообще страшно. Особенно сейчас. Каждый день — как последний. Жужжит, свистит — смотришь, что на голову упадет. Шуршит — смотришь, не ДРГ ли из «зеленки» вылезает. Нашим погранцам сперва хорошо было. Поле гладкое, как стол. На нем не спрячешься. А теперь джунгли. Правда, кацапам теперь тоже не продраться через эти хащи. И я думаю, что наши им «подарочков» оставили там. - Ого! Так вы туда и не ходите? Опасно? - Ха! Там даже те, кто понаглее, грядки разбили. Наш народ и в пекле разведет огород и поросенка найдет где покормить. А война закончится, сюда, в «серую зону», рванут на шашлыки. - У вас тут, говорят, черепа и шлемы немецкие находили, когда вода ушла. - То дальше, возле Никополя, — Виталий машет рукой. — Тут ничего такого не было. И насосную станцию запрещено фотографировать. Так что, извините. Мы не называем населенных пунктов и не даем фотографий, по которым можно было бы узнать местность. С вертолета это похоже на зеленую лужайку во дворе, на которой забыли выключить брызговик. Вот и получилась тысяча луж и лужиц. Здесь было Каховское водохранилище. В первый год после взрыва, учиненного оккупантами, вода ушла и осталась земля, покрытая трещинами, смрад сгнившей рыбы. Казалось, это навсегда. Но сейчас тут юный Луг. Вербы и тополя. Через год-два они станут непролазной стеной. Астматикам да аллергикам будет тяжело. Если подойти поближе и раздвинуть листья, то можно увидеть, что деревца растут из той самой страшной постапокалиптической земли в трещинах. В трещины можно засунуть кулак. Из них еще торчат кое-где засохшие ракушки. А произошло это случайно. Семена вербы и тополя выглядят как пух. Он равномерно рассыпался по воде Каховского моря и потонул. Если бы дамбу подорвали позднее, эти семена утратили бы всхожесть. Но случилось то, что случилось. В Украине это уже второе место, которое необратимо изменяется в связи с техногенными катастрофами. Первое — это Чернобыльская зона отчуждения. Про ученых, работающих в Зоне и захлебывающихся восторгом при виде восстановившейся природы, мы писали тут. И вот теперь Великий Луг. Вся эта местность принадлежала Запорожской Сечи. На Великом Лугу казаки пасли домашний скот. Про это место пели в казачьих песнях. «Ой Січ — мати, а Великий Луг — батько, Що в Лузі заробити, то в Січі пропити». Наш следующий собеседник — эколог Вадим Манюк. Он доцент в Днепровском государственном аграрно-экономическом университете. «Когда мы впервые подъезжали к тому, что было когда-то водохранилищем, спускались к его чаше, которая превратилась уже в молодой Великий Луг, меня охватило благоговение, — рассказывает Вадим. — В памяти вода! Безграничное море! При определенной погоде берега-то и не видно. А тут зеленое море! На месте водохранилища! Оно, действительно тогда поразило». Каховская ГЭС — одна из «великих строек коммунизма». Осенью 1955 и весной 1956 года, заполняя водохранилище, затопили Великий Луг и древние казачьи курганы. Сколько потопили сел, точно неизвестно. Говорят, от 27 до 90. Режиссер Александр Довженко побывал на стройке перед затоплением водохранилища и записал: «Никакой разъяснительной работы не проводилось. Просто заходили во дворы, обмеряли, записывали, и каждому индивидуально сообщали о затоплении и необходимости переселиться. Более того, всем, кто не успел переселиться в определенный срок, заявляли: «Если до такого-то числа не переедешь, предупреждаем — будем ломать дом бульдозером независимо от того, живешь ты в нем или нет». Люди вынуждены были подчиниться». Очевидцы вспоминают: «Когда вода начала заполнять дно, то на берегу люди заплакали. По воде плыли, вращались, ныряли и выныривали огромные деревья и стога сена. Плыли животные: коровы, свиньи, олени. Полезли на берег тысячи водяных крыс, змей. Над грязной огромной лужей кружили дикие утки, гуси, другая разная птица. Выплывают и бьются о берег вымытые волнами тела мертвецов, которые были похоронены недавно и не перенесены на другое место. Эту страшную картину нельзя описать, ее нужно было видеть».
Эта картина мало чем отличалась от того, что натворили оккупанты. У нас есть шанс после катастрофы оставить этот участок под научно-экспериментальный полигон, на котором мы увидим, как природа способна возродится. Как эти процессы пойдут в долгосрочной перспективе. «Тут немножечко другая ситуация, нежели с Чернобылем, — продолжает эколог Вадим Манюк. — Первая катастрофа тут случилась, когда затапливали тот, Великий Луг. И эта искусственная система водохранилища была малоперспективной, неэффективной. Тут были процессы застоя воды, испарения. Непродуктивным водохранилище было и с точки зрения рыбных запасов. Вся акватория Каховского моря была низкопродуктивной системой. Несмотря на теплый степной климат, мелководье на больших площадях, тут не было никакого буйства водной растительности. А то, что было, то весьма убогое. Я для этого использую термин «водная пустыня». Это знали и местные жители. Они часто называли Каховское водохранилище «мертвым морем» или «гнилым». Решение о восстановлении Каховского водохранилища ужасно. Самое страшное, что может быть. Это будет преступление! (О разных взглядах на будущее этой территории мы писали тут). Придется снова затопить миллионы живых организмов! И затопить сотни гектаров обновленной экосистемы». Тут я вспоминаю Виталия с его Кацапкой, как он сокрушался и клял экологов. Вадим, кажется, по глазам это прочитал. »Люди говорят разное, думают разное, как и бывает в каждом здоровом обществе. Не бывает одинаковых мнений у всех. Люди, которые родились на берегах водохранилища, для них это их вселенная, их Ойкумена. И они переживают случившееся как трагедию. Люди, которые помнят время еще до затопления, и те, кто живет с памятью своих отцов и дедов, они радуются», — завершает свой рассказ Вадим. И это не выглядит как оправдание. Он уверен в том, что говорит. Водой из водохранилища пользовались фермерские хозяйства и жители на огородах. Поэтому для многих первые месяцы после взрыва ГЭС были очень тяжелыми. Рушилась вся жизнь. У пани Ганны огород выходил на берег водохранилища. После аварии вода отступила, а грядки, которые нечем было поливать, засохли. Два месяца не было ни технической воды, ни питьевой. Жители что побогаче принялись сверлить скважины в двадцать метров глубиной. В большинстве сел установили бочки под 10 кубов. Хочешь — заходи, наливай себе в канистру. Но немного. Есть и стратегический запас воды. Хранится в сельсоветах в коробках. - Я не знаю, что делать, — говорит Ганна. — У меня на собственную скважину денег нет. Дочка из Испании звонит, говорит: «Продавай хату и переезжай ко мне». А мне страшно! Как это!? Все бросить? Да и кто тут купит теперь хату? А соседка меня успокаивает: «Лес вырастет по грибы будем ходить!» - Почему жители столь по-разному относятся к осушению водохранилища? - Привычка людская. Им страшно, что-то новое. Двое пришли в сельсовет с баклажками. Сергей, парень 30 лет, в отпуске с фронта, говорит, приехал, чтобы дядьке по хозяйству помочь. И дядька тот самый старик лет семидесяти, - Что мы от этого водохранилища хорошего имели? Воняло от него болотом. Мелководье и ряска, купаться не очень. Чтобы рыбу половить, надо заплывать далеко, — весело рассказывает Сергей. - Да брось ты! - досадливо перебивает его старик. — Я на карпа ходил. Ночью ловил и всю лодку заваливал. И сомик небольшой на червя попадался. Люди приезжали — и судак, и окунь есть. Был, вернее сказать. Теперь вот это у нас есть! Старик со злостью кивает на бутыль, в который из большого бака текла вода. - Орки, когда взорвали ГЭС, сами перепугались. — продолжает Сергей. — Они и сейчас этого места боятся. Я бы им не советовал в те поля соваться. Я невольно поглядел в сторону Молодого Луга. Может, призраки запорожских казаков встали из затопленных некогда курганов, невидимые рядом с нашими сегодняшними защитниками. И охраняют нас. «Тільки, ввижається мені, що тепер з болотяної твані на дні водосховища таки піднімуться розтривожені духи Великого Лугу. І допоможуть нам вимести нарешті цю погань з козацької землі. Помстяться за всю наругу, ще з часів Катерини і донині. А тоді їм у поміч піднімуться й тисячі наших душ, на чиїх кістяках стоїть Петербург», — українська сценаристка, режисерка Аліна Семерякова. Автор — специальный корреспондент «Думской» Дмитрий Жогов, фото Юрия Тинния Заметили ошибку? Выделяйте слова с ошибкой и нажимайте control-enter |
Статьи:
![]() ![]() ![]() |
||||||