Выморочные схемы: аферисты захватывают квартиры одиноких одесситов после их смерти — как с этим бороться?  

«В Одессе аферисты регулярно похищают так называемые выморочные квартиры». С этой фразы начиналась наша статья, вышедшая в конце 2019 года. С тех пор ситуация не изменилась. Квартиры как отбирали, так и продолжают отбирать, но добавился один нюанс.

В конце прошлого года в юрдепартаменте муниципалитета сократили целый отдел, который в судах отбивался от мошенников и возвращал в коммунальную собственность эти самые выморочные квартиры. Кроме того, его сотрудники занимались поиском и выявлением выморочного имущества, а также подозрительных сделок или решений судов по нему.

«Думская» решила прояснить ситуацию, узнать в мэрии о причинах такого кадрового решения и напомнить читателям об этом виде преступной деятельности. Кроме того, мы пообщались с уже бывшим начальником отдела и действующим директором юрдепартамента.  

«ВЫМОРОЧКА»

Умирает одинокий человек. У него нет наследников, но имеется квартира, которая по закону должна перейти в собственность громады. Это и есть выморочное имущество. Через год после смерти орган местного самоуправления, в нашем случае муниципалитет, обязан подать в суд соответствующий иск.

В теории такие квартиры потом раздают нуждающимся — очередникам, «аварищикам» (жильцам аварийных и ветхих домов), погорельцам, детям-сиротам — и в качестве служебного жилья. К слову, во время недавней предвыборной кампании мэр Геннадий Труханов активно пиарился на раздаче выморочных метров людям, стоящим в квартирной очереди — прежде всего, многодетным нуждающимся матерям. Отметим, что в некоторых случаях дальше пиара не пошло, но об этом чуть позже.

К сожалению, так происходит только в теории. Значительная часть выморочного имущества уходит «налево».

Большинство преступлений совершаются в этот самый злополучный год после смерти владельца, который «работает» на мошенников. За это время аферисты успевают состряпать нужные решения судов, подкупить регистраторов и даже несколько раз перепродать квартиру. Подобное жилье может купить добросовестный и ничего не подозревающий человек, став еще одной жертвой мошенников.  

Начинается история, как правило, с того, что информация о потенциальной выморочке продается «кому надо». Первыми о «свободных» квадратных метрах узнают сотрудники ЖКС, похоронных агентств, соцслужб, участковые полицейские, они и передают сведения аферистам.  

Как рассказал нам собеседник из правоохранительных органов, за наводку можно получить несколько тысяч долларов. Затем подключаются «нужные» люди, и начинает работать отлаженный механизм мошенничества.

Схемы примитивные, но в современных коррупционных условиях работают как часы. Мошенники используют поддельные документы, лжесвидетелей, а еще так называемых «черных нотариусов» и прикормленных судей. Такие дела, как правило, шиты белыми нитками, и следы аферы видны невооруженным глазом.

Например, мошенник в судебном порядке признает факт совместного проживания с умершим. И вот он уже никакой не аферист, а наследник четвертой очереди. Подает заявление о вступлении в наследство и становится полноценным собственником квартиры.

На самом деле, информацию о смерти и открывшемся наследстве должны передавать не мошенникам, а в юридический департамент Одесского горсовета. Эти данные поступают от ЖКС, ОСМД, СОН, КП ОМБТИ и РОН, КП «Специализированное предприятие коммунально-бытового обслуживания», департамента труда и соцполитики, службы по делам детей, райаминистраций и других исполнительных органов мэрии. Кроме того, с апреля 2016 года эту информацию должен предоставлять и департамент административных услуг. Это в теории.

СПЕЦОТДЕЛ

На практике далеко не все квартиры попадают в отчеты. Об этом нам рассказал уже бывший начальник отдела по работе с выморочным наследством юрдепартамента Андрей Чечитко.

Он пришел работать в муниципалитет по приглашению тоже бывшего директора юрдепартамента Александра Ищенко. До этого Андрей Чечитко занимался правозащитной деятельностью и еще в 2010 году основал общественную организацию «Право и Закон».

«Меня пригласили для усовершенствования работы по выявлению и признанию в судебном порядке выморочного наследства за громадой. Выделили два помещения и четырех сотрудников юрдепартамента. Кроме того, я получил полномочия для проведения проверок в коммунальных предприятиях города, районных территориальных центрах соцобслуживания, — рассказывает Чечитко. — Сперва эту работу возложили на четырех сотрудников общего отдела, а я стал заместителем начальника этого отдела. А в октябре 2017 года в департаменте создали отдел по работе с выморочным наследством, и я стал его начальником».

Юристы получали вышеупомянутые отчеты от сотрудников ЖКС, районных территориальных центров социального обслуживания департамента труда и социальной политики, а также департамента по предоставлению административных услуг.

Информация об умерших и их квартирах, которую предоставляли в отчетах, часто не соответствовала действительности. У некоторых людей из списков оказывались наследники, квартиры других им, на самом деле, не принадлежали. Кроме того, порой на момент предоставления запоздалого отчета квартира уже «ушла» — успевали поработать аферисты.

Отдел решил самостоятельно выявлять такое имущество и после обращаться в суд с соответствующими заявлениями от имени Одесского горсовета.

По словам Андрея Чечитко, объем работы был колоссальным. В производстве отдела находилось около 800 судебных дел, из которых примерно 200 актуальных — в Киевском, Малиновском, Приморском, Суворовском районных и Одесском апелляционном суде.  

ПРАКТИКА

Вот несколько примеров, которыми поделился с нами Андрей.

В январе 2019 года Суворовский районный суд Одессы (судья Иван Шепитко) принял решение по заявлению некого Олега Березняка об установлении факта проживания одной семьей. Судья установил факт принятия наследства уже умершим (!) Андреем Большаковым после смерти его матери Евгении Большаковой в 2009 году — спустя 10 лет! А теперь следите за руками. Суд признал, что некий Олег Березняк является наследником четвертой очереди по закону как лицо, которое проживало одной семьей более пяти лет до даты открытия наследства с Андреем Большаковым, умершим в ноябре 2017 года.

В мае 2019 года нотариус Елена Саганович выдала на квартиру №6 по Люстдорфской дороге, 19 свидетельство о праве на наследство на имя Березняка — как законного наследника Андрея Большакова.

В декабре 2019 года подозрительную квартиру обнаружили правозащитники из ОО «Юридический центр «Право и Закон» и проинформировали о ситуации профильный отдел муниципального департамента, который подал заявление в суд о признании наследства выморочным.

В феврале 2020 года Малиновский районный суд Одессы вернул заявление мэрии в связи с тем, что нотариус выдала свидетельство о праве на наследство и квартира уже зарегистрирована за Олегом Березняком. Апелляционная инстанция оставила в силе решение первой инстанции, мотивировав это отсутствием доказательств. В настоящее время дело рассматривается в кассационном порядке Верховным судом.

Еще одна история. В 1996 году Полина Илларионовна Денисова получила в дар трехкомнатную квартиру общей площадью 59,85 кв. м на Черноморского казачества, 13. В этой квартире женщина проживала до дня своей смерти – 20 ноября 2018 года. Как одинокая пенсионерка ее обслуживало на дому коммунальное учреждение «Территориальный центр социального обслуживания Суворовского района города Одессы».

После смерти Полины Илларионовны выяснилось, что якобы в июле 2002 года она продала свою недвижимость некому Андрею Гордиенко. Договор не был нотариально заверен, а был просто распечатан на лазерном принтере и ждал своего часа долгих 16 лет, пока не нашелся государственный регистратор коммунального предприятия «Департамент государственной регистрации» Максим Шевченко. Он зарегистрировал за Гордиенко право собственности на квартиру Денисовой.

Выявив эту подозрительную сделку в ноябре 2019 года, юристы мэрии подали иск в Суворовский райсуд Одессы. Судья Инна Мурманова отказала в удовлетворении иска о признании наследства выморочным и об истребовании имущества из чужого незаконного владения. Дело находится в апелляции.

Если обобщить, то судьба каждой конкретной квартиры зависит от нескольких факторов. Это и бдительность соседей, и порядочность сотрудников ЖКС или соцслужб, и своевременная реакция правоохранительных органов на заявления о подозрительных «родственниках», появившихся после смерти бабушки по соседству, и неподкупность судей, и профессионализм муниципальных юристов.

СОКРАЩЕНИЕ

Новостью о сокращении ошарашили в конце 2020 года, а примерно два месяца назад уволенные сотрудники сдали свои дела.

По словам Андрея Чечитко, до этого ему не раз поступали просьбы сверху закрыть глаза на конкретные квадратные метры, оказавшиеся в руках мошенников, и не сражаться из-за них в суде.

«Я, конечно же, игнорировал такие просьбы. Вероятно, по этой причине и сократили, потому что статистика очевидная», — рассказала Андрей.

Мы обратились за разъяснениями к начальнику юридического департамента мэрии Инне Поповской.

По ее словам, в «судебном» управлении департамента есть три отдела — по работе с административными, хозяйственными и гражданскими делами соответственно. У каждого отдела свои суды, своя специфика, и каждый из сотрудников сопровождает одновременно порядка сотни дел.

Ранее выморочной недвижимостью занимались юристы отдела по гражданским делам. В 2014 году эти вопросы передали новому, специально созданному отделу, который возглавил Андрей Чечитко. Работа отдела отличалась от других, во-первых, высочайшей текучестью кадров, во-вторых, максимальной закрытостью.

Что касается эффективности работы отдела, можно обратиться к цифрам. Как рассказал Андрей Чечитко, до его создания, с марта 2007 года по март 2014 года, по искам или заявлениям Одесского горсовета и прокуратуры было принято 27 решений судов о признании наследства выморочной недвижимостью. Из них лишь восемь объектов были зарегистрированы за громадой и только четыре впоследствии законно переданы людям в пользование, а затем приватизированы.

После создания отдела показатели изменились. С марта 2014 года по конец 2020 года его сотрудники выявили на территории Одессы примерно 150 незаконно отчужденных квартир стоимостью несколько сотен миллионов гривен, которые по разным схемам оказались в руках мошенников. Из них 43 уже признаны в судебном порядке объектами выморочного наследства, а еще около 100 дел находятся в судах.

Эту информацию подтвердила и Инна Поповская: за время существования отдела и после его ликвидации в собственность города удалось вернуть до 50 квартир.

Что касается ликвидации отдела, то, по словам начальника департамента, она произошла в рамках инициированного финансовым департаментом (т.е. Светланой Бедрегой) сокращения штата мэрии на 10%. Выбор пал на отдел, возглавляемый Чечитко, в первую очередь, из-за относительно низкой загрузки. Целый отдел, четыре сотрудника, сопровождали в судах сто дел - это столько же, сколько приходится на одного юриста в любом другом из отделов этого управления.

Дела по «выморочке», находящиеся в суде, были распределены среди сотрудников «гражданского» отдела, что незначительно увеличило их нагрузку. Однако, как утверждает Поповская, документы и данные о спорных объектах, в том числе по котором иски еще не подавали, «ушли» вместе с прежним руководителем, — вопреки официальному приказу передать их другому отделу. Сейчас эту информацию приходится собирать с нуля.

Недавно наш источник в мэрии сообщил, что на место уволенных сотрудников взяли двух новых: «Фактически без опыта работы и уж точно без понимания специфики таких категорий дел».

По словам Инны Поповской, несколько бывших сотрудников отдела выморочного имущества, которые не смогли сработаться с прежним руководителем, заняли вакантные должности в других отделах.  

ПИАР

А теперь — обещанная история о пиаре.

Галина Вастерова — мать семерых детей, которая должна была получить одну из выморочных квартир, отбитых у мошенников юристами мэрии.

Женщина проживает в однокомнатной квартире в жутчайших, без преувеличения, условиях. О ней снимали сюжеты наши коллеги и благотворительные организации. О проблеме Галины знают все городские чиновники — от сотрудников Приморской райадминистрации до мэра. Ей пообещали выдать одну из выморочных квартир в Вознесенском переулке. Тоже однокомнатную, общей площадью 35,1 кв. м., но лучше той, которую многодетная мама занимает сейчас.

Однако выяснилось, что имущество признали выморочным еще в 2018 году, но из-за каких-то нелепых процедур оно все еще находится под арестом. Больше года судебной тягомотины и хождения чуть ли не на все судебные заседания, десятки звонков и обещаний закончились… ничем.

В конце года долгожданный арест сняли, но, как рассказал нам источник в Приморской райадминистрации, обещанную Галине квартиру передали некоему сотруднику коммунального предприятия города.

Вознесенский переулок, 5

Впрочем, из-за мошенников страдают не только многодетные матери и нуждающиеся. Каждый покупатель недвижимости на вторичном рынке так или иначе рискует нарваться на квартиру, прошедшую через руки аферистов. Подобная история произошла с жительницей Одессы Валентиной.

Злополучную квартиру в старинном доме на Слепнева, 1 женщине предложили в агентстве «Премьер» (филиал на Пушкинской, 52).

«Юристы этого агентства заверили, что чистоту сделки проверяли. Начальник филиала Владимир сказал, что все нормально, нет никаких сомнений — с квартирой все хорошо. После того, как выяснилось, что далеко не хорошо, они очень быстро умыли руки и почему-то устранились от всей этой ситуации», — рассказала нам пострадавшая от мошенников покупательница квартиры.

Риелторы первым делом дают подписать договор, который полностью снимает с них ответственность. На бумаге агентство просто консультирует — без каких-либо гарантий.  

Дом на Слепнева, 1. Выморочная квартира расположена на третьем этаже.

В квартире на Слепнева, 1 проживал одинокий пожилой мужчина. Он много лет стоял на учете в социальной службе. По словам соседей, жил по этому адресу всю свою жизнь — сначала с родителями, а после их смерти один. Никогда не был женат, детей не было. В октябре 2018 года он при странных обстоятельствах попал в ДТП, больницу и умер уже там. Далее события развивались по обычной схеме. Всплыли какие-то «родственники», вскрыли квартиру и начали выносить вещи.

По словам соседей, они тут же заподозрили неладное и стали жаловаться в полицию. Но правоохранители засуетились лишь после того, как квартиру приобрела через третьи руки Валентина.

«Складывается впечатление, что они ждали, пока продастся квартира, а теперь все шишки валятся на эту женщину, — говорит соседка Валентины. — Мы с ней общаемся, она очень порядочная и оказалась заложницей ситуации. После того как она купила квартиру, мы намекнули, что не все в порядке. Она сама пошла в полицию разбираться. А там сказали: мол, да, таких квартир много. Если нотариус заверил, значит все хорошо, не беспокойтесь».

Оформляла сделку нотариус Ольга Левчук – та самая, которая уже фигурировала в расследовании «Думской» о массовом присвоении мошенниками «выморочных» квартир.

Двухкомнатная квартира площадью 52,2 кв. м в ужасном состоянии, но в отличном районе обошлась в 30 тыс. долларов. Еще около 15 тыс. гривен ушло на оформление и налоги.

«Я не понимаю, за что берут деньги агентства. В нашем случае они ужасно себя проявили. Им лишь бы продать и заработать свой процент, а какой ценой — уже не важно. Нужно самостоятельно идти к проверенному нотариусу и самому проверять недвижимость», — подытожила обманутая покупательница.

На сегодняшний день дело о признании квартиры на Слепнева выморочным имуществом все еще находится в первой инстанции. Кроме того, есть какое-то уголовное производство, но по какой статье оно открыто и что полиция расследует — непонятно.

«Моя сделка была третьей, а до меня состоялись еще две сделки с этой квартирой. Правда, в суд эти люди не являются. Первой была нотариус Дышлева. И все до сих пор работают — регистраторы, риелторы, нотариусы – никто не понес никакой ответственности», — вздыхает Валентина.

ПЕРСПЕКТИВЫ

Начальник юридического департамента мэрии Инна Поповская назвала самые проблемные моменты в работе с выморочным имуществом.

Во-первых, это получение информации:

«Юридический департамент не должен заниматься сыском, наше дело — юридическое оформление и сопровождение. Информацию нам должны поставлять районные администрации, коммунальные предприятия. Да, они поставляют отчеты, отвечают на запросы, но информации часто ноль. Разве что добросовестные ОСМД иногда сообщают о смерти одиноких людей. Но не все такое имущество является выморочным: очень часто у них «неожиданно» появляются скорбящие родственники, которые при жизни о пожилых даже не вспоминали».

По словам чиновника, более полной информацией владеют сотрудники похоронных агентств, полиции и скорой помощи. Они первыми прибывают на место смерти, видят ситуацию в квартире, общаются с соседями и делают выводы. Делиться ими с мэрией они, правда, не спешат.

Вторая проблема — предусмотренный законом годичный срок между смертью человека и появлением у мэрии права претендовать на выморочное имущество. За это время квартиры и физически меняют владельца, и по документам все уже становится «чисто».

Нередко пустующую квартиру занимают соседи.

«За год они могут и ремонт в ней сделать, и в аренду сдать, — говорит Поповская. — Для нас это простейший случай. Хуже, когда за дело берутся профессиональные мошенники. Тут уже возвращать недвижимость нужно в рамках уголовного производства. Я не знаю случаев, чтобы такую профессионально «отжатую» квартиру удавалось вернуть».

Серьезная проблема — добросовестные покупатели. За год с момента смерти, а затем и через годы судебных разбирательств такая квартира успевает сменить несколько владельцев.

«Выморочные объекты — это не элитные новострои. В большинстве случаев это недорогое жилье в крайне запущенном состоянии, которое покупают небогатые люди за последние сбережения и приводят в порядок своими силами. Когда мы приходим с решением суда о передаче их квартиры в собственность громады, их гнев обращается на нас», — говорит директор юрдепартамента.

По словам Инны Поповской, практика Верховного Суда с недавних пор позволяет обращаться с исками не к нынешнему владельцу спорной недвижимости, а к первому, который получил ее после смерти собственника. Это более справедливо, но даже в случае победы в суде физически квартиру город не получит — только деньги в размере рыночной стоимости незаконно отобранного жилья. А если быть еще точнее — получит право требования этой суммы у недобросовестных людей.

Но вероятнее всего, в итоге город не получит ничего — ни квартиры, ни денег.

Автор — Николай Ларин